— Саша… пусти профессионала… — стараясь улыбнуться, проговорила Ира.
Только тогда Турецкий подпустил к наручникам Филю, который до сих пор смущенно стоял в стороне, не решаясь прервать бесполезную работу Турецкого.
А Ирина Генриховна нежно прикоснулась губами к волосам мужа и тихо сказала:
— Головушка ты моя бедовая.
Спустя сорок минут старенькая «мазда» Филиппа Агеева проворно неслась по Дмитровскому шоссе в сторону центра. На заднем сиденье, закутавшись в одеяло, мирно спала Ирина Генриховна Турецкая. Спала в объятиях своего мужа. Лицо ее было спокойным и чистым, ни тени беспокойства не отразилось на нем.
«Сильная женщина», — подумал Филя и улыбнулся спящему отражению Ирины Г енриховны.
— Кстати, Фил, — окликнул его Турецкий, — а как вы меня нашли?
— Скажите спасибо Грязнову. Мы перехватили разговор Шаховского с этой сволочью и установили номер его телефона. Потом Денис связался с дядей и объяснил ему ситуацию. Вячеслав Иванович, конечно, страшно разволновался, но Денис попросил его действовать конфиденциально, в смысле — без лишней огласки. Мы позвонили мерзавцу, а Вячеслав Иванович по звонку определил его местонахождение. Сами понимаете, погрешность была метров сто. Мы с Севой разделились и стали прочесывать гаражи поодиночке. Мне повезло — я нашел вас первым. Вот и все. Кстати… — Филя самодовольно улыбнулся. — Мы с Головачем поспорили на десять баксов, кто раньше вас найдет. Так что, Александр Борисыч, можете меня поздравить — я заработал на вас десятку. — Филя покосился на Турецкого и весело ему подмигнул: — С меня причитается!
21
В кабинете Турецкого Чернявый потерял львиную долю своей уверенности. Облепленный пластырем, с гипсовой повязкой на носу, понурый и растерянный, он казался древней мумией, неизвестно кем вынутой из гробницы и выставленной на всеобщее обозрение.
— Имя, фамилия, отчество, — приступил к допросу Турецкий.
— Я ведь уже говорил… Григорий Стальевич Пивоваров.
— «Стальевич», — усмехнулся Турецкий. — Это в честь усатого, что ли?
— Угу.
— Год рождения?
— Мой?
— Ну, не Сталина же.,
— Пятьдесят восьмой.
— Место работы и должность.
— Директор детективно-охранного агентства «Витязь».
Турецкий осторожно вставил в опухшие губы сигарету и закурил. Пристально посмотрел на Пивоварова:
— А теперь вы мне расскажете, каким образом ваше агентство связано с Шаховским и кто инициировал операцию по захвату Ирины Генриховны Турецкой.
Пивоваров глянул на Турецкого тяжелым взглядом.
— Не понимаю, о чем вы говорите, — тихо, спокойно и без всякого вызова ответил он.
— Хорошо. Начнем с начала. Вы ведь не станете отрицать, что похитили Ирину Генриховну Турецкую?
— Я? — поднял брови Пивоваров. — Турецкую? Что за чушь! Я никого не похищал. И кстати, — он обиженно шмыгнул носом, — вы еще ответите за то, что приволокли меня сюда. Так же, как и за побои, которые нанес мне ваш… коротышка.
— Забавный ход, — усмехнулся Турецкий.
— Забавный? — Пивоваров осклабился. — Что же тут забавного? Вы напали на меня и на моего приятеля, избили нас до полусмерти, а потом еще и приволокли сюда, в прокуратуру, хотя не имеете на это никакого права. Я сегодня же потребую медицинского освидетельствования.
Турецкий посмотрел на Чернявого с сожалением.
— Вы серьезно влипли, Пивоваров. Вряд ли ваши хозяева станут вытаскивать вас. Они плюнут на вас. Стряхнут, как ненужный мусор.
— Не понимаю, о каких хозяевах вы говорите.
Турецкий откинулся на спинку стула и окинул Пивоварова насмешливым взглядом:
— Вы можете юлить, сколько пожелаете, но от похищения вам отвертеться не удастся. Это я вам лично гарантирую.
— Вот как? — вновь вскинул брови Пивоваров. — Гарантируете? Может, вы мне предъявите ваши гарантии?
— Легко, — кивнул Турецкий.
Он достал из ящика стола диктофон и положил его на стол. Пивоваров подозрительно прищурился.
Турецкий нажал на кнопку воспроизведения. Диктофон забубнил:
«— Вот и вам я доверял, Александр Борисович, и что я получил взамен? Пленку, склеенную из нелепых обрывков. Разве это справедливо, а, Александр Борисович?
— Другой у меня нет… И эта пленка была цела до тех пор, пока ваши архаровцы не обстреляли машину.
— Вы хотите сказать, что пуля попала в кассету?
— Именно.
— Чудеса, да и только. Значит, вы хотите сказать, что мы зря похитили вашу жену? Зря привезли вас сюда? Значит, все это было зря?
— Выходит, что так…»
Турецкий выключил диктофон. Посмотрел на Пивоварова:
— Достаточно? Или хотите послушать еще?
— Черт… — процедил сквозь зубы Пивоваров. — Как же я упустил…
— Упустили, Пивоваров, упустили. При вашем профессионализме это недопустимый просчет. Честно говоря, ваши показания не будут играть решающей роли. Стоит мне прокрутить эту запись Быку, и ваш Бык запоет, как соловей.
Чернявый заставил себя улыбнуться:
— Выходит, он до сих пор не запел? Интересно знать — почему?
— Ответ прост. Ваш приятель никак не придет в себя после разговора с «коротышкой». Сейчас ему ставят компрессы и примочки. Через час-другой он будет готов к исполнению своей лебединой песни. А пока у вас есть шанс его опередить.
Пивоваров задумался.
— Я устал, — сказал он после паузы. — Вызывайте охрану и везите меня в свое чертово Лефортово.
— Лефортово? — деланно удивился Турецкий. — А почему вы решили, что я отправлю вас в Лефортово?
— Насколько я знаю, людей, подобных мне, везут именно туда.
Турецкий покачал головой:
— Я так не думаю.
И без того бледное лицо Пивоварова стало белее бумаги.
— Вы не имеете права, — прорычал он.
Турецкий дернул уголком рта.
— Допустим… — раздумчиво сказал он. — Допустим, я отдам приказ везти вас в Лефортово. Но вы ведь знаете, что и в нашем ведомстве бывают путаницы и накладки. Допустим, по ошибке вас отвезут не в Лефортово, а в Матросскую Тишину. Или в Бутырки. Посадят в камеру к парочке уголовников. А там найдется человечек, который шепнет уголовникам, что вы — мент. Последствия такой ошибки могут быть самыми непредсказуемыми, правда?
Бледное лицо Пивоварова оцепенело.
— Вы блефуете, — сказал он, дернув щекой. —
