Поначалу они недоумевали, но позже проникались доверием к Турецкому. После чего и следовало, как правило, изложение их собственной точки зрения на проблему «трубы». При этом в аргументации происходило четкое разделение на региональную и федеральную «необходимости», и региональный интерес до поры до времени, разумеется, превалировал. И это не скрывалось, иначе какой же ты губернатор, если о своих избирателях не радеешь?! А ведь обещания китайских соседей, чья экономика развивалась стремительно, поражая воображение многих развитых стран Запада, основывались не на пустом месте, что нельзя не учитывать.
Но было также ясно и то, что позиция президента, когда она будет им высказана официально, с высокой трибуны, с соответствующими обоснованиями и твердыми гарантиями, на которые смогут рассчитывать губернии, тоже не вызовет их протеста. То есть господа губернаторы явно демонстрировали свою лояльность, понимая, что их соображения в какой-либо форме будут обязательно доведены господином Турецким до Кремля. Иначе расследованию авиакатастрофы не придавалось бы столь высокое значение.
А что касается конкретно господина Смурова, то в его выступлениях — их было несколько — также не содержалось мотивов какой-тот конфронтации с Кремлем вообще и с министром Сальниковым в частности. Речь шла опять-таки о целесообразности, о повышении в первую очередь благосостояния населения, которое только выиграет от привлечения китайских партнеров. То есть своя логика имелась, и против нее было трудно возражать. Но… губернаторы высказывали и осторожное мнение по поводу того, что если бы они заранее представляли себе, какого накала может достичь конфронтация, то несомненно, двух мнений тоже не было бы — конечно, кремлевский вариант.
Иначе говоря, эти господа, поразмыслив и увидев воочию первые результаты противостояния, готовы были теперь благородно отказаться от своих недавних «доброжелателей» и, возможно, партнеров.
Такой, как уже было сказано Александром Борисовичем, представлялась общая картина. К самому процессу расследования преступления она ничего в принципе не добавила, просто еще раз обозначила конкретное лицо, чья кровная заинтересованность могла и, видимо, сыграла свою грязную роль исполнителя чужой воли. Теперь оставалось вычислить саму верхушку этой криминальной пирамиды. И у Турецкого — пока он летал по губерниям, голова-то продолжала думать — возникла одна идея, которая была не то чтобы трудно выполнимой, как раз наоборот, но абсолютно незаконной, а уж о моральной стороне и говорить не приходилось. Да и сведения, полученные именно этим путем, как говорится, к числу прямых улик отнести было никак невозможно. Даже и о косвенных речи не могло идти. Короче говоря, украденные факты, добытые неофициальным путем, ни один суд во внимание не примет и сочтет недопустимыми по признакам статьи 75 Уголовно-процессуального кодекса. Еще и следователю, допустившему незаконные действия, крепко влетит.
Все правильно, все-то оно так, но… Уж больно идея была заманчивой. И Турецкий поделился ею с Грязновым: украсть у Смурова его телефонные трубки, по которым и вычислить его абонентов. Реакция Вячеслава Ивановича изумила его.
— Слушай, Саня! Да как же такая гениальная идея не пришла в мою авантюрную башку?! Ох, мне даже горько стало… старею, значит, видно, пора ласты склеивать и — на покой…
— Да ты чего, Славка! — опешил Александр Борисович. — Где ты увидел гениальность? Ты только Косте не проговорись, сгноит ведь презрением!
— А мы ему не скажем! — в запальчивости воскликнул Грязнов. — Мы, может, когда-нибудь потом, если настроение будет. А не будет, так и незачем ему это знать! Нет, как же я не додумался?! Это надо проделать немедленно… Но вопрос! Кому поручить? Сам бы взялся, да, чувствую, отяжелел уже… Слушай, а может, Веньку Грача? Он — местный, в глазах у этих родственничков не примелькался. Учить его не надо, оперативного опыта достаточно. И потом, я уверен, что сделает он это с удовольствием, а потом никому не расскажет. Зато у нас будет целый вагон информации, представляешь?
— Да я-то как раз представляю, — рассмеялся Турецкий, дивясь необычной восторженности Вячеслава. — Ты заметил, что у него две телефонные трубки?
— Какая разница? Могут быть и три! Я так думаю, что для начала мы должны убрать те, что он, возможно, хранит в номере у себя. А потом хорошо бы привлечь к работе профессионального «марвихера», и чтоб высшей марки! Неужели в провинции перевелись уже такие?
— Слава, дорогой, о каких «марвихерах» речь? Нам с тобой хотя бы нормального карманника, чтоб только сам лопухом не оказался. Ты думаешь, среди клиентуры твоего Вени имеется такой?
— А чего гадать? Позвоним и спросим. Ну конечно, специалиста старой школы нам вряд ли удастся найти, но важно еще, чтобы он имел представительный внешний вид. Чтоб подойти мог. Не вызвал интуитивного подозрения. Короче, чтоб выглядел!
— Да, кажется, мы с тобой слишком многого хотим, — вздохнул Турецкий. — Меня, между прочим, уже останавливала мысль, что это, в сущности, безнадежный вариант.
— А мы проверим! — бодро заявил Грязнов и достал свой сотовый аппарат.
Вениамин Грач выслушал короткое сообщение Грязнова и, после небольшой паузы, ответил:
— В номер, Вячеслав Иванович, могу войти я, без проблем. Надо просто убрать хозяина минут на десять, не больше. Ну сколько времени на шмон понадобится? А вы проверьте, имеется ли в его номере сейф. Если есть, придется о ключах побеспокоиться. Ну это уже, мне думается, по вашей части…
Грязнову показалось, что Вениамин усмехнулся. Ну и поставлена же у них тут информация! А что, может, оно и к лучшему.
— Насчет сейфа, если таковой имеется, не проблема, ты мне лучше про толкового специалиста скажи — есть?
— Вячеслав Иванович, — снова будто легко рассмеялся Грач, — вы спросите, чего у нас тут нету, легче будет ответить. А когда бы вы хотели?
— Сань, какой срок мы ему дадим?
— А при чем здесь срок? Как только, так сразу. В другом вопрос, как выманить клиента, в смысле, подставить его? — спросил Турецкий.
— Ну, за это не боись! — беспечно рассмеялся Грязнов. — Значит, так, Веня. Слушай сюда. Будь на связи, я дам команду. «Марвихера» своего подготовь получше. Должен сработать чисто. Предположительное место действия — наш верхний ресторан. Где-нибудь в районе девяти-десяти вечера. Я договорюсь и отзвоню тебе, а ты будь готов.
— Слушаюсь! — весело откликнулся Грач. — Честное слово, давно я таких интересных заданий не получал!
— Ну-ну, — ворчливо отреагировал Вячеслав, — сперва справься, а после радуйся… — И отключил телефон.
— Предлагаешь ресторан? — задумчиво спросил Турецкий.
— Саня, а что может быть лучше? Настя обожает танцевать. Галку мы тревожить не будем, чтобы у клиента, понимаешь, выбора не было. Настя будет полностью в курсе, а как она умеет заставить мужика быть послушным в ее руках, ты просто не знаешь.
— Ага, а ты знаешь? — с сарказмом заметил Турецкий.
