— А я — да! Не могу же я есть один! Так что вы
обязаны составить мне компанию! Тем более что, выпивая, следует закусывать!
— Может, лучше не выпивать?
— Поздно, я уже заказал коньяк.
Действительно, на столике появился графинчик,
обещанная чашка горячего чая, какие-то закуски.
— Ну-с, приступим к лечению! — Левин поднял пузатый бокал, призывая Машу последовать его примеру. — За выздоровление!
Они выпили.
— А теперь чайку горячего! Вам сразу станет легче! Как узбеки делают: сначала чай, потом плов.
— Они коньяк с чаем не хлещут, — неожиданным басом ответила Маша.
«Ого! Как быстро, однако, действует народная медицина!» — изумился про себя Левин.
— Мне кажется, вам уже лучше!
— Правда, — удивилась девушка.
— Значит, нужно повторить!
— Вы хотите меня напоить?
— Ни боже мой! Вылечить! Закрепить успех!
Левин чувствовал, что и сам становится свободнее
и раскрепощеннее. И чтобы окончательно завоевать расположение фигурантки, начал травить байки из жизни сыщиков.
— Был у нас, Машенька, один эксперт-криминалист. Ну, Сеня Иванов. Занятный был человек. Вечно притягивал всякие неприятности. С ним никто вместе работать не хотел. Если Иванов едет на происшествие, то помимо уже случившегося, произойдет еще ряд происшествий — сопутствующие товары, так сказать. Однажды выехал он в составе дежурной группы на взлом квартиры. Действительно, замки взломаны, дверь нараспашку, квартирная кража в полный рост, так сказать. Начали работать. Следователь делает свое дело, опер — свое, эксперт — свое. А хозяин квартиры все переживает по поводу двери: все замки раскурочены. Но один, которым он не пользовался, — цел. Только ключ плохо работает. Заедает все время. Ну, бригада работу закончила. Потерпевший все плачется по поводу двери. Дело к ночи, замок новый не купить, а дверь на ночь хотелось бы все же закрыть. Наш Сеня, преисполненный самыми человеколюбивыми чувствами, решает эту проблему: чем-то смазал ключ, повозился им в замке, короче, замок функционирует! Но Иванову этого мало. Он все демонстрирует хозяину, что можно запереть дверь и на один оборот, и на два... Бригада ждет его на лестнице. Следователь кричит, что поступил еще вызов. «Иду, иду, — отзывается Сеня и вытаскивает хозяина на лестничную площадку. — А теперь смотрите, как легко закрывается дверь снаружи!» И с этими словами захлопывает дверь перед изумленным взором хозяина. Ключи, натурально, остались в квартире. Хозяин в панике. Сеня, чувствуя свою вину, обещает открыть дверь, не ломая замка. Шум, гам, радостный возглас Иванова: «Ну вот, все в порядке! Дверь открыта, и замочек ваш цел!» Действительно, придраться не к чему: и дверь открыта, и замок на месте.
— Что же он сделал?
— Выломал дверь вместе с косяком и закрытым замком!
— Какой ужас!
— Да. Но самое интересное, что хозяин почти не рассердился. Очень уж он у нас был обаятельным, этот Сеня. Ну, как вы себя чувствуете, Машенька?
— Знаете, гораздо лучше. Спасибо вам. И нос дышит, и горло не болит. И вообще... Я и не представляла, что следователи бывают такие... Веселые и простые. И вообще, какая у вас интересная работа! Не то что у меня...
— Ну а разве у вас не интересная? В гуще политических событий. Можно сказать, творите своими руками историю страны!
— Да что вы, Олег Николаевич! Разве это я творю? Я человек маленький. Устроили меня на эту должность родители. Вот отец мой, тот да — боролся за демократию с оружием в руках. Вернее, не дал оружию выстрелить...
— Так вы дочь генерала Афанасьева? Который когда-то встал на сторону Ельцина? — воскликнул Левин.
— Да. Когда-то встал, потом жалел... Теперь отец — друг Золотарева, лидера нашего блока.
— И что, за кого же голосовать на предстоящих выборах? За блок «Справедливость»?
— Ни за кого, — хмуро ответила Маша. — Все они... Да вот хоть Новгородский...
— А что — Новгородский? — небрежно спросил Левин.
— Пролез в Думу от одной партии, теперь переметнулся в другую...
— Почему?
— Так не светило ему там ничего. Очень длинный список тех, кто занял очередь раньше. Он-то приезжий, питерский. А их у нас вообще не очень любят, сами знаете.
— Но ваш Золотарев сделал на него ставку.
— Это не Золотарев ставку сделал, а те, кто сделал ставку на Золотарева. Они же и Новгородского приглядели.
— Кто — они?
— Ой, ну что вы, не знаете? За каждой партией кто-то стоит. Или власть, или капитал. Предстоящие выборы — это вообще «выборы бизнеса».
— И за вашей стоит капитал?
— За нами — нет. Нас, если можно так выразиться, патронируют. Но вообще на эти выборы крупные бизнесмены валом повалили.
— Зачем им это надо? Можно же купить депутата. Он будет лоббировать интересы бизнеса, который его купил.
— Правильно. Так раньше и было. Но наши народные избранники своей продажностью изумляют даже циничных олигархов. Да вот, недавний пример: депутаты пригласили к себе председателя Счетной палаты и осведомились, что думает означенная палата по поводу вопиющих нарушений законодательства в одном затянувшемся корпоративном споре. Там шла речь о контроле над заводом, который оспаривали две крупные компании. В ответ депутаты услышали, что в Счетную палату за подписями депутатов поступили две бумаги противоположного содержания: одна в интересах одной компании, другая — в интересах другой. Но вот подписи под документами частично совпадали! Понятно?
— М-да-а, — покачал головой Левин. — А вы, Машенька, здорово разбираетесь во всей этой кухне! С вами ужасно интересно беседовать!
От удовольствия Маша раскраснелась.
— Так я из крайне политизированной семьи! У нас дома только о политике и говорят. Так вот, о выборах: в нынешних выборах крупные бизнесмены либо участвуют сами, либо делегируют своих приближенных. Топ-менеджеров, например. Чье благосостояние напрямую зависит от процветания собственной компании. Чтобы будущий депутат всегда помнил, откуда у него ноги растут!
— Что вы говорите! — изумился Левин. — Могу я позволить себе тост?
— Ну конечно, — чуть смутилась Маша.
— Позвольте мне поднять бокал за умных женщин! Потому что именно ум делает человека обаятельным, притягивает к нему внимание. А когда недюжинный ум обнаруживает и без того обаятельная женщина, это сражает наповал! Я хотел бы выпить за вас, Маша!
