— Это от Ника, — сказала я, беря столовый
нож. — Что же он мне послал, раз думал, что я погибла?
Лицо Айви выразило молчаливое осуждение, явно направленное
на Ника.
— Уверена, это как раз то, за чем охотятся вервольфы. Я
так решила, увидев его почерк, но хорошо бы убедиться.
Кожей чувствуя присутствие Ника, прихлебывающего коктейль и
читающего названия песен через плечо Дженкса, я переложила пакет на колени и
под стук сердца быстренько вскрыла почтовую упаковку. Похолодевшими пальцами
открыла коробку и вытащила тяжеленький завязанный мешочек.
— Там свинец, — сказала я, ощупывая мягкую
ткань. — Свинцом проложено. Айви, мне это не нравится.
Она небрежно наклонилась вперед, перекрыв Нику обзор.
— Ну, что там?
Облизав губы, я потянула завязки и заглянула в мешочек.
Похоже на статуэтку. Я опасливо ее потрогала — на ощупь холодная. Уже
уверенней, я ее вытащила, поставила на стол между нами и вытерла руки о джинсы.
— Фу, уродство какое, — сказала Айви. —
Правда, уродство. — Она глянула на меня карими глазами. — Слушай, она
страшная, или просто необычная?
У меня мурашки по коже побежали, я подавила дрожь.
— Не могу понять.
Статуэтка была желтого цвета, с темными бороздками —
костяная, видимо. Кость очень старая, она оставила у меня на ладонях знакомое
ощущение холода. В высоту фигурка была сантиметров десять, и в ширину примерно
так же, и казалась живой — как дерево, или как тарелка с заплесневевшим сыром.
Хмурясь, я попыталась понять, кого или что она изображает.
Двумя пальцами, трогая ее только за основание, я ее повернула и фыркнула от
отвращения. На меня смотрела длинная, искаженная страданием морда.
Это голова? — спросила я. Айви поставила локти на стол.
Похоже. Но зубы… Это же зубы, да?
Я вздрогнула, меня будто обдало могильным холодом.
— Ой, — прошептала я, поняв, на что это
похоже. — Вот так выглядела Пэм, когда перекидывалась.
Айви глянула на меня и снова на статуэтку. И тут лицо ее
побледнело, а глаза округлились.
— Черт, — пробормотала она. — Кажется, я
знаю, что это. Спрячь ее. Мы по горло в крокодилах.
Глава 20
Ник внезапно появился у стола, и я вздрогнула. Длинное лицо
его покраснело, было сердитым и испуганным одновременно — опасное сочетание.
Ты что делаешь? — зашипел он на Айви, выхватывая
статуэтку и прижимая к себе. — Зачем ты сюда ее принесла? Я ее ей отослал,
чтобы не нашел никто. Я думал, она мертва. Никто не заставил бы меня сказать, у
кого она, если я ее отошлю покойнице, а ты ее сюда приносишь? Дура ты!
Сядь, — сказала Айви, стиснув зубы. Глаза у нее стали
чернеть. — Дай сюда.
Не дам. — Пальцы Ника сжались так, что побелели. —
Эти фокусы с аурой оставь для тех, на кого они действуют. Я тебя не боюсь.
На самом деле-то боялся, и у Айви рука задрожала.
— Николас, я голодна и я устала. На тебя мне глубоко
плевать, идиот. Из-за тебя мой партнер оказался в глубокой заднице. Дай сюда!
От импульса адреналина у меня голова заболела. Ник
балансировал на грани паники, автомат-караоке заиграл что-то грустное и
печальное. Дженкс смотрел на нас внимательно, но остальные посетители бара
понятия не имели, что Айви вот-вот сорвется, вся на грани — от напряжения и
оттого, что дом далеко.
— Ник, — сказала я очень спокойно. — Все
будет хорошо, отдай ее мне, я спрячу.
Ник подвинулся, Айви дернулась, едва не потянувшись его
схватить. Облизнув потрескавшиеся губы, Ник спросил:
— Ты ее у себя подержишь?
— Я ее сохраню, — уверила я его, нашарив мешочек
со свинцовой подкладкой и растянув горловину. — Давай сюда.
С испуганным лицом, он осторожно положил статуэтку в
мешочек. Распухшие пальцы вцепились в ткань, и я выдернула мешок у него из рук,
затягивая шнурки. Не какое-то магическое притяжение не давало ему с ней
расстаться, а жадность.
Айви трясущимися руками схватила стакан и осушила его до
кубиков льда. Я поглядывала на нее, укладывая статуэтку в сумку, потом
поставила сумку на колени. Тяжелую, как что-то мертвое. Из угла доносился голос
Дженкса, певшего «Балладу про Эдмунда Фитцджеральда». Тощий тип у бара смотрел
на него, полностью отключившись от игры по телику. Надо же, Дженкс умеет петь.
— Сядь, — выдохнула Айви, и на этот раз Ник сел,
заняв место Дженкса рядом со мной и переложив пальто Дженкса на стул рядом с
Айви. — Где ты ее нашел? — спросила она очень тихо.
— Она моя!
Я пошевелилась, учуяв запах еды, которую нам несли. Женщина
поставила блюда на стол и сразу ушла: в воздухе разлилось такое напряжение, что
даже она почувствовала. Я уставилась на тарелку: это был мой вожделенный
бургер, сочащийся соком, с салатом, луком, грибами, сыром и — Боже ты
мой! — беконом. А я не могу его есть, потому что сначала нужно закончить
спор об этой мерзкой статуэтке Ника. Да черт бы ее побрал, подумала я, снимая с
бургера верхнюю горбушку и убирая лук.
Айви налила себе из графина; вокруг ее зрачков разрастался
карий ободок.
— Я не спросила, чья она. Я спросила, где ты ее нашел?
Ник придвинул тарелку ближе. Видно было, что ему очень
хотелось не отвечать Айви, но разум победил.
— Как тебе пришло в голову сюда ее привезти? —
повторил он, резкими движениями перекладывая огурцы. — Я ее послал Рэйчел,
в безопасное место.
Айви посмотрела сердито:
— Если ты неглупых людей используешь втемную, не
удивляйся, что их неожиданные поступки рушат твои планы.
— Я думал, ее нет в живых! — возразил Ник. —
И я не ждал никого себе на помощь.
Я утащила у Дженкса ломтик картошки. Кетчупа на столе не
было, а попросить — так нас отсюда вышибут. Люди причину Поворота видели в
помидорах, но ведь это же они сами начали баловаться с генами?
— А отчего они готовы сплотиться, чтобы ее
удержать? — спросила я.
У Ника вид был — краше в гроб кладут.
— Я не обязан вам ничего рассказывать.
Я открыла рот от изумления и повернулась к Айви:
Продолжает свою аферу.
Вот уж нет! — Глаза его наполнились выражением
невинности, но я на него уже не покупаюсь. — Только нельзя ее отдавать
вервольфам. Вы знаете, что это?
Последние слова он произнес едва слышным шепотом, и Айви
глянула мимо меня на дверь, куда входили три без особого изыска одетых женщины,
пересмеиваясь между собой. Бекки тут же принялась с ними чирикать, не спуская
глаз с Дженкса. Похоже, созвала их на свежатинку.
