Дженкс нахмурился.
— Я не оставлю ее себе, я найду для нее дом. Но она
спасла жизнь моему сыну, и я ее не брошу.
Я только головой покачала. Под взглядом просиявшего Джакса
его отец бережно поднял котенка. Рекс символически поерзала и устроилась на
изгибе его локтя. Дженкс держал ее уверенно и бережно — как ребенка.
— Давай я понесу, — предложила я, протягивая руки.
Я справляюсь. — Худое лицо Дженкса побледнело так, что
казалось, он готов упасть в обморок. — Джакс, на улице холодно. Полезай в
сумку миз Морган, пока мы не доберемся до мотеля.
Ну нет! — к моему изумлению возразил Джакс, перелетая
ко мне на плечо. — Не поеду я ни в какой сумке. Мне с Рекс будет классно.
Тинкина диафрагма, пап! А ты думаешь, как я спал последние четыре ночи?
Тинкина диа… — Дженкс сплюнул. — Думай, что
говоришь, молодой человек!
Ушам не верю. Не может быть.
Джакс слетел и забрался в ямку к животику Рекс, почти
скрывшись в мягкой кошачьей шерсти. Дженкс несколько раз судорожно вздохнул,
плечи у него так напряглись, что об них можно было кирпич разбить.
— Пора, — прошептала я. — После поговорим.
Дженкс кивнул и неверной походкой пьяного направился к
выходу: он держал котенка, а я открывала дверь. Мы прокрались обратно в
сувенирный отдел, где затхло пахло книгами и ковровым покрытием. Я со страхом
выглядывала снаружи красно-синие мигалки, но обнаружила, слава богу, только
уютную темноту и тихую мощеную улицу.
Я не сказала ни слова, когда Дженкс неуклюже достал одной
рукой бумажник из заднего кармана и оставил на прилавке наш последний наличный
доллар. Потом он уважительно раскланялся с камерой за зеркалом и мы покинули
помещение тем же путем, каким пришли.
По пути к стоянке мы никого не встретили, но я вздохнула
нормально, только когда за мной захлопнулась дверца микрика. Трясущимися
пальцами я завела двигатель, осторожно сдала назад и вырулила на полосу.
— Рэйч, — прервал свое примечательное молчание
Дженкс, глядя на котенка у себя в руках. — Мы не остановимся у
какого-нибудь магазина, чтобы купить ей корма? У меня есть купон.
Началось, подумала я, мысленно прибавляя к списку кошачий
туалет и наполнитель. И консервный нож. И блюдечко для воды. И еще игрушечную
мышку… или десяток мышек.
Я покосилась на Дженкса: его ровные длинные пальцы ласкали
шерсть между ушами Рекс, а кошка мурлыкала так, что перекрывала звук мотора.
Джакс свернулся калачиком у нее между лапами и спал как убитый. Я чуть заметно
улыбнулась и почувствовала облегчение. Мы от нее избавимся, как только найдем
ей хороший дом.
Ага. А как же. Избавилась одна такая.
Глава 10
Да, целый и невредимый, — сказала я в трубку сотового,
холодея при виде Рекс, крадущейся по кровати к Джаксу. Юный пикси уныло качал
ногами с торшера под звуки папочки ной нотации.
Как вам удалось так шустро его найти? — спросил Кистен
тонким и едва слышным через вереницу сотовых вышек голосом.
Я собралась уже сказать Дженксу про кошку, но он, не
прерывая нравоучений ни на секунду, наклонился, подхватил рыжий шарик — хищника
на охоте, — и затетешкал так, что она забыла, чем собиралась заняться. Я
выдохнула давно задерживаемый воздух и попыталась вспомнить, о чем говорила.
— Он жил на выставке живых бабочек.
Повернувшись в кресле у занавешенного окна, я наставила
пульт на телевизор и переключила на местные десятичасовые новости. Экстренного
выпуска о взломщиках зоомагазина в них не вставили, так что, кажется, нам это
сойдет с рук. Я бы даже поспорила, что никто и не посмотрит записи камеры
наблюдения, даром что Дженкс там оставил бакс на столе.
— Он подружился с котенком, — продолжила я,
забирая последний кусок пиццы. На свету блеснул браслет черного золота,
обнаруженный в дорожной сумке, и я улыбнулась подарку Киста, не особенно пока
переживая, что он, похоже, всем своим любовницам такие дарил — прозрачно
намекая всем, кто в курсе, о своих завоеваниях. У Айви такой был, и у Кэндис —
вампирши, которая пыталась меня убить прошлой зимой. Мне очень нравился
маленький амулет в виде черепа, привешенный к браслету, но я сомневалась, что
стать членом этого клуба так уж хорошо.
— С котенком?! — поразился Кистей. — Не
врешь?
Позвякав упомянутым черепом и металлическим сердечком, я
хихикнула.
— Точно. — Я откусила кусок пиццы. — Кормил
ее куколками бабочек в уплату за то, что она его грела, — прошамкала я с
набитым ртом. |
— Ее? — с явным недоверием спросил Кист.
— Ее зовут Рекс, — весело сообщила я, стряхивая с
руки свой новый заговоренный браслет. А как еще девятилетний пикси мог назвать
хищника в сотню раз его больше? — Я сделала большие глаза Дженксу,
укачивающему сонного котенка. — Тебе кошка не нужна?
Он засмеялся, словно разделявшие нас километры вдруг
исчезли.
— Я же на катере живу, Рэйчел.
— Это кошкам не помеха, — сказала я, радуясь, что
он выехал из апартаментов Пискари, когда туда въехала Стриж. Он пришвартовал
свою двухпалубную яхту у клубного причала, так что на работу ему было
недалеко. — Да, как там Айви? — тихо спросила я, перекидывая ноги
через подлокотник кресла. Кистей тревожно вздохнул.
— После твоего отъезда в церкви поселилась Стриж.
У меня плечи напряглись. Он проверяет, не ревную ли я,
понятно.
Да? — как бы между прочим сказала я, но проверила свои
чувства — и на душе поплохело. Вот откуда взялось это легкое раздражение — от
ревности или просто оттого, что кто-то живет в моей церкви, ест за моим столом,
моими фарфоровыми ложками для зелий тесто сдобное размешивает? Я бросила
недоеденный кусок пиццы обратно в коробку.
Она скатывается к прошлому, — сказал Кист, и мне еще
лучше стало. — Я вижу. Она знает, что происходит, но ничего не может
поделать. Рэйчел, ты нужна Айви, чтобы она не забывала, чего она хочет.
Припомнив наш последний разговор, я стиснула зубы. Я с Айви
почти год жила в одном доме, я видела след, оставленный Пискари на ее мыслях и
чувствах, хоть и не знала, как он этого добился. А когда узнала, как — сама не
порадовалась. Я не могла поверить, что она добровольно вернется к такой жизни,
даже если Стриж распахнет двери и ее потащит. Кистей перестраховывается.
Айви не сорвется из-за моего отъезда, Кистей. Бог ты мой, да
поверь ты ей хоть на немножко.
— Она слишком уязвима.
Нахмурившись, я принялась качать ногами, поддевая занавеску.
Дженкс водрузил горшок со своим чахлым цветком на стол: несчастное растение уже
стало выглядеть получше.
— Она самый сильный живой вампир в Цинциннати, —
напомнила я.
