Он открыл свою дверь и уселся, застегнув ремень с почти
религиозным рвением.
— Готов? — спросила я, чувствуя, как разрядка от
магазинов переходит в азарт предстоящего дела. Незаконного дела. Да, мы спасаем
Дженксова сына, а не грабим магазинчик, но нас все равно возьмут за задницы,
если попадемся.
Дженкс вертел головой вверх-вниз, расстегивая и застегивая
сумочку на поясе, в которую он сложил свои немногочисленные инструменты.
Глубоко вдохнув для успокоения нервов, я тронула машину вперед — мимо магазинов
и театра. Мост был забит машинами, как оно бывает почти всегда, если верить
мрачному продавцу из обувного магазина. Там оставили для проезда всего одну
полосу в каждую сторону, днями и ночами телепаясь с ежегодным ремонтом —
собирались его закончить до Дня Памяти. По счастью, нам не надо было переезжать
на ту сторону по громадному подвесному мосту, только объехать это
столпотворение.
Вентилятор дул холодом, хоть я и включила печку, и я
благодарила звезды, что Дженкс большой. Не факт, что он сегодня выжил бы, если
б был четырех дюймов ростом. Очень надеюсь, что Джакс нашел себе теплое
убежище. На выставке живых бабочек еды ему хватит, но кто будет прогревать там
воздух до комфортных двадцати четырех градусов, когда они и при десяти выживут?
Театр находился в лабиринте новых магазинчиков, рассчитанных
на пеших туристов — что-то вроде мини-пассажей, воткнутых среди старых домов в
центре города, — но для кинотеатра выделили участок попросторней, и я
сумела запарковаться между белым грузовичком и побитой «тойотой» с наклейкой на
бампере: «Рванем в верхний город?»
Двигатель умолк, и в наступившей тишине я глянула на
Дженкса. На пустыре неподалеку вяло пели сверчки. Дженкс нервничал, пальцы
теребили молнию на сумке.
— Справишься? — спросила я, вдруг поняв, что он
впервые в жизни не сможет упорхнуть, если станет горячо.
Он кивнул, глубокая сосредоточенность странно выглядела на
таком юном лице. Порывшись в сумке, он вытащил бутылочку с кленовым сиропом,
глянул на меня зелеными глазами, в тусклом свете они казались черными.
— Да, слушай, когда выйдем, можешь притвориться, что
шнурки завязываешь или еще что? Надо позаботиться о камерах с черного хода,
отвлеки внимание на себя.
Я посмотрела на бутылочку у него в руках, на тревогу на лице
— как-то мне трудно было сообразить, какое отношение сироп имеет к камерам, но
да Боге ним.
— О'кей.
Успокоившись, он вышел, я выбралась следом, оперлась на
машину и изобразила, что вытряхиваю из туфли несуществующий камешек. Вполглаза
я смотрела на Дженкса, и все поняла, когда он переливчато свистнул и поспешно
схватился за красную кепку — к нему в промозглой темноте спикировал разъяренный
пикси.
Беседу я не слышала, но Дженкс вернулся довольный и без
сиропа.
— Ну что? — спросила я, поравнявшись с ним.
— Они зациклят пленку, когда мы будем выходить, —
сказал он. Он не взял меня под руку, как сделали бы Кистен или Ник, а просто
шел рядом — некомфортно близко. Киоски по сторонам подъездной аллеи были
закрыты, но у кинотеатра собралась небольшая толпа явно из местных жителей,
судя по галдежу. Фильм, который здесь показывали, в Цинциннати шел три недели
назад — но чем здесь еще заняться?
По мере приближения к кассам сердце у меня забилось чаше.
— Они зациклят пленку за бутылку кленового
сиропа? — полушепотом спросила я.
Дженкс пожал плечами, глянув на козырек у входа.
— А то. Он на вес золота идет.
Я задумалась, нашаривая в сумке двадцатку. Может, мне лучше
заняться производством сиропа для пикси, чем нынешней работой?
Мы купили два билета на какую-то фантастику, попкорн для
Дженкса, вошли в кинотеатр и немедленно вышли через запасной выход. Подняв
взгляд к камерам на крыше, я углядела в слабом свете фонаря мелькание крыльев
пикси. Может, мы перестраховываемся, но наше будто бы присутствие в кино в
случае, если сработает сигнализация в «Доме бабочек», может помочь мне и дальше
топать по улицам, а не прохлаждаться на тюремной койке.
Мы вдвоем пробрались от служебного входа обратно к фасаду.
Дженкс переодевался на ходу и то и дело совал мне шмотки, которые я запихивала
в сумку. Не знаю, как мне при этом удалось ни разу не налететь на мусорные
баки. Когда мы вышли на обитаемые улицы, он уже был в ботинках на мягкой
подошве и обтягивающем комбинезоне. От кинотеатра мы отошли уже на несколько
кварталов, и было довольно жутко идти здесь ночью, когда все закрыто — все
вокруг напоминало, как далеко я от дома и от своей стихии. «Дом бабочек»
притулился в тупичке, мы направились к нему, бесшумно ступая по асфальту.
— Прикрой мне спину, — прошептал Дженкс,
останавливая меня в темном уголке. Он присел, чтобы замок оказался на уровне
глаз, в пальцах у него едва заметно мелькала длинная отмычка.
Я смерила его долгим взглядом и повернулась, оглядывая
пустую улицу. Да без вопросов, Дженкс, — подумала я. Прикрыть спину — не спинку
потереть.
— Идут, — прошептала я, но он уже услышал и
шмыгнул в кусты у двери. Тут росли чахлые кустики буддлеи, которую еще называют
бабочкиным кустом. Владелец любого другого магазина их бы давно выдернул.
Шмыгнув в свой темный угол, я затаила дыхание. Мимо прошла
парочка: женщина семенила на каблуках, а мужчина ругался, что они пропустят
трейлеры. Через пять секунд Дженкс вернулся к двери. Минута копания — и он
выпрямился и осторожно толкнул створку. Она щелкнула и открылась, симпатичный
зеленый огонек приветливо замигал нам с панели замка.
Дженкс ухмыльнулся, кивком приглашая меня присоединиться. Я
скользнула внутрь и шагнула в сторону, уступая ему место. Если здесь есть еще
охранные устройства, Дженкс их быстрей вычислит.
Дверь закрылась, но свет фонарей лился в широкие окна. Так
плавно, словно он на крыльях летел, Дженкс проплыл мимо меня.
— Камера в углу за зеркалом, — сказал он. — Я
с ней ничего не сделаю с моим нынешним ростом. Найдем Джакса, уберемся поскорей
и будем надеяться на лучшее.
У меня в животе похолодело. Неудачка похлеще даже, чем для
меня обычно.
— В служебку? — прошептала я, осматривая
безмолвные прилавки и выставку чучел животных из дождевых лесов Амазонии, а
также дорогущие книги по садовому дизайну. Пахло здесь роскошно, тонкими
ароматами экзотических цветов и лиан — явно доносившимися сквозь двойные
стеклянные двери в задние помещения. Но воздух был холодный. Туристический
сезон начнется только через неделю, и здесь по ночам снижали температуру, чтобы
насекомые жили подольше.
Дженкс скользнул к дверям; я на его фоне казалась
нескладехой. Не уверена даже, что камера его зафиксировала — так незаметно он
двигался. Тихое шипение воздушного шлюза показалось страшно громким, Дженкс
придержал для меня дверь, широко раскрытыми глазами ловя скудный свет. Вся на
нервах, я нырнула у него под рукой, глубоко вдохнула запах свежей земли. Дженкс
открыл вторую дверь, и к тишине добавилось журчание воды. Плечи расправились,
несмотря на владевшее мной напряжение, и я заторопилась следом за Дженксом по
крытой галерее.
