Медицинский? — спросила она, поглядывая на круглый
флакон. — Если хранить его вот в этом, то счастье твоему парню, а тебе
самой понадобится медицинская помощь.
Айви заморгала от удивления, а я потащила с прилавка сумку,
готовая удрать.
— Это флакон для афродизиаков, — сказала я. —
Не бери чего не знаешь, Алекшия.
Айви, смутившись не более жизнерадостного щенка, пожила
пакетик себе в сумочку. Женщина нам улыбнулась, а Айви отсчитала тринадцать
долларовых бумажек и хладнокровно передала владелице. Я заморгала. Черт побери,
медицинская дрянь Каламака оказалась втрое дороже уличного варианта.
— Сдачи не надо, — бросила Айви, беря меня за
локоть и направляя к двери.
Тысяча двести долларов? Я засосала на тысячу двести долларов
наркотика всего за сутки? И это еще не считая добавки Дженкса.
Что-то мне нехорошо…
Я положила руку на живот.
Тебе просто воздухом нужно подышать.
Айви провела меня к выходу, взяла у меня пакет. Дверь
встретила звоном колокольчиков и порывом свежего ветерка. На улице было темно и
холодно — как у меня на душе. Нас проводил гладкий щелчок смазанного замка,
загорелась надпись «ЗАКРЫТО». Вообще-то работал магазинчик с полудня до
полуночи, но после такой продажи можно было наградить себя ранним уходом домой.
Неверной рукой я нащупала скамейку под бело-голубым знаком
трамвайной остановки и села. Не хотелось мне заблевать «корвет» Кистена. Только
на нем мы еще могли ездить по городу, поскольку грузовик скрылся с места
крупной аварии, а в микрик ни я, ни Айви лезть не захотели бы.
Блин, мои друзья превращают меня в бримстоновую наркоманку.
Айви грациозно уселась рядом со мной, не переставая
внимательно осматривать улицу.
Медицинский препарат, — сказала она, — проходит
шестикратную очистку для удаления стимуляторов эндорфинов, галлюциногенных
компонентов и большинства нейростимуляторов, чтобы остался только ускоритель
метаболизма. Строго говоря, химический состав так отличается, что это уже и не
бримстон.
Хилое утешение, — буркнула я, опуская голову между
колен. К тротуару прилипла жвачка, я попыталась сковырнуть ее ногой. Она от
холода застыла и примерзла. Вдох: раз, два, три. Выдох: раз, два, три, четыре.
— А такое тебя утешит: если бы ты его не приняла,
лежала бы сейчас пластом и без помощи Дженкса даже на горшок сходить не могла
бы?
Я подняла голову и сделала вдох:
— Уже лучше. Но все равно больше принимать не буду.
Она улыбнулась мне мимолетной улыбкой сомкнутых губ, и лицо
ее стало пусто, как темная улица. Я еще не хотела вставать. Я устала, и впервые
мы были с ней одни с тех пор, как… ну, после укуса. Возвращаться в номер
мотеля, где ждут Дженкс, Джакс, Ник и котенок, чтобы готовить нелегальные чары
и плести черные заклятия, — эта идея по привлекательности соперничала с
остывшей лимской фасолью.
Проехал универсал, плюясь из глушителя синим дымом, который
в Цинциннати обошелся бы водителю в штрафную квитанцию. Я закуталась от холода
в куртку. Было всего полдвенадцатого ночи, а улица выглядела как в четыре утра.
Как ты? — спросила Айви, заметив мою дрожь.
Холодно, — ответила я, ощущая себя ипохондриком.
Прости, — прошептала Айви, кладя ногу на ногу.
Я подняла голову, но она сидела спиной к уличному фонарю, и
выражения ее лица не было видно.
Ты же не виновата, что я теплую куртку с собой не взяла.
За укус, — сказала она тихо.
Взглянув на мои швы, она тут же опустила глаза к асфальту.
Я от неожиданности не сразу расставила мысли по порядку.
Я-то думала, что к вопросу этому вернусь я. Обычная наша схема: Айви делает
что-нибудь, что меня пугает, Айви мне говорит, что я сделала неверно, я обещаю
больше так не делать — и больше к этой теме не возвращаемся. А теперь она
решила заговорить?
— Да я же ничего, — сказала я наконец.
Айви подняла голову — в ее темных глазах читалось
потрясение, явное и без попыток его скрыть.
— Ты по телефону сказала, что кое о чем
подумала, — выговорила она неуверенно. — Что теперь ты будешь
принимать более разумные решения. Ты решила уйти из фирмы? Как только мы здесь
закончим?
И тут я увидела ее депрессию в совершенно новом свете, и
чуть не рассмеялась от облегчения по поводу такого недопонимания.
— Я не ухожу из фирмы! А решения более разумные — это
кому верить. И я не хочу уходить. Я хочу попытаться найти с тобой равновесие —
в смысле крови.
У Айви отвисла челюсть. Она обернулась ко мне — свет фонаря
блеснул на идеальных зубах — потом она резко захлопнула рот.
— Сюрприз, — слабым голосом сказала я, и пульс у
меня зачастил.
Давно уже ничего такого страшного я не делала — даже считая
выступление против трех стай вервольфов.
Секунд шесть Айви только таращилась на меня. А потом
покачала головой.
— Нет, — сурово сказала она, снова прячась в тень
и глядя перед собой. — Ты не понимаешь. Я потеряла самообладание. Если бы
не вмешался Дженкс, я бы тебя убила. Дженкс прав — я опасна для всех, к кому
неравнодушна. Ты понятия не имеешь, как это трудно — выстроить и поддерживать
отношения на крови. Особенно если я тебя оставлю непривязанной. — Голос
был спокоен, но под ним угадывалась паника. — И видит Бог, я не привяжу
тебя к себе, чтобы это было проще. Если бы я так сделала, все было бы как я
хочу, а не как мы хотим.
Я подумала о словах Дженкса — и почувствовала сомнение,
потом вспомнила рассказы Кистена о ее прошлом — и меня кольнул страх. Но
помнились ее тяжелые рыдания, когда она валялась скорченная на мостовой,
отчаяние в ее глазах, когда Дженкс ей сказал, что она разрушает все, к чему
неравнодушна… нет, все, что любит. И видя то же отчаяние в ее суровых словах, я
исполнилась решимости. Не могу я оставить ее так думать.
— Ты сказала, что мне нужно доверять правильным
людям, — тихо возразила я. И с колотящимся сердцем договорила: — Я доверяю
тебе.
Айви отчаянно всплеснула руками и повернулась ко мне.
— Боже мой, Рэйчел, я ведь могла убить тебя! Убить до
смерти! Ты знаешь, что значит слово «мертвец»? А я знаю!
Тут и у меня запылал гнев, и я села ровно.
Да? Ладно… могу быть чуть более здравомыслящей, —
заявила я воинственно. — Могу взять на себя часть ответственности зато,
чтобы процесс не выходил из-под контроля, чуть лучше понимать, что делается, и
не давать тебе забываться… вот таким образом. В следующий раз мы это сделаем
лучше.
Не будет следующего раза. — Айви, стоически
неподвижная, сидела тихо, как мертвая. Свет фонаря блестел на коротких волосах,
она глядела вдаль, на мостовую в пятнах света от фонарей. Вдруг она резко
обернулась ко мне. — Ты говоришь, что хочешь найти баланс крови, но ты не
хочешь принимать бримстон. Понимаешь, ведьма, нельзя быть беременной
наполовину. Хочешь восторгов крови? Тогда тебе не выжить без бримстона.
