— Все, что захочешь, но включи звук!
— Будет исполнено, моя госпожа. — Родион нажал на кнопку пульта, и телевизор снова забормотал.
— А теперь к другими криминальным новостям. Банда сатанистов, устраивающая шабаши на кладбищах…
— Ну, вот, — с досадой проговорила Марина. — Из-за тебя все прослушала. Теперь встречусь с маньяком и даже его не узнаю.
— Не бойся, милая. Я не подпущу к тебе маньяка. А если он все-таки приблизится, хорошенько надаю ему по шее.
Марина посмотрела на Родиона, подозрительно прищурив глаза.
— А что, если маньяк — это ты? — спросила она вдруг. — Ты обаятелен, и я сама к тебе пришла. Ты очень сильный и у тебя есть машина.
— А еще у меня есть огромный нож, — поддакнул Родион. — В основном, я режу им хлеб, но если мне попадаются аппетитные пухленькие девушки, то…
— Фу! — поморщилась Марина. — Никакой ты не маньяк. Среди его жертв не было пухленьких девушек. Все жертвы стройные.
— Правда? У него хороший вкус. Прости за каламбур.
Марина снова поморщилась.
— Не говорит так. Мне не нравится.
— Прости, милая, — необычайно серьезно проговорил Родион и нежно поцеловал Марину в плечо. — Допивай вино и продолжим. Я сгораю от нетерпения.
— У тебя просто звериный темперамент!
— Конечно! Я ведь художник.
— Художник? Кажется, раньше ты говорил, что ты инженер-конструктор.
— С девяти утра до шести вечера я инженер, — подтвердил Родион. — А после этого — художник.
— Так это твое хобби?
— Нет, милая, это моя жизнь. Вот погоди, я еще напишу твой портрет. Ты будешь Венерой Московской!
— Звучит неплохо. Кстати, я допила вино… Только, пожалуйста, будь со мной нежнее.
7
Утро было солнечным и теплым. Марина вышла из душа, кутаясь в махровый халат Родиона. Он как раз разливал кофе по чашкам.
— А есть что-нибудь к кофе? — поинтересовалась Марина.
— Увы, кроме пиццы, ничего.
Марина поцеловала Родиона и жалобно проговорила:
— Я умираю с голоду. Давай зайдем куда-нибудь и перекусим.
— Хочешь, сходим в «Макдоналдс»?
Ресницы Марины дрогнули.
— А он еще работает? — восторженно спросила она. — И в нем до сих пор продают гамбургеры?
— Ты удивишься, но да.
— Так что же мы стоим? Пошли скорее!
В «Макдоналдсе» на Пушкинской царила обычная предвечерняя толчея. За кассами стояли девушки и парни и периодически вздергивали руки со словами: «Свободная касса!» За столами сидели почтенные семейства — мамы, папы, дети, пили кофе с чизбургерами командированные, жевали пирожки с вишневым джемом туристы, глотали литрами кока-колу подростки.
Пока Марина дожидалась Родиона, она с любопытством разглядывала всю эту публику. А Родион, стоя в маленькой очереди у кассы, все время поглядывал на нее. В его глазах застыло удивление, на губах играла смутная улыбка. Ему все больше нравилась эта девушка — странная, как инопланетянка, и непосредственная, как ребенок.
Наконец, Родион подошел к столику и поставил перед Мариной поднос с покупками.
— Гамбургер, — с придыханием проговорила Марина, вдыхая запах гамбургера. Затем схватила его двумя руками и откусила кусок. Прикрыла от наслаждения глаза и улыбнулась. — М-м… Вкус из юности. Боже, как я обожала гамбургеры!
— Что тебе мешает обожать его сейчас?
Марина посмотрела на него с укором.
— Ты с ума сошел! Они ведь жутко калорийные! Я уже не говорю о том, из какого мусора их делают.
— Но тебе нравится, — напомнил Родион.
— Ну и что? Знаешь, как сказала одна умная женщина? «Все, что мне нравится, либо вредно для здоровья, либо от этого полнеют».
— Точно подмечено! — засмеялся Родион.
Марина покачала пальцем на сверток:
— А это что?
— Пирожок.
— А вот это?
— Мороженое.
Марина посмотрела на яства с сожалением и вздохнула.
— Если я все это съем, я поправлюсь килограмм на пять. Или просто лопну от обжорства.
— Но перед этим ты вволю наешься, — сказал Родион. — Возможно, это того стоит!
— Ты прав. Один раз можно, — сказала Марина и в последующие десять минут лихо расправилась и с гамбургером, и с пирожком, и с мороженым.
— Марина, я отлучусь минут на десять, — сказал вдруг Родион. — Ты меня дождешься?
— А куда ж я денусь, — усмехнулась Марина. — Тем более что у меня еще есть молочный коктейль.
Родион поднялся из-за стола и быстрым шагом направился к выходу. Марина проследила за ним взглядом и удивленно хмыкнула. «Куда это он, интересно, направился? Явно не в туалет. Может, ему сделалось дурно от моего обжорства и он решил глотнуть свежего воздуха?»
Но у Марины еще был молочный коктейль, и она решила не забивать себе голову загадками. «Ровно через десять минут я отсюда уйду, — решила она. — Не успеет — сам виноват».
Однако Родион успел.
Он прошел через зал и сел за стол.
— Вижу, с молочным коктейлем уже покончено, — с улыбкой сказал Родион.
— Давно уже. Сижу тут только из-за тебя.
Родион как-то странно посмотрел на Марину, потом полез в карман, достал что-то и положил на стол. Это была небольшая коробочка, обтянутая красным бархатом.
Марина вопросительно посмотрела на Родиона. Он, словно спохватившись, взял коробочку, раскрыл ее и протянул Марине.
— Это тебе, — мягко проговорил он.
Марина опустила взгляд на коробочку и ресницы ее дрогнули.
— Но ведь это… кольцо?
— Угадала. Золото семьсот пятидесятой пробы, бриллиант — треть карата.
— Что-то я не понимаю.
— Что же тут непонятного? Я предлагаю тебе выйти за меня замуж.
— У тебя тепловой удар? Или тебе ударила в голову кока-кола?
— Ничего мне никуда не ударило. Я хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной.
— И давно ты это понял?
Родион кивнул:
— Да. Сегодня ночью. Когда ты спала, я смотрел на тебя и размышлял. Ты удивительно красива, когда спишь. А когда не спишь — еще красивее.
— Бред какой-то, — тихо проговорила Марина. — Мы знакомы всего несколько дней. Я даже фамилии твоей не знаю. И отчества, кстати, тоже.
— Борисович.
Марина усмехнулась.
— Очень приятно. Но это ничего не меняет. Ты хоть понимаешь, что поступаешь как сумасшедший?
