Ирина тосковала по мужу, это было ясно как день!
— Напрасно ты усмехаешься, подруга. Твой Турецкий опасен. И для тебя, и для общества. Кстати, у него еще есть пистолет? — озабоченно поинтересовалась Лариса.
— Нет. Откуда. Он его сдал, когда увольнялся.
— Ну хоть одна приятная новость, — облегченно вздохнула Лариса. — Хотя я бы на твоем месте ему не верила. Такие, как он, нелегко расстаются с оружием. Не удивлюсь, если Турецкий припрятал свой пистолет перед увольнением, а своим начальникам сказал, что просто его потерял.
— Не говори глупости, — поморщилась Ирина. — У них с этим строго, ты ведь знаешь.
— Все равно, — не сдавалась Лариса. — Если ты к нему вернешься, я тебе не завидую. В один прекрасный момент он тебя просто убьет. Не застрелит, так задушит. Ручищи-то у него — будь здоров.
— Не сочиняй, — небрежно сказала Ирина. — Турецкий любит меня. Хоть и ведет себя как полный дурак.
— Любит? Да если даже любит… думаешь, это его остановит? Вот, послушай-ка, одну историю. Лет восемь назад, мы с тобой тогда еще не были знакомы, у меня была подруга. Муж ее промышлял рэкетом, а сама она занималась домашним хозяйством. Любили они друг друга страшно. Муж с нее буквально пылинки сдувал. И вот однажды притащил он с работы сумку. Поставил ее в угол и строго-настрого приказал жене не заглядывать.
— Прямо как в сказке про Синюю Бороду, — усмехнулась Ирина.
— Ты не смейся, а слушай. И вот моя подруга дождалась, пока муженек ляжет спать, потом потихоньку прокралась к сумке и заглянула в нее. И знаешь, что она там увидела?
Ирина пожала плечами.
— Голову! — выпалила Лариса. — Настоящую человеческую голову! Она закрыла сумку и хотела вернуться в спальню. Обернулась — глядь, а муженек стоит в дверях и хмурит брови! И говорит: «Я же просил тебя не заглядывать в сумку. Теперь мне придется тебя убить». Она ему — «но ты ведь меня любишь!» А он ей: «Люблю. Но если я тебя не убью, то убьют меня». Схватил ее за горло и, натурально, задушил.
Ирина смотрела на подругу с подозрительной усмешкой.
— Это ты сейчас придумала? — поинтересовалась она.
Та покрутила головой:
— Нет.
— А если честно?
Лариса вздохнула.
— Ну только самую малость. В целом все было так, как я рассказала.
Ирина насмешливо посмотрела на подругу и покачала головой. Лариса нахмурила брови.
— Ты хочешь быть объективной? — с вызовом спросила она. — Пожалуйста. Давай будем действовать математически.
— Как это? — не поняла Ирина.
— Просто. Нарисуем на листе бумаги два столбика. Один назовем «Плюсы Турецкого». Второй — «Минусы Турецкого». И посмотрим, что перевесит. Если «минусы», то смело подавай на развод. Если «плюсы»… — Лариса пожала плечами. — Что ж, тогда тебе стоит еще раз все обдумать.
Ирина устало улыбнулась.
— Хорошо, давай свой листок.
Лариса сходила в спальню и вернулась с тетрадкой и ручкой. Она провела посреди тетрадного листа линию и озаглавила левую колонку — «Плюсы», а правую «Минусы». Посмотрела на Ирину:
— Ну, поехали. Какие у Турецкого плюсы?
Ирина на секунду задумалась, потом улыбнулась и сказала:
— Он меня любит.
— Первый плюс. Дальше.
— У нас с ним дочь.
— Второй плюс! Дальше.
— Гм… — Ирина задумчиво нахмурилась. — Даже не знаю, что еще… Хотя… — Она слегка покраснела. — Турецкий хороший любовник. Это ведь плюс?
— Еще какой! Ставим третий плюс — самый жирный! — Лариса трижды обвела третий плюсик. — Давай дальше.
— Ну… он сильный. Я чувствую себя за ним, как за каменной стеной.
Лариса с сомнением посмотрела на подругу.
— Ты уверена?
— Но он правда сильный. Даже сейчас, когда жизнь так больно его ударила.
— А как насчет этого? — Лариса легонько стукнула себя пальцем по шее.
— Другой бы на его месте давно уже спился, — сказала Ирина. — А он ничего, еще держится.
— Хорошо. Поставлю это и в минус, и в плюс, — сказала Лариса. И так и поступила. — Еще плюсы имеются? Может, по финансовой части?
— Ну… — Ирина пожала плечами. — Его постоянно зовут читать лекции в Америку. Сулят большие деньги.
— А он?
— Он пока не хочет. Но предложение остается в силе.
— Пятый плюс! — резюмировала Лариса. — Еще что-нибудь вспомнишь?
Ирина усмехнулась.
— Давай займемся минусами, — сказала она.
— Хорошо. Первый минус уже есть — это алкоголь, и все, что с ним связано. Второй?
— Второй… — Ирина вновь задумалась. — У Сани сильно испортился характер. Он стал невыносим.
— Второй минус, — удовлетворенно резюмировала Лариса и нарисовала на листке минус, при это она так усердно давила на ручку, что чуть бумагу не продырявила. Затем подняла взгляд на подругу и спросила: — Еще?
Ирина задумалась. Попыталась вспомнить плохое, но в голову лезли только светлые воспоминания. Их юность в арбатской коммунальной квартире, поездки на море, их ночи. Долгие разговоры на ночном пляже, под огромным звездным небом. Смеющаяся дочь на плечах у мужа. Семейные ужины, во время которых Турецкий был неистощим на истории и байки.
«Он всегда умел меня рассмешить», — с улыбкой подумала Ирина.
— Так как? — снова спросила Лариса.
Ирина ответила честно:
— Это все. Минусов больше нет.
— Ты уверена?
— Абсолютно. Больше просто ничего не приходит в голову.
Лариса вздохнула.
— Жаль. Ну что ж, мы имеем четыре плюса и два минуса. Выходит, тебе не стоит пока разводиться. Обдумай, обмозгуй, взвесь все «за» и «против». И может быть, у вас еще все сложится. Знаешь, Ир, если честно, мне твой Саня всегда нравился. Как ни крути, а он классный мужик. Я даже тебе немного завидовала. Нет, правда, я уверена, что у вас все сложится. Пройдем время, он образумится, и заживете по-прежнему. Все будет хорошо, я в этом уверена.
Ирина остановила на подруге задумчивый взгляд и тихо проговорила:
— И тем не менее, я развожусь.
28
Едва Александр Борисович вышел на улицу, у него зазвонил телефон. Звонил Антон Плетнев.
— Александр Борисович, есть! Мы сумели восстановить пару файлов!
— Погоди-погоди, о чем ты? — не сразу сообразил Турецкий.
— Компьютер Марина Соловьевой. Хард-диск убитый, но Макс сумел кое-что восстановить. Ты можешь сейчас подъехать в «Глорию»?
