Я боролась с собой, чтобы не начать выдирать у него руку, но
я знала: он мой блеф проверять не будет. Потому что он ее тоже боится — к тому
же я не знала, как ее вызывать. Пришлось бы делать это через Миниаса, а он бы
не согласился на такое, в долгу он у меня или не в долгу.
— Мне нужна одна вещь, — прошептал он, ловя
глазами мой взгляд. — Я за нее хорошо тебе заплачу, но это не фокус. Тебе
хотелось бы? Освободиться от моей метки? От меня?
Я продолжала танцевать с ним и смотрела ему в глаза. Он
чего-то от меня хочет? И не фокус, что-то другое? С болезненным ощущением я
положила руку ему на плечо. Ал повернулся вместе со мной, мелькнули размытые
лица Элласбет и Трента. Я совершенно была растеряна, даже дышала с трудом. Ал
наклонился ко мне, а я не шевельнулась, оцепенев.
— Мне фокус не нужен, — выдохнул он, шевельнув мне
волосы, — но ты его вытащила из забвения и теперь притягиваешь к себе
беды. — Он сделал паузу, наклонился еще ближе. — Я могу тебе помочь.
Выдернутая из забытья, я подалась назад. Руки в перчатках
взялись сильнее, и глаза его сурово смотрели, предупреждая, чтобы я не
дергалась.
— Вряд ли ты еще долго сохранишь его в тайне, —
предупредил он. — А ты недостаточно сильна, чтобы удержать его своими
силами, если станет известно, что он у тебя. Что ты будешь тогда делать, глупышка?
— Не смей меня так называть… — Тут я похолодела, сложив
все воедино. Он не хочет, чтобы кто-либо знал о том, что фокус у меня? Черт
побери. Это он убивал вервольфов.
В панике, с вытаращенными глазами я рванула руку — но его
пальцы сжались сильнее, до боли.
— Это ты убиваешь вервольфов, чтобы не вылезло наружу,
что он у меня? — спросила я, неуклюже изображая танец. — Ты убил
секретаршу мистера Рея и бухгалтера миссис Саронг, что бы их отпугнуть?
Ал закинул голову назад и засмеялся. На нас стали смотреть,
но как в школе, когда звезда-футболист получает все, что хочет, никто не
вмешался — от испуга.
— Нет, — сказал Ал, излучая уверенность и купаясь
в силе, которой он обладал просто потому, что он — это он. — Я не убиваю
их для твоей защиты. Восхитительное предположение. Но я знаю, кто это делает.
Если бы они узнали, у них бы не было ни малейших колебаний — убивать тебя или
нет. А это бы очень вывело меня из себя.
Первое мое побуждение — бежать от него прочь — пошатнулось.
— Ты знаешь, кто убивает вервольфов?
Ведя меня в танце, он кивнул. Черная челка упала на глаза, и
я видела, что она ему мешает, но он не отпускал меня. Вряд ли ему нравились
волосы Ли, и я подумала, сколько еще понадобится времени, чтобы Ал инвестировал
некоторые усилия на кухне в изменение своей внешности.
— Ты хочешь знать, кто это? — спросил он и мотнул
головой, чтобы убрать волосы с глаз. — Я тебе скажу. За час твоего
времени.
Сперва метку, теперь имя убийцы?
— Час моего времени, — повторила я, представляя себе,
как может пойти этот час. — Спасибо, но нет, — cyxo сказала я. —
Сама выясню.
— Достаточно быстро, чтобы предотвратить следующую
смерть? — спросил он насмешливо. — Шестьдесят минут твоего времени
стоят больше, чем чья-то жизнь?
Я подобралась, посмотрела сердито.
— Я не буду испытывать за это чувство вины. И вообще: какое
тебе дело?
— А это может быть кто-то из твоих близких, — продолжал
он издеваться, и меня пронзило страхом.
Музыка переменилась, певица начала «Crazy He Calls Me». Под
нарастающую музыку я не могла думать, и без сопротивления подчинилась ведущей
руке Ала, отходящего вместе со мной прочь от Трента, который пытался подслушать
наш разговор.
— Мне нужна одна услуга, — сказал Ал, едва шевеля
губами и голосом, хриплым от смущения. — Сделай для меня одну вещь, и я
освобожу тебя от фокуса. Даже обещаю тебе держать его у себя, пока ты не
умрешь. Тебе не придется увидеть войну и опустошение. — Он улыбнулся, и
мне стало нехорошо. — Вот так все просто.
Золотой век мира, который будет длиться, пока я жива. Ага.
Получив фокус, Ал первым делом убьет меня. С помощью Кери я могла бы заключить
железобетонный контракт и остаться в живых… Нет, это ложная надежда. Но у меня
даже в груди заболело — так мне хотелось простого решения.
Я сумела проглотить слюну, продолжая танец с демоном моего
прошлого—то есть настоящего, которое еще станет прошлым. Он говорит, что фокус
ему не нужен, но согласен взять его в виде одолжения?
Я двигалась как колода, а меж тем думала. Что-то здесь не
так… чего-то я не вижу. Ал сказал, что здесь ему нравится, но я видела, что
утрата всемогущества вызывала у него сожаление. Должна быть причина, почему он
решился на эту трансформацию, оставившую лишь долю его силы, и вряд ли эта
причина— желание подзагореть. Ему нужно одолжение. От меня.
Пульс забился в бешеном ритме, я сделала многозначительное
лицо:
— Ты здесь ради какой-то причины, и она не во мне. Не
такая уж я большая помеха, и ничто не помешало бы тебе
утащить меня…
Я осеклась и замолчала, а в голове мельтешили мысли. Почему
он просто не утащил меня? У меня на губах заиграла улыбка, и я обернулась ею к
вдруг смутившемуся демону.
— Ты влип? — предположила я и поняла, что права, когда
на гладком его лице появилось неуверенное выражение. — Ты по уши в дерьме,
и ты прячешься на этой стороне линий, потому что тебя не выдернут отсюда, пока
ты сидишь в теле Ли.
— Не говори ерунды, — сказал Ал, хотя было видно, как
он потеет. Бисеринки выступили на виске, рука в перчатке становилась
влажной. — Я пришел сюда тебя убивать. Медленно.
— Так давай, — предложила я дерзко. — Сделай это —
и ты опять в безвременье. Ты залез в крупные долги, чтобы остаться здесь, когда
солнце в небе. Единственный, кто об этом знает, — безумная демоница,
которая наверняка тебя уже забыла. — Ал поморщился. Я, зная, что испытываю
судьбу, все же сказала: — Что ты такого сделал? Библиотечную книгу не вернул?
Руку свело болью, и я попыталась ее высвободить.
— Это ты виновата! — рыкнул Ал, и ненависть в его
глазах остановила мои возражения. — Тритон узнала, что Кери бегает под
желтым солнышком, зная, как наматывать в себе энергию линий, а так как Кери
была моим фамилиаром, то вина моя.
— Отпусти, — сказала я, выворачивая пальцы.
— Если я вернусь, меня призовут к ответу, — мрачно
сказал он, продолжая сжимать мне руку.
— Ты мне делаешь больно! Отпусти, иначе ударю ногой по
гонадам.
Хватка Ала ослабела. Я отодвинулась, встала от него в трех
футах и мрачно глянула на продолжающий играть оркестр, хотя певица, судя по
голосу, отвлеклась и встревожилась.
— Прошу меня извинить, — сказал демон совершенно
без извиняющихся интонаций. Глаза у нею прищурились. — Им неизвестно, что
то же самое знаешь ты, и в твоих же интересах на эту тему не распространяться.
Но ты присутствовала, когда мы с ней заключили сделку, и ты им расскажешь, что
она обязана хранить свое знание в секрете и может передать его лишь одному
своему ребенку. Таким образом ущерб локализован.
