Я взяла карточку, восхищаясь его пробивной силой.
— Не сомневаюсь. Спасибо, отлично довезли.
— Всегда пожалуйста, — сказал он мне вслед, когда я
вышла. Потом высунулся в окно; — И всегда могу достать автомобиль или что там
еще. Это же у меня просто подработка, пока не сдам на пилотские права.
Я улыбнулась и повернулась к многостворчатым дверям. Пилотские
права? Это уже ново.
Такси влилось в неплотный поток машин, и Дженкс спустился
сверху — где он там болтался.
— Стоит тебя на пять минут оставить, — пожаловался
он, — и к тебе уже пристают.
— Он просто работу искал, — ответила я, любуясь
четырьмя резными лозами, обвивающими двустворчатую деревянную дверь.
Просто великолепно.
— И я про то ж, — проворчал он. — И вообще, чего
мы так рано приперлись?
— Потому что это демон. — Я разглядывала горгулий,
жалея, что с ними нельзя поговорить, но пытаться разбудить горгулью до захода
солнца — то же самое, что пытаться разговаривать с прирученным камнем. Но их
здесь много, так что, наверное, собор можно считать защищенным. Я поморщилась,
увидев цветы в горшках на тротуаре и подумала, нельзя ли будет распорядиться,
чтобы их убрали. Слишком легко в них спрятаться киллерам-фейри. Обратившись к
Дженксу, я сказала: — И как ни хотелось бы мне видеть, как Трента завалит
ревнивая бывшая любовница или же разозленный демон, заработать свои
бэбиситтерские сорок штук мне хочется еще больше.
Он кивнул и сел ко мне на плечо:
— Вспомни черта…
Я проследила за его взглядом. Черт, они тоже рано приехали,
и теперь, вдвойне радуясь, что я уже на месте, я заправила свою новую блузку в
джинсы и стала ждать приближения двух сияющих автомобилей — совершенно
неуместных среди грузовиков-платформ и ржавых от уличной соли «фордов».
Мне пришлось взбодриться и взбежать на пологие ступени,
когда первая машина вышла из потока и полностью въехала на тротуар. За ней
последовал серый «ягуар», также остановившийся на тротуаре.
— Можешь написать на мои ромашки, — сказал Дженкс
с
моей серьги, и я сняла темные очки, чтобы посмотреть
получше.
Элласбет сидела на переднем сиденье первой машины, и пока
она готовилась к выходу, водитель в ливрее открыл дверцу для пожилой дамы и
джентльмена на заднем сиденье. Я предположила, что это мистер и миссис Уитон,
поскольку эта пара была высокая, элегантная, сильно загорелая и имела фирменный
вид западного побережья. Лет за шестьдесят каждому, решила я, но отлично
сохранились. О, так они же эльфы — им и за триста может быть, насколько я
понимаю. Одеты они были в повседневные штаны с рубашками, но все равно заметно
было, что туфли у них стоят больше, чем у многих взносы за автомобиль. Они
улыбались на солнце, будто глядели в прошлое и видели эту землю без домов,
машин и городского безразличия.
Элласбет стоически ждала, пока шофер откроет дверцу и ей.
Устремившись наружу, она одернула короткий жакет, закрывавший белую блузку, и
подтянула на плечо сумочку в тон. Постукивая босоножками, она обогнула машину—
из-под обтягивающих брючек «капри» высовывались голые щиколотки. Вся она была в
персиковых и кремовых тонах, соломенно-желтые волосы убраны в почти такую же,
как у меня, косу с вплетенной зеленой лентой. Губы красные, тени аккуратно
наложены. Элласбет даже не посмотрела на церковь — ей не доставляло
удовольствия здесь находиться. Увидев ее стиль, я смущенно про себя
поблагодарила Дженкса и Кери, что вмешались и слегка вправили мне мозги.
Сделав самое радостное лицо, я спустилась по ступенькам.
— Правда, симпатичная церковка, матушка? — произнесла
высокая девица, беря мать под руку и указывая на базилику. — Трентон был
прав — идеальное место для скромной свадьбы.
—Скромной? — тихо пробормотал Дженкс у меня на серьге
—Это же, блин, собор!
—Тише, — сказала я — родители мне почему-то
понравились. Вместе они выглядели счастливыми и спокойными, и мне захотелось,
чтобы так и осталось, и чтобы, когда я буду просыпаться ночью в одиночестве, я
бы знала, что есть где-то пара, нашедшая любовь и сумевшая ее сохранить. Не
удивительно, что Элласбет встает на дыбы от просьбы выйти за того, кого она не
любит, когда она выросла, глядя на счастье своих родителей. Я бы тоже озверела.
У меня волоски на руках встали дыбом, и я обернулась к
Квену, уже вышедшему из сверкающего «ягуара». Он был в своих обычных черных
брюках и рубашке, на ногах — мягкие туфли. Кожаный пояс с серебряной пряжкой —
других украшений на нем не было. Интересно, заговоренный пояс или нет. На
изрытом оспой лице приподнялись брови — наверное, это было приветствие.
Квен направился к дверце Трента, но не успел подойти, как
Трент открыл ее сам. Моргая на ярком солнце, он глянул на небо, и глаза его
отследили контуры выделяющейся на этом фоне передней башни. Джинсы сидели на
нем как влитые, должным образом вылинялые и касающиеся ботинок именно так, как
надо. Темно-зеленая шелковая рубашка под цвет ленты Элласбет придавала ему
некоторый блеск, отлично подходя под его загар и светлые волосы. Отлично
выглядел, но совсем не лучился счастьем.
Увидев сразу пять эльфов, я стала искать различия. У матери
Элласбет те же пушистые тонкие волосы, что у Трента, а у отца больше похожи на
волосы Элласбет — погрубее, почти как неудачная попытка их изобразить. Рядом с
ними смуглый и черноволосый Квен выглядел как обратная сторона медали, но
медали все равно эльфийской.
Элласбет отвела взгляд от завитков орнамента над массивными
дверями и обратила его на подошедших Трента и Квена. Увидела меня — и лицо ее
застыло. Я улыбнулась, увидев, как до нее дошло: у нас прически одинаковые!
Лицо Элласбет под идеальным макияжем окаменело.
— Привет, Элласбет! — поздоровалась я, поскольку именно
так она мне была представлена в ту ночь, когда она вошла и застала меня
отмокающей у нее в ванне. Долго рассказывать, но история вполне невинная.
— Здравствуйте, миз Морган, — ответила она,
протягивая белую руку, — Как поживаете?
— Спасибо, хорошо. — Я приняла ее руку — как ни
странно, рука была теплая. — Для меня честь быть на вашем свадебном
приеме. Вы уже выбрали, какое именно будет платье?
Ее лицо под тенями окаменело пуще прежнего.
— Матушка? Отец? — сказала она, не ответив
мне. — Вот
эту женщину Трентон нанял для дополнительной охраны,
А то они сами не видят, что я не из ее подруг? — подумала
я, пожимая их протянутые руки.
— Очень приятно, — сказала я каждому из
них. — Вот это
Дженкс, мой напарник. Он отвечает за периметр и за связь.
Застрекотали, ожив, крылья Дженкса, но не успел он еще
очаровать их обаянием своей личности, как мать Элласбет ахнула:
— Он настоящий! — пролепетала она. — Я
думала, это у вас
