– Уходим, – сказал он вернувшемуся через несколько секунд из сортира Сереге. – Через задний ход.
– Я остальных предупрежу, – рванулся было к двери охранник.
– Уходим, я сказал.
Да, хорошо, он хоть выбрал себе дом, из которого можно было незаметно улизнуть.
Они вышли через погреб прямо в заросли кустов на заднем дворе, неприметная калитка была в двух шагах. Со стороны входа послышался шум. Брандо вместе с охранником рванул в переулки, хоть подозрительно бегать солидному человеку с чемоданом в руках. Через некоторое время пришлось замедлить ход.
Необходимо было переодеться. Рядом из бара доносилась громкая музыка, но Брандо не хотел рисковать, и они шли еще пару кварталов до следующего заведения. Там Брандо сразу прошел в сортир, приказав охраннику зайти туда чуть позже – для отвода глаз.
В баре было пустынно – в час дня мало кто шляется по таким местам. Серега взял стакан красного местного вина, но через две минуты, как и приказал начальник, спустился в сортир. Брандо был уже в одном белье. Серега попятился было, но вовремя сообразил, что вряд ли в такое время начальник решил развлечься, тем более что и в «голубых» отклонениях никогда раньше замечен не был.
Брандо указал ему на чемодан:
– Можешь надевать отсюда все что угодно. Отдай мне свою одежду. Только пошевеливайся! – повысил он голос, видя, как неуверенно Серега смотрит на чемодан.
Серега понял, что ж тут непонятного, и быстро снял дешевые брюки и футболку, к счастью, в униформе Брандо по такой жаре и при таких обстоятельствах ходить никого не обязывал.
Через пять минут Серега испытал все неудобство делового, хоть и очень дорогого костюма. Брандо стал похож на обычного горожанина. Но этого ему показалось мало: здесь же перед зеркалом Брандо сбрил себе усы. Никаких других принадлежностей для маскировки, кроме бритвы, у него не нашлось, поэтому пришлось довольствоваться малым. Он запихал все вещи обратно в чемодан, подумав, протянул чемодан Сереге.
– Держи. Придется нам на время поменяться ролями.
Бармен с удивлением наблюдал, как вместо невзрачного клиента, заказавшего стакан дешевого вина, из сортира вышли двое: первый, судя по костюму, явно бизнесмен (бармен с трудом узнал в нем невзрачного клиента), и мужчина лет сорока с почему-то знакомым лицом. Эти двое, посовещавшись вполголоса, заказали еще по стакану вина и по порции оливок. Они явно торопились, судя по тому, что со всем расправились минут за пять, с другой стороны, словно ждали кого-то: то и дело поглядывали на дверь. «Скрываются!» – наконец дошло до бармена, и он хитро ухмыльнулся в усы, радуясь своей проницательности. «Дадут чаевые – я их не выдам, – решил для себя бармен. – А может, и выдам. Посмотрим».
Клиенты расплатились довольно щедро и тут же исчезли. Однако выбирать между порядочностью и необходимостью бармену было несложно: через две минуты в бар зашли двое, приставили ему пушку к виску и с чудовищным акцентом стали спрашивать, не заходил ли кто в бар за последние пятнадцать минут.
Бармен был простым и бесхитростным человеком и вовсе не собирался рисковать жизнью ради каких-то незнакомцев. И еще у него одна черта: он очень не любил, когда ему не оставляли выбора. Из-за этого ему в молодости пришлось покинуть родную Сицилию, где загорелые усатые родственники одной его очень уж соблазнительной, но весьма близкой знакомой (до сих пор каждый раз, вспоминая о ней, он причмокивал от удовольствия, хотя и прошло уже без малого пятнадцать лет) пришли к нему в дом с ножами, угрожая, что убьют, если он не женится на опозоренной девушке. Вот и сейчас, предложи ему эти иностранцы деньги (ну хотя бы вдвое больше того, что оставили странные клиенты, – бармен не был очень жаден), он, разумеется, рассказал бы им всю правду. В ответ же на приставленную к голове пушку сицилиец смог сказать только, вращая большими испуганными глазами:
– Все расскажу, все расскажу! Только не убивайте! Были двое, парень с девушкой, целовались. Потом ушли. Вон туда, – и он показал в сторону, противоположную той, куда удалились загадочные клиенты. Такой уж у него был вредный характер.
– И все? – не поверили амбалы.
– Да-да, парень с девушкой, целовались, целовались, а потом ушли, – вновь испуганно затараторил бармен, потому что признаваться во лжи он тоже не любил.
Шкафоподобные иностранцы вышли.
«Нацисты, – подумал бармен, потирая голову в том месте, куда был приставлен пистолет. – Немецкие нацисты».
И стал набирать номер полиции, опять-таки из вредности.
…В порту, как всегда, было шумно, грязно и людно. Здесь Брандо решил, что пора ему уже справляться одному, без охранника. Поэтому он выдал Сереге несколько крупных купюр:
– Ну, как говорится, не поминай лихом.
– Что ж я вам, совсем не нужен, что ли, больше, – обиделся Серега. – И куда я теперь?
– Домой поезжай, – пожал плечами Брандо. – Или здесь оставайся, хотя не советую. Денег ты, наверное, поднакопил, да здесь все прогуляешь. Да и узнать тебя могут… Специально, конечно, вряд ли будут преследовать, но если на глаза попадешься… Ну, короче, решай, как знаешь.
Серега знал, как решать: мысль о жене и детишках не раз посещала его, когда они еще сами были охотниками, а не жертвами в этой человеческой причудливой игре и пролетали в погоне за Эльзой над апельсиновыми плантациями на вертолете. Но парень он был добрый и ответственный, хоть и глуповатый, а потому решил незаметно присмотреть за своим хозяином. Он проследил за тем, как Брандо направился к небольшим рыболовецким судам, которые были пришвартованы в порту, и заговорил с капитаном одного из них.
«Уплыть хочет», – понял Серега.
Да уж, Брандо всегда знал, чего он хочет, а в эту минуту тем более. Поскорее убраться с острова было его первостепенной важности задачей. Люди, которые его преследовали, шутить не любили. Чемодан с героином высшей очистки, который был произведен в колонии Минаева и который должен был доставить на Сардинию Инсаров, пользуясь специальной, детально разработаннной Брандо схемой, стоил несколько миллионов долларов, а убить могут и за гораздо меньшую сумму. Так что не стоило мешкать. Скрыться, скрыться, да так, чтобы и следа не осталось. Отсидеться где-нибудь в глухомани, обдумать, что делать дальше…
Брандо сам предупредил Минаева, что лучше бы ему сняться с места. Это было в интересах самого Брандо – ведь Минаев мог оказаться лишним свидетелем, который поможет следователям разыскать Брандо. Несомненно, Минаев успел скрыться.
Из всех судов, стоящих у причала, Брандо выбрал именно это не по каким-то особенным причинам, а просто оно было ближе всех, да и капитана не пришлось долго разыскивать. А в таких случаях, Брандо знал это точно, не стоит особенно раскидывать мозгами и долго взвешивать «за» и «против». Надо брать быка за рога, да покрепче.
Капитан был небольшого роста, коренастый, крепкий, как и полагается моряку, конопатый, рыжий и усатый. В тельняшке и фуражке. Короче, сразу было видно – капитан, иначе Брандо никак не мог себе объяснить, почему он это понял. Может, просто благодаря своему умению разбираться в людях. Так или иначе, но фортуна явно благоприятствовала Брандо – через несколько часов это рыболовецкое судно уходило в Югославию, где у Брандо были свои люди, готовые помочь.
