– Да, – кивнула Эльза.
– Хорошо, они поймут. Больше я ничего не могу сделать для вас. Когда прилетит ваш Юрий Алексеевич?
– Юрий Петрович, – поправила Эльза. – Он мой адвокат. Обещал, что прилетит как можно скорее, может быть, завтра.
Из консульства Эльза выходила успокоенная. У нее есть где дождаться Гордеева, и, похоже, дела начали налаживаться. Она свернула за угол в соответствии с объяснениями советника. В этот момент возле нее остановилась машина, из которой вышли двое. Эльза узнала охранников из публичного дома…
Она не успела даже крикнуть – ее схватили, засунули в машину и отвезли обратно в бордель.
Глава 13
Степан вернулся из командировки в южные страны через неделю.
Ранним утром он выпрыгнул из вагона пассажирского поезда, чуть-чуть притормозившего на полустанке, и бодро зашагал через поле, потом вдоль лесной опушки. У большой липы свернул направо и углубился в лес.
После изнуряющей жары, после утомительно однообразного пустынного пейзажа его радовал вид зеленой травы, цветов, бабочек, насекомых, щебет невидимых птиц в густых ветвях высоких и раскидистых деревьев.
Все получилось, как они и приказывали. Все точно и по графику. Но он не очень-то рассчитывал на благодарность Солнца.
Теперь, после поездки, Степан уже видел многое и знает более чем достаточно, для того чтобы дальше не оставаться бессловесной пешкой. Есть чем пригрозить, если дело примет серьезный оборот.
– Лишь бы Антошке ничего плохого не сделали, – пробормотал Степан сквозь зубы. – А то я их… в бараний рог!
Он вышел из леса на дорогу и зашагал в сторону деревни.
– Степа-а! – окликнули его сзади.
Он обернулся и увидел бегущих к нему двоих парней из колонии. Они были одеты не в подобающую им черную форму, а в обычные «гражданские» шмотки – на одном физкультурные штаны с кроссовками и полосатый свитер, на другом клетчатая рубашка, брюки и сандалии.
– Степан, – подбежав, они бросились обнимать его, трясти за руку, как долгожданного и дорогого гостя. – Ну как там у тебя?
– Нормально. – От столь горячего приема Степан даже слегка опешил. – Все, как и договаривались. Передал, как велено.
– Пакет с тобой?
– Со мной, – Степан пошарил рукой за пазухой и с удовольствием убедился, что пакет на месте.
– Давай, – протянул руку тот, что в клетчатой рубашке.
– Не могу, – опасливо отстранился Степан. – Приказано лично в руки. Говорили, что очень важный пакет. Мне за него голову оторвут.
– Ну… Вот и хорошо. Тогда мы в деревню пойдем, – неожиданно решил клетчатый. – Ванька, пошли?
Второй пожал плечами, хмыкнул. И они зашагали рядом со Степаном.
– Как там на югах?
– Жарковато.
– Зато у нас прохладно.
– Я же недолго был, – улыбнулся Степан. – Не успел зажариться.
– Это хорошо, – снова кивнул клетчатый. – А деньги у тебя остались от командировочных?
– Остались, – вяло признался Степан, догадываясь, что сейчас его будут уговаривать потратить общественные деньги. Но врать не решился.
– Давай в деревне жратвы купим? – напрямую выложил свою нехитрую идею Ванька, шагающий по пыли в кроссовках. – Шурик, уговори Степана!
«Шурик! – вспомнил его по имени Степан. – Это же… Он еще был у Солнца в любимчиках… Вот они как встречают командировочных – трясут у них деньги… Но мне нельзя».
Степан рассудил так, что в другое время он, может быть, и купил пива, пряников или сосисок… Но сейчас, когда еще неизвестно, как там Антошка, что они с ней сделали…
А если пойти на такое нарушение… Хотя если они вышли навстречу, да еще предлагают утаить остатки командировочных, то, скорее всего, в колонии ничего не происходит. Напряженности нет.
– Степа, что ты морщишь лоб? – крепкой рукой обнял его за плечи Шурик. – Мы же не враги сами себе, никто у тебя не будет отнимать твои золотые. Ты не Буратино, да и мы не кот Базилио с лисой Алисой. Делай, как сам знаешь.
– Деньги тебе выдали на личные нужды. На еду, на… А ты сэкономил. Ну и молодец! – тихо сказал Ваня, подступая ближе с другой стороны. – Вернешь в кассу. Потом получишь снова. Для другой поездки. Так и будешь их таскать туда-сюда. А так…
– Ты же должен был их потратить? – ухмыляясь, спросил Шурик. – А ты не послушался. Не потратил. Можно ведь и так понимать.
– Не морочьте мне голову, – Степа передернул плечами, рука Шурика свалилась. – Это моя первая командировка. В следующий раз потратим.
– Мы тебе и не предлагали тратить! – возмутился делано Ванька. – Что ты выдумал?
– А я предлагаю, – Шурик снова обнял Степу за плечи. – Мы тут с Ванькой хотим зайти к одной доброй деревенской старушке. Она для нас простоквашу готовит. В кредит. До поры до времени. Ты пойдешь с нами. Хочешь пей, хочешь не пей. Не выдашь?
– Не выдам… – насупился Степан.
– Ну, мы же хотим быть уверены. Ты теперь про нас знаешь. Ты, как и мы. Никто не видел.
– Теперь тебе придется пойти с нами, – печально вздохнул Шурик.
– Да я же вам сказал, что не буду ничего никому говорить. Клянусь! – Степа вырвался из цепких рук Шурика.
Ванька слегка, но очень больно двинул Степана кулаком по печенке:
– Лучше тихо и без скандала. Мы уже по деревне идем. Тут в каждом доме глаза и уши. Вместе зайдем, потом вернемся в колонию. Денег у тебя никто не требует, жмотяра!
– Все ездят, все дают, только этот жлоб жидится, – зло сплюнул Шурик.
– Не могу я! – взмолился Степан. – Были бы мои деньги, дал бы. Честное слово!
– Они и есть твои, – Ванька распахнул калитку и пошел вперед по дорожке между высоких георгиновых кустов.
На толстых зеленых ножках раскачивались разноцветные огромные шары, похожие на бумажные китайские фонарики, которые раньше продавали узкоглазые азиаты на колхозных рынках. Красные, желтые, белые.
«Вот на цветы я бы потратился, – вздохнул украдкой Степан. – Но они же не дадут Антошке цветы передать. Еще хуже получится. Солнце решит, что это бунт. Нет, ничего хорошего меня в колонии не ожидает, – глядя на цветы, подумал Степан. – Вот только Антошку бы вытащить и дать деру!»
Шурик сзади толкнул Степана:
– Что ты ковыляешь, как больной? Быстрее шевелись!
Навстречу им из темного подвала показалась голова пожилой женщины, до самых глаз замотанная в темный платок.
– Привели оболтуса? – скривилась она, выходя на солнце и пропуская гостей на лестницу.
– Этот не будет, – хмыкнул Шурик, толкая Степана кулаком в спину. – Просто посидит.
