Лена кивнула. Мы уже было направились по дорожке к калитке, как вдруг я заметил на каменной плите темное пятно.
– Постой-ка… – сказал я, – это, кажется, интересно…
Пятно оказалось следом подошвы. Через пару секунд от него не осталось ничего – дождь не утихал. Но и этого мне было достаточно, чтобы с большой долей вероятности предположить – след кровавый. Владелец ботинка наступил в лужу крови. Это значит…
– Если только что тут прошел человек, стоит снова постучать в дверь.
Мы бросились в крыльцу. Я не поверил своим глазам – тяжелая дверь была открыта нараспашку. Из дома на ступеньки крыльца падал яркий сноп света.
– Бежим!
Через две секунды мы уже были в доме. Черт возьми, приятно оказаться в сухом месте, после того как двадцать минуть мок под струями дождя. Судя по всему, Лена была такого же мнения.
Внутренности дома меня не впечатлили. Обычный набор богатых людей, которые не знают, куда и как тратить деньги, – всевозможная бронза, позолота, масса странных безделушек, зеркал в резных рамах, мебель с гнутыми ножками а-ля мастер Гамбс… Как они только живут среди всего этого?
– Нужно найти их! Давай скорее осмотрим дом.
– Предлагаю начать с подвальных помещений. Тем более следы ведут вниз по лестнице. – Я показал на бурые пятна засыхающей крови, которые выделялись на светлом паркете.
– Юрочка, ты просто… Просто… – Лицо Лены выражало восхищение.
– Не надо оваций. Давай в конце концов спустимся по этой лестнице и посмотрим, что там произошло.
На самом деле, и я и Лена понимали, что раз есть кровь, – значит, кого-то пытались убить. А следы означали, что кто-то сбежал. Кстати, следы принадлежали двоим – судя по всему, женщине и мужчине.
Мы спустились по узкой лестнице и оказались в подвале. Следы здесь были четче, и они привели нас в одну из комнат. Батюшки! Хозяин замка явно страдал психическим заболеванием с садистским уклоном. Здесь была оборудована настоящая камера пыток. Какие-то крючья, цепи, хитроумные устройства, поблескивающие никелем медицинские инструменты, конечно, предназначаемые не для лечения, а для устрашения…
Посреди комнаты лежало тело человека, которое было неподвижным. Рядом растекалась большая лужа крови. Судя по всему, именно сюда наступили убегавшие.
– Эй, вы кто? – донесся голос из темного угла.
– А вы кто? – вопросом на вопрос ответил я.
– Хозяева, блин!
Глаза привыкли к полутьме, и мы различили очертания двоих человек. Вероятно, все они были ранены. Но не слишком сильно, так как двигались и даже пытались встать.
– Где Наталья Шишкова? – страшным голосом вскричала Лена.
В ответ мы услышали только многоэтажный мат. Как я сумел понять, Шишков с женой обезвредили охранников и скрылись. Это их следы мы видели…
– Ну что ж, – заключил я, – вот видишь, Лена, все вроде благополучно.
– Теперь надо решить, что делать с этими. – Она показала на раненых.
– А что? Сейчас вызовем милицию, «скорую». Вот и все.
– Это, конечно, так… – задумчиво произнесла Лена, – но теперь Наталью и ее мужа обвинят в убийстве.
Она выразительно посмотрела на меня, и я почувствовал, что мое участие в этом деле очень далеко от завершения…
– Пойдем наверх, позвоним, – предложил я, не обращая никакого внимания на продолжающийся мат, доносившийся от лежащих на полу людей.
Однако, только мы повернулись к двери, на лестнице послышались тяжелые шаги нескольких пар ног. Через секунду в комнату ворвались пятеро омоновцев с автоматами, и тут сразу стало очень тесно.
– На пол! На пол! – заорали омоновцы в пять глоток. Несмотря на то что я прекрасно знал их манеру действовать на месте преступления, ноги сами подогнулись, и я (так же как, впрочем, и Лена) оказался на каменном полу. От греха подальше, как говорится…
Потом прибыла оперативная бригада. Конечно, нас быстро отпустили. Выяснилось, что милицию вызвал сам Шишков. Через некоторое время привезли и его. Он явно был удивлен, когда увидел меня, своего недавнего клиента, который помог справиться с двумя лицами кавказской национальности…
Нас вместе с супругами Шишковыми увезли в местное отделение милиции. Там их отправили в камеру, а мы, дав все необходимые показания, отправились домой.
Лена молчала всю дорогу. И только прощаясь, она сказала:
– Гордеев, спасибо.
Глава десятая
Виктор Шишков спал на лавке в «обезьяннике» отделения милиции, куда он был доставлен вскоре после происшедших событий в доме Трофимовых. Стояло раннее утро, только что произошла смена в отделении. Шишкову снился сон…
Скалистый морской берег просыпался под утренними лучами солнца. Виктор брел по золотистому пляжу, смотрел, как ласково плескались волны, любовался солнцем, которое поднималось над горизонтом, отражалось в море, переливаясь разными цветами. Вокруг никого не было, Виктор не знал, куда он шел, но откуда-то издалека его звал голос Наташи. Он искал ее. Наташа что-то говорила ему, а он никак не мог разобрать, что именно, ее слова эхом отдавались в горах… Внезапно он понял: нужно лечь на песок, и тогда она тут же окажется рядом. Он лег. Песок почему-то оказался жестким и холодным.
– Виктор Шишков! – загромыхало в горах.
Это был не голос Наташи, Виктор повернулся на другой бок, но голос требовательно и настойчиво повторил:
– Виктор Шишков!
Виктор открыл глаза.
Он лежал на нарах в отделении милиции, молоденький милиционер стоял около него и тряс его за плечо:
– Проснитесь, Виктор Шишков!
– Да проснулся он, – заметил небритый волосатый мужик, лежавший в стороне. – Слепой, что ли?
– Но-но-но! – сурово остановил того милиционер.
Небритый рассмеялся.
– Тебе сколько лет, чувак? – спросил он, поднимаясь и пялясь на молодого лейтенантика.
– Не твое дело! – ответил тот.
– Ну а все-таки? – не отставал небритый.
Лейтенант вдруг широко улыбнулся. Небритый внимательно поглядел на него и понял, что лейтенант принадлежит к той редкой породе людей, которые в любом возрасте выглядят как только что закончившие среднюю школу.
– Вот я и смотрю, – показал гнилые зубы небритый, и переключился на Виктора: – Ну как, мультики тебе во сне показывали? Да ты не стесняйся, тут всем показывают.
Последние слова Шишков услышал, выходя из камеры, сопровождаемый милиционером.
– Тебя как зовут? – спросил он милиционера.
– Сережа, – ответил тот.
– «Сережа!» – передразнил его интонацию Шишков. – Куда ведешь меня, Сережа?
