Она не сказала «поищу», а именно «найду», и это вселяло
надежду. Действительно, ровно через минуту муж продиктовал ей телефон Сергеева
Владимира Ивановича.
— Повезло тебе с женой! — абсолютно искренне
сказала Надежда. — Привет ей от меня передай и спасибо.
— А мне спасибо не хочешь сказать?
— Спасибо тебе, дорогой, ты меня очень выручил, —
нежно проворковата Надежда в самую трубку и тут заметила, что Сан Саныч, не
сняв плаща, внимательно прислушивается к разговору из коридора.
— С кем это ты? — в его голосе слышались
недовольные нотки.
— Я Сергею звонила, попросила его один телефон мне
дать, — честно ответила она.
Сан Саныч нахмурился, хотел было что-то сказать, но
сдержался.
«Ревнует!» — догадалась Надежда, и у нее почему-то
улучшилось настроение.
Муж дулся весь вечер и даже отшлепал газетой Бейсика, что
было немыслимо. Звонить Софе Надежда решила на следующий день, когда мужа опять
не будет дома.
«Время идет, а мы стоим на месте, как бы убийца меня не
опередил».
С мужем они помирились ночью.
* * *
На следующий вечер у Сан Саныча были вечерние лекции,
поэтому Надежда натушила на ужин овощей, накормила это ненасытное рыжее
чудовище и уселась у телефона с твердым намерением поговорить с Софой. Тянуть в
этом вопросе никак нельзя, что еще этот убийца придумает!
Утром ей на работу звонила Вера, интересовалась, как дела.
Вера сказала Надежде, что муж ее совершенно невменяем, что милиция по-прежнему
ничего определенного сказать не может и что Надежда права, надо самим подумать
о собственной безопасности и самим раскопать это дело. А потом она бросит мужу
в лицо доказательства, заберет собаку и уедет в Лугу, а он пусть тут пьет и
оплакивает эту стерву. Надежде понравился Верин решительный настрой, о чем она
и не преминула ей сообщить. Так что нечего рассусоливать, надо звонить. Она
собралась с духом и набрала номер Сергеева.
— Здравствуйте, могу я поговорить с Софьей Сергеевой?
— Чего? — послышался недоуменный голос.
— Я спрашиваю, могу я поговорить с Софьей Сергеевой?
Поскольку в трубке недоуменно молчали, Надежда уже несколько
раздраженно проговорила:
— Это квартира Сергеевых? Вам что-нибудь говорит эта
фамилия?
— Ну, — неуверенно отозвался мужской голос.
— Так могу я попросить к телефону Софью?
— Не-а.
«Спокойно, — сказала себе Надежда. — С такими
людьми требуется терпение».
— А в чем дело, куда они делись, Сергеевы-то?
— Они поменялись, — выдал наконец голос полезную
информацию.
— И вы можете дать мне их телефон? — обрадовалась
Надежда.
— Я его обоями заклеил.
— Что-что?
— Раньше он тут был, а теперь под обоями.
— Да, а вы что, наизусть не помните телефон своей
старой квартиры?
— А они не туда, в другое место, в общем, где-то у
площади Мужества, там телефон не тот…
Надежда с трудом поняла, что Сергеевы поменялись по длинной
цепочке, ее собеседник в той квартире никогда не жил и телефона не знает.
— Послушайте, — заискивающе проговорила
Надежда, — а нельзя ли новые обои подковырнуть и посмотреть телефон?
— Нет, что вы, — испугался мужчина.
— Ну пожалуйста, как-нибудь незаметно, самую чуточку.
— Ладно, попробую.
Послышалось шуршание обоев, потом ликующий голос прокричал:
— Есть, нашел! Это их телефон, точно помню, последняя
цифра два!
— Вот молодец, а дальше?
— Это что же ты, паразит, делаешь? — послышался
визгливый женский голос. — Это чем же ты, скотина, занимаешься? Обои новые
рвешь?
«Ой, как нехорошо, подвела я человека, — испугалась
Надежда и поскорее повесила трубку. — Однако что же делать? Представляю,
сколько Сергеевых Владимиров Иванычей мне выдадут по справке — целую простыню!
Вот если бы Софии муж был не Сергеев, а Сергунчиков, все было бы гораздо
проще».
Но девушка в справочном попалась очень внимательная, и в
последний момент Надежду осенило про площадь Мужества. Оказалось, что и в
районе площади Мужества подходящих Сергеевых проживает пять человек.
— Нет уж, так просто нас не возьмешь, —
приговаривала Надежда, — вот он, нужный телефон, последняя цифра два.
Все-таки помог мне тот дядечка с обоями.
Она выписала телефон на листочек и поскорее убрала следы
своих вечерних занятий, чтобы Сан Саныч ничего не заметил и не стал задавать
вопросы.
На следующий день в обед Надежда с работы позвонила по нужному
телефону. Ей повезло, она сразу же попала на Софу. Софа узнала ее довольно
быстро, чему Надежда удивилась, потому что не виделись они двадцать шесть лет.
На просьбу встретиться Софа немного помолчала, но опять-таки согласилась,
видно, поняла по голосу Надежды, что дело серьезное и отказываться нельзя.
Они встретились у Летнего сада, Надежде было близко от
работы, и Софа работала неподалеку, на Пестеля. Октябрь радовал погодой, было
прохладно, но солнечно. Они тихонько пошли по аллее, Надежда по детской
привычке машинально шуршала листьями.
— Ну, так какое у вас дело? — Софа называла
Надежду на «вы», подчеркивая при этом, что знакомство у них было давнее и
мимолетное, и согласилась повидаться она только по настойчивой Надеждиной
просьбе.
Человек она занятой, и если дело пустяковое, то она сейчас
просто повернется и уйдет, а предаваться воспоминаниям у нее, Софы, нет
времени. Все это она выразила одним вежливо-холодным местоимением «вы».
Надежда прикинула в уме: Софа старше ее лет на восемь, стало
быть, ей сейчас уж не меньше пятидесяти пяти. Но глядя на Софу, сразу можно
было сказать, что эта женщина не сидит на пенсии с внуками. Надежда
присмотрелась внимательнее. Коротко стриженные волосы с проседью, косметики
никакой, только губы чуть тронуты помадой, духами она естественно не
пользуется, на руках маникюр, но скорее не для красоты, а для аккуратности.
Дорогое демисезонное пальто, правда, шарф к нему не совсем подходит. Нет, Софа
несомненно занятая работающая женщина, хоть и в пенсионном возрасте.
Интересно, кем же она работает? Вид уверенный, скорее
начальственный, чем подчиненный. В коммерческой фирме? Вряд ли, все-таки там
предпочитают молодых. Свой бизнес? Тогда прикатила бы на машине, а скорей
всего, вообще бы не пришла, отговорилась занятостью. Челночное дело? Там
попадаются немолодые дамы, но они все из бывших торговых работников, а у тех
еще с советских времен слабость — как можно больше навесить на уши и надеть на
пальцы. У Софы же не руке только обручальное кольцо, а для сережек и дырок-то в
ушах нет. Всякие государственные службы — ОВиР, налоговая инспекция? Тоже вряд
ли — в них теперь работают бывшие комсомольские и партийные работники, Софа от
этого всегда была далека. Нет, если бы дело происходило лет десять назад,
Надежда с уверенностью сказала бы, что Софа работает по специальности, в
научной сфере, вид у нее руководящий. Но теперь… А в общем, как ни странно, за
эти двадцать шесть лет Софа мало изменилась. Она и раньше, насколько помнила
Надежда, мало уделяла внимания своей внешности, больше интересовалась, так
сказать, внутренним содержанием.
