– Вы правы, – согласилась Стелла. – Но это рабочая атмосфера.
Халябов в ответ лишь улыбнулся.
– Позвоните мне, – сказал он.
Затем Рюрик Самуилович достал из внутреннего кармана своего пиджака авторучку, свинтил с нее колпачок. Блеснуло золотое перо. Халябов взял со стола свою визитную карточку и написал номер и вернул Стелле.
– Здесь мой мобильный, – пояснил он. – По нему вы всегда и сразу можете до меня дозвониться.
– Спасибо, – сказала Рогатина.
– Я буду ждать вашего звонка.
Халябов встал, давая понять, что разговор окончен.
Стелла протянула ему свою руку. Рукопожатие было… прохладным.
– Стелла, может, вас подвезти? – после некоторой паузы спросил Рюрик. – Я на машине. Где вы живете?
– Нет. Я доберусь на такси. А машины всю ночь дежурят у нашего ресторана. Караулят клиентов. Каждую ночь одни и те же водители. Мы их всех уже знаем по именам.
– Но меня… нисколько не затруднит.
– Спасибо, Рюрик. Но мы с ребятами обычно едем в одной машине, так как нам по одному маршруту. – Рогатина показала кивком в сторону музыкантов, которые сидели поодаль и не слушали, о чем разговаривала с незнакомцем солистка их группы.
– Тогда… до свидания, – попрощался Халябов.
– Всего вам доброго, – ответила певица.
Когда музыканты и Стелла выходили из служебного входа ресторана «Золотая рыбка», один из таксистов посигналил им фарами, давая понять, что его машина свободна. Певица села на переднее сиденье, а ее музыканты, потеснившись, уселись вчетвером на заднем сиденье. Водитель включил зажигание, и вскоре желтая «Волга» уже катила по свежевымытым и пустынным улицам, обгоняя ползущие вереницы поливальных машин.
Какое-то время за этим такси на приличном расстоянии следовала другая, такая же желтая с черными шашечками «Волга». Но на одном из перекрестков этот автомобиль свернул и, увеличив скорость, помчался в восточную часть Москвы. Там, над окраиной многомиллионного города, уже начал брезжить рассвет.
БЛЯХА НОМЕР…
Телефон звонил как проклятый, но Гордеев не реагировал.
«Кто бы это мог быть?» – подумал он сквозь сон.
На очередной, может быть уже десятый по счету, звонок Гордеев наконец ощупью нашел телефон и поднял трубку.
– Алло, – сказал он, но в ответ услышал короткие гудки.
– Не дозвонились, – вслух констатировал он и, положив телефонную трубку, откинулся на кровати.
Какое-то время Юрий с закрытыми глазами полежал на спине. Потом, когда его глаза открылись, он стал смотреть в потолок. Там, над люстрой, паук развесил свои живописные сети. Юрий сознательно не сметал эту паутину, хотя Стелла всякий раз, когда пыталась навести в квартире порядок, собиралась это сделать. И Гордеев постоянно ее останавливал, приводя самые невразумительные доводы.
Дело в том, что иногда по утрам, лежа в постели, Юрий любил рассматривать эту паутину. Она помогала ему сосредоточиться, так как напоминала о той жизни, которая протекала за порогом его уютной квартирки. Напоминала о том мире, где было полно кем только не расставленных сетей – видимых и невидимых. Это были и энергетические и коммуникационные сети, и рекламные сети торговцев товаром, и сети наркомафии, и сети милицейских облав, и даже схема Московского метрополитена тоже являлась сетью, в которой легко запутывались сотни тысяч приезжих, из которых хищный паук – мегаполис готов был высосать все живительные финансовые соки.
Нередко сети расставлял и сам Юрий Гордеев. Делать это он старался максимально искусно, и в его хитроумные адвокатские сети всегда кто-то попадался. Благодаря этому Гордеев выиграл уже не один, казалось бы, безнадежный процесс, отчего в среде коллег-адвокатов его считали весьма удачливым.
– Ладно. Пора вставать, – вслух произнес Гордеев и поднялся с постели.
Он сделал зарядку, принял душ и приготовил себе завтрак. Допивая кофе, Гордеев вновь вспомнил о разбудившем его телефонном звонке: «Кто же это мог быть?»
Юрий перебрал в уме многих из тех, кто был способен позвонить ему в такую рань. Но одних не было в данное время в городе, других – в живых, с третьими он давно уже не поддерживал никаких связей. Но то, что звонок был не междугородный, это Гордеев знал точно. Однако размышления адвоката были прерваны новым телефонным звонком.
– Да? – подняв трубку, сказал Гордеев.
В ответ на свой вопрос Юрий услышал знакомый голос Райского.
– Привет, – сказал Райский. – Я случайно не разбудил?
– Нет.
– А то я тебе сегодня уже второй раз звоню.
– Так это был ты?
– Да.
– Значит, все-таки разбудил.
– Тогда извини.
– Ни за что! Век буду помнить, – Гордеев рассмеялся. – Случилось что-нибудь?
– Есть новости.
– Какие?
– Странные.
– Ты это о чем?
– У меня на руках заключение эксперта из страховой компании.
– По поводу той аварии?
– Да.
– И что странного сообщил тебе эксперт?
– А то, что гайки, которыми крепилось оторвавшееся колесо, были изготовлены из некачественной стали. Такая сталь вообще не используется для изготовления крепежа. Она слишком мягкая. Даже термическая обработка не повышает ее твердости до необходимого уровня. Эксперт удивлялся, что мы проехали такое расстояние.
– Ты имеешь в виду расстояние от ресторана до места аварии?
– Да. Эксперт уверен, что резьба на гайках должна была сорваться гораздо раньше. Правда, кое-что зависело и от скорости автомобиля, и от количества совершаемых поворотов.
– Но ведь ты, Вадим, в тот день наездил намного больше километров, чем от ресторана до аварии.
– Да.
– Не странно?
– Вот поэтому-то я и сказал тебе, что новости у меня странные.
– Вадим, а не мог эксперт допустить ошибку? Такое ведь бывает.
– Бывает, конечно. Но эксперт уверен в результате экспертизы. На все сто процентов.
– А остальные гайки… на других колесах? Они из какой стали сделаны?
– Из хорошей. Из той, которая и должна быть.
– Вадим, не помнишь ли ты, сколько времени мы с тобой провели в ресторане?
Райский на какое-то время задумался, пытаясь вспомнить события того дня.
– Минут, наверно, сорок пять, – наконец неуверенно сказал он.
– А по моим подсчетам: минут тридцать пять – сорок. Разница невелика, так что будем считать, минут сорок твой «форд» оставался без присмотра.
