Командир ОМОНа направился к кабине грузовика, а вся остальная компания вместе с Петей Трофимовым быстрым шагом, почти рысцой, побежали к белому «форду» с мигалкой.
– Где это, Вячеслав Иванович? – спросил Савицкий у Грязнова, который торопливо вводил его в курс дела.
– Лес возле станции Токарево, – пояснил Грязнов. – Лучше всего найти сегодня, до темноты, иначе потеряем еще полсуток.
– Это он, что ли? – показывая глазами в сторону скромно молчащего Пети, спросил Савицкий.
– Он, он…
– Запрос в билетные кассы на этого Мухтолова?..
– Уже пошел.
Савицкий удовлетворенно кивнул.
– Из спецов с нами кто-нибудь едет?
– В отряде имеется свой дозиметрист, – ответил Игорь Сергеевич.
Автомобильная трасса подходила к станции Токарево с другой стороны железной дороги, поэтому Петя сразу не узнал местность и лес, на окраине которого остановились обе машины. Омоновцы выпрыгнули из грузовика.
– Ну что ж, веди нас, Сусанин-герой, – обратился к Пете Грязнов.
– Я с этой стороны местность совсем не узнаю. Я только от станции помню, как шел.
– По карте определиться можешь? – с невыразимым презрением в голосе спросил командир ОМОНа.
Петя пожал плечами:
– Может, смогу…
Он судорожно вспоминал уроки географии в школе: контурные карты, топографию и ориентирование на местности. Из всего этого он помнил только одно, чудом засевшее в глубинах мозга, малопонятное слово – «азимут».
Командир омоновцев разложил на багажнике автомобиля крупномасштабную карту местности.
– Показывай, как ты шел от станции.
– А где здесь станция? – осторожно поинтересовался Петя.
Кипя молчаливым презрением, командир ткнул пальцем в черный прямоугольник, пересеченный прерывистой черной линией.
Рядом с черным прямоугольником станции на карту были нанесены непонятные топографические знаки. Петя помнил, что косые штрихи обозначают болото, а загнутая крючком палка с отходящими от нее стрелками обозначает хвойный лес. Он водил наобум по карте, но ничего не мог понять.
– Бесполезно, – сердитым голосом сказал командир. – Он не покажет. Что, возвращаемся к станции?
Грязнов согласился, что лучше вернуться к станции. Снова погрузились в машины.
От станции не шли пешком, а медленно ехали по проселочной дороге. Петя показывал дорогу шоферу легковушки. Грузовик с омоновцами пылил сзади.
– Вот тут я в лес свернул, – уверенно показал Петя на дорожную развилку.
Широкая тропа сворачивала с проселочной дороги и углублялась в лес.
Снова вышли из машин.
– Ну давай, веди, – кивнул Грязнов.
– А может это… Собака след попробует взять?
– Так ты ведь уже сегодня успел на этом месте наследить?
– Ага, – подтвердил Петя.
– Ну, значит, все, собака ничем не поможет. Веди, показывай дорогу.
Отряд, следуя за Петей, ступил на лесную тропу.
Чем дальше они шли в лес, тем менее уверенными и более запутанными были указания Пети. Они топтались на одном месте, кружили, заходили «не туда» и возвращались в исходную точку.
– Партизан хренов, – шипел в усы командир омоновцев. – Ты хоть примерно помнишь, возле какого дерева ты цилиндр похоронил?
– Дерево помню, – уверенно отвечал Петя. – Сосна вывороченная с корнем. Под ней – яма. В яме и похоронил, то есть закопал.
– Направление помнишь? Север, юг?
– Не знаю, – пожал плечами бедолага. – От тропинки налево свернул, шел сначала прямо, потом вроде бы направо повернул.
– Солнце в какой стороне было?
– А в тот день дождик накрапывал. Я еще подумал, что не надо вглубь далеко уходить, а то не выберусь.
Выстроившись жидкой цепью, омоновцы медленно двинулись от тропинки в чащу. Вскоре их камуфляжные костюмы исчезли среди зелени. Грязнов, Игорь Сергеевич и следователь Савицкий остались с шофером возле легковушки.
– А мне теперь что делать? – решился прояснить свою судьбу Трофимов.
– Ничего, жди.
– Я в смысле, домой мне как теперь возвращаться? На встречу я не пришел… Меня ведь убьют, если поймают. Что мне сейчас делать?
Повисла неловкая пауза. Пете даже показалось, что его вопрос поставил начальство в тупик.
– Может, мне пока дома не ночевать?
– Ну, в идеале лучше не ночевать, – с облегчением, как показалось Пете, согласился Игорь Сергеевич.
– А сколько не ночевать? Пока вы их не поймаете?
– Ну, в идеале пока не поймаем.
– А когда вы их сможете задержать?
Этот вопрос, как показалось Пете, окончательно добил начальников. Они угрюмо повесили носы и дружно задымили сигаретами. У Пети от их молчания волосы на голове зашевелились.
– Значит, так. Человека мы к тебе сможем приставить, но только на пару дней, – сказал следователь Савицкий. – Ночевать будешь дома. Один живешь?
– С родителями и с младшим братом.
– Им на некоторое время лучше переселиться в другое место. Есть куда?
– Разве что на дачу, – неуверенно ответил Петя. – Только они работают.
– Придется взять отпуск за свой счет.
Петя недоверчиво хмыкнул:
– Вряд ли им разрешат…
– Почему?
– Они вместе на частном колбасном заводе работают. У них отпуск две недели в году. Хозяин даже к врачу нехотя отпускает. Или увольняйся, или не болей.
Савицкий посмотрел на Грязнова.
– Я могу поговорить с хозяином, – предложил Грязнов.
Петя пожал плечами:
– Да, только это вряд ли поможет. Он их сейчас отпустит, а через две недели уволит по сокращению.
Снова повисла неловкая пауза. Затем Савицкий продолжил инструктаж:
– Значит, человека к тебе мы приставим. Он будет находиться все время в квартире. Ваш телефон поставят на прослушивание. Жди звонка от этих людей. Скажешь им, что опоздал на встречу, потому что долго не мог найти цилиндр. Извинишься и договоришься о новой. Понял?
Петя кивнул.
– А если они не позвонят, а снова придут?
– Я же тебе сказал: в квартире постоянно будет наш человек.
– Да, но их же двое!
Савицкий невольно усмехнулся.
Игорь Сергеевич пробормотал что-то язвительное насчет новой молодежи и что раньше никто не привередничал, оказавшись в подобной ситуации.
