— А тебе и не надо, — сказал Алексей. — Незачем тебе с ним встречаться.
— Ну, милый друг, — теряя терпение, сказала Елена, — это уж, позволь, я сама решу, с кем мне нужно встречаться, с кем нет.
— Вряд ли тебе теперь это удастся… — нехорошо усмехнувшись, сказал Алексей. — Следовательно, и проблемы нет.
— В каком смысле? — насторожилась Елена. — Леша, ты недоговариваешь. Что происходит? Скажи мне правду, я все равно узнаю!
— Да ничего не случится с твоим чуркой, — пошел на попятную муж, — и вообще, я здесь при чем? Я, что ли, приказы отдавал? Значит, было за что, раз сцапали.
— И ты и я знаем, что это не так. Да и невелика птица — специально для него целый отряд присылать.
— А ты откуда знаешь, что он за птица? Ты его когда последний раз видела? А? То-то… Откуда тебе знать, чистые у него руки или нет? Что он там в Чечне делал? Чай, не клубнику выращивал. А нам вот наводку на него дали, де еще и человек, прямо скажем, заслуживающий доверия…
— Это кто ж тебе наводку дал? И почему тебе? Больно гладко все получается…
— Да твой любезный в отряде у боевика в переводчиках ходил. Нам про него все известно…
— Так. А при чем тут ты?
— Да я тут при том, что на тебе женился, а тут такой сюрприз — жена якшается бог знает с кем! Я лично был против. Мне твой Аслан даром не нужен…
— Послушай, — сказала Елена, пробуя зайти с другой стороны, — ты мой муж, и я готова тебе поверить. Если Аслан в чем-то виновен, я первая буду за то, чтобы он отсидел положенное. В конце концов, меня с ним давно ничего не связывает. Я дочь военных и понимаю, что такое — защищать свою страну. Но ты мне должен все рассказать. Я ведь имею право знать, в каких именно махинациях замешан отец Сережи?
Заметив, что Алексей смотрит на нее с сомнением, она села с ним рядом и взяла его за руку.
— Между нами не должно быть тайн, — торжественно сказала она. — Не нужны мне эти загадки, не хочу я их разгадывать. Тем более что я могу и не угадать…
— Послушай, ну что ты лезешь не в свое дело? — попробовал уйти от разговора Алексей. — Тебе-то что, все равно ничего от тебя не зависит, и вообще, не женское это дело. Что ты понимаешь в политике? Чего себе зря нервы портить?
— В политике, может, я и несильна, — покачала головой Елена, — но зато я точно знаю, что жить с тобой не смогу, если не буду в тебе уверена. Человек, который из ревности может сломать жизнь другому, — это опасный человек…
— Ай, ну что ты заладила — из ревности, из ревности… Сразу видно, что баба. Тут, Лена, совсем другие сферы замешаны. А мы с тобой просто винтики этого механизма — попались на дороге, вот и закрутило… Ладно, скажу я тебе. Послушай. Я здесь совершенно ни при чем. Только вот… Аслан твой тоже глупый человек, попался, так-то я против него ничего не имею. Чем-то он не угодил чеченскому своему руководству, ну вот они с нашим и договорились убрать его с глаз подальше на какое-то время…
— Кому же это он ухитрился не угодить? Преподаватель в школе?
— То-то и оно, преподаватель! В плен его брали. В Чечне в этой самой, высовывался сильно. Попал к полевому командиру в отряд, ну и маршировал с ним туда-обратно несколько месяцев, потом отряд разбили, а Аслан еще в тюрьме сидел, невиновность свою доказывал, так что ему не впервой… Вот… А ты ж знаешь, чеченцы эти все завязаны друг с другом, все братья-родственники… Ты представляешь, какие он сведения может дать про отряд про этот, про боевиков, про организацию — кто командовал, откуда деньги, откуда люди, кто в каких налетах принимал участие? То-то и оно. Надо было бы ему сразу не молчать или за границу улепетывать, как только выпустили, а он в Москву подался, думал, здесь его не достанут? А мне, сама понимаешь, встревать в чужие разборки неохота, это ж дикий народ, того и гляди, головы недосчитаешься… Оставят тебя вдовой. Так что и тебе я лезть никуда не советую — тоже, знаешь… Им что женщина, что мужчина… Мусульмане, одним словом. Ты лучше сиди спокойно, ребенка воспитывай… Всего лучше — забирай его у бабушки и поезжай с ним к тетке в Казань, пока я тут все утрясу…
— Так, понятно. А кто же наводку-то такую на Аслана дал, ты должен знать.
— Видела, может, по телевизору такого господина с усами, зовут его Мамед Бараев, тут в новостях чуть не каждый день передают — в связи с его отлетом в Америку… Он туда как полномочный представитель едет. Америка нашим, видишь, кукиш показать хочет: мол, вы с ними воюете, а мы их в Белом доме принимаем, вот и гадайте теперь, на чьей мы стороне…
— Ну понятно, а дальше что? При чем здесь Бараев?
— Да репутация у него, стало быть, подмоченная. Представляешь, какой конфуз будет, если что-то из его биографии сейчас, перед визитом в Америку, всплывет? Америка-то она хоть и самостоятельная, но снаружи марку держит, типа мы приличные и все законы соблюдаем… Вот и надо ему было, чтобы Аслан твой не пикнул, задвинуть его подальше. И вся любовь.
— Понятно… — сказала Елена, отсаживаясь на диван и глядя перед собой.
Вот, значит, как. Бараев… Точно его внешности Елена не помнила, но мелькало в памяти что-то такое с усами, видела она его в новостях, внимания не обратила… А теперь, оказывается… Ах, Аслан, Аслан, как же тебя угораздило? Вот, значит, какие дела у мужа… Мамед… В невиновность Алексея Елена, естественно, не поверила. Своими ушами слышала… Небось и денег за это получил немерено, подумала она, глядя на мужа. Захотелось ей спросить, сколько именно, за сколько теперь служащие родине люди честь свою продают, но заставила себя смолчать — не время.
— Только ты это… никому не говори… — встревожился муж, глядя на нее. — А я тогда постараюсь что-нибудь сделать… Сама понимаешь, иначе нам капут.
Постарайся, постарайся, подумала Елена.
— Хорошо. Не скажу… Конечно, не скажу.
Она даже нашла в себе силы подойти и чмокнуть мужа в потную макушку.
— Бедный ты мой… Ничего, выкарабкаемся.
Муж облегченно вздохнул и даже заметно повеселел. Пронесло… И волки сыты, и овцы целы.
— Ну вот что, Лена, — решил он. — Поговорим подробно обо всем вечером, я все-таки за то, чтобы ты в Казань с Сережей уехала. Или к маме моей на Украину…
— Поговорим, — согласилась Елена, — конечно… Как скажешь. Тебе виднее.
Вечером меня здесь не будет, подумала она про себя.
— А мне еще по одному делу съездить надо… К корешу одному, в тюрьме работает… Как раз по поводу твоего Аслана, — сказал он правду, хоть и не всю… Знала бы она.
— Поезжай. Когда тебя ждать?
— Да часа через два… Я быстро обернусь. А ты можешь начать собираться.
— Именно это я и сделаю, — слабо улыбнулась Елена.
Как только за Алексеем захлопнулась дверь и шаги его прогрохотали вниз по лестнице, Елена тут же бросилась к телефону. По обоим телефонам адвоката Гордеева никто не отвечал, зато ей удалось с первого раза дозвониться в прокуратуру, по тому телефону, который ей дал Гордеев на всякий случай.
