— Знаете, — перебил Гордеев пылкую речь генерала. — Мне кажется, что отец девочки тоже был в курсе, что убийца его дочери не Зайцев.
— Почему вы так считаете? — насторожился Байдуков.
— Во-первых, Маковский погиб при загадочных обстоятельствах. Его сбила машина, а обвинили в этом мою знакомую. Могу дать голову на отсечение, что она не виновата. Во-вторых, я видел его перед смертью. Это был человек, который не испытывал ненависти к Зайцеву. Он был страшно подавлен, но не пытался мстить вашему другу, не требовал расправы над ним. Странное поведение для отца, если предположить, что он считал убийцей Евгения Павловича, не правда ли? И наконец, в-третьих, жена Маковского отдала мне странную фотографию — на ней изображен Ершов, а лицо его изрешечено пулями. Маковский стрелял в фотографию! Вы чувствуете, сколько должно быть ненависти к человеку, чтобы поступить так! Поэтому я думаю, что у Маковского была какая-то информация. Он что-то знал. Может, существует какой-то свидетель, может, еще что-нибудь, это нужно непременно раскопать. Только тайно, чтобы ни одна живая душа, кроме нас с вами, об этом не знала. Иначе все старания пойдут прахом.
— Вы мне это объясняете? — грустно улыбнулся Байдуков. — Но что же мы можем сделать? Единственный человек, который что-то знал — отец девочки, — погиб. Мы снова в тупике. Неужели Женя ничего больше не сказал, не просил мне передать?
— Ах, черт! — воскликнул Гордеев. — Забыл. Там же была еще одна фамилия.
Юрий вытащил клочок бумаги из кармана и протянул генералу.
— Веселовский, — прочитал тот. — Я, кажется, начинаю понимать.
— Поделитесь, — попросил Гордеев.
— Веселовский — мой бывший заместитель. Он мне никогда не нравился, но я взял его по принуждению. На меня очень сильно надавили. Но вскоре я его уволил, потому как узнал, что Веселовский занимается незаконной прослушкой. Причем всех и вся. У него были переговоры мэра, губернатора, прокурора, одним словом, всех, кто имеет какое-то отношение к власти. Кроме того, этот Веселовский имеет какое-то отношение к комиссии Государственной думы по выборам, а это тоже настораживающий факт.
— Неужели эта комиссия имеет какой-то вес? — удивился Гордеев.
— Еще какой. Это очень важное звено во всех выборах, с его помощью можно влиять на центральную избирательную комиссию. Когда я уволил Веселовского, он внезапно исчез, а вместе с ним и материалы прослушивания, и компромат, который собрал Женька.
— То есть он их попросту украл?
— Да, выходит так. Скорее всего, вся эта каша заварилась из-за пропавших документов.
— Так нужно немедленно найти Веселовского! — воскликнул Юрий. — Это же ключ ко всем загадкам.
— Вы правы, но я не могу. Он исчез, у меня нет никакой информации о месте его нахождения. Хотя вы можете поехать в Москву, в эту самую комиссию. Там должны что-то знать о нем, но не думаю, что вам будет просто получить какие-нибудь сведения. Однако попробуйте. Мне кажется, Веселовский работал на два фронта. Езжайте в Москву. Постарайтесь что-нибудь выяснить там.
— Я не могу сейчас уехать из Андреевска, — ответил Гордеев.
— Почему?
— Я говорил вам, в тюрьме невиновная девушка. Я не могу ее оставить.
— Простите за цинизм, но если она в тюрьме, то никуда оттуда не денется. Тем более похоже, что Жаворонкова деревня — сейчас самое безопасное место в городе.
— Но я все равно не могу уехать без нее. Вы можете помочь мне вытащить ее?
— Расскажите, в чем дело? — попросил Байдуков.
— Я сам практически ничего не знаю. Это все похоже на какой-то бред. Лида ехала на своем автомобиле в Москву, ее остановили, без объяснений надели наручники, затолкали в машину и привезли в СИЗО. Следователь отказывается отвечать на мои вопросы, материалы дела не показывает, ничего не известно. Мы с ее мужем пытались действовать по всякому, даже с судьями пытались договориться — все бесполезно.
— Я думаю, что тут не надо ни с кем договариваться. Нужно действовать по закону. Добейтесь доступа к материалам следствия, и на их основании попытайтесь добиться полного освобождения. У вас есть такая возможность?
— Нужно попробовать.
Гордеев достал телефон и набрал знакомый номер. На другом конце провода ответили.
— Алле? Александр Борисович? — прокричал в трубку Юрий. — Это Гордеев беспокоит. Да-да, все в порядке. У меня к тебе очень важное дело. Времени немного, поэтому постараюсь обойтись без подробностей. Я сейчас нахожусь в городе Андреевске. И здесь творится полный беспредел. Одну девушку арестовали за убийство человека, но она абсолютно не виновата. Я стал ее адвокатом, но мне чинят всякие препятствия. Следователь по ее делу отказывается предоставлять какую-либо информацию, скрывает материалы следствия, не разрешает посещений. Я очень прошу твоей помощи, повлияй на ситуацию, иначе она пропадет.
— Что от меня требуется? Как я могу заставить освободить твою знакомую только потому, что ты говоришь, что она невиновна. Это абсурд, ты понимаешь? — возмутился Турецкий.
— Я не требую этого. Просто попроси Меркулова, чтобы тот сделал один звонок следователю Спирину. Это возможно?
— Ну, в принципе… — протянул Турецкий, — возможно, конечно… Кстати, где, говоришь, все это происходит?
— В Андреевске.
— А-а… — протянул Турецкий, — кажется, припоминаю. Мне Костя Меркулов говорил о том, что поступила какая-то жалоба от группы избирателей на предвыборный беспредел. И поручил разобраться в этом деле.
— Серьезно? — обрадовался Гордеев. — Ну вот и повод. Помоги, Александр Борисович, очень нужно…
— Ну ладно, — недовольно ответил Турецкий, — постараюсь.
— Хорошо бы заставить его показать материалы. Это ведь мое абсолютно законное право, не так ли?
— Ну, это пожалуйста. Только не понимаю, неужели для этого нужен звонок заместителя генерального прокурора?
— Да. Никакие другие средства на этих людей не действуют.
— Хорошо. Еще раз. Андреевск?
— Совершенно верно.
— Фамилия девушки?
— Ермолаева Лидия Андреевна, — радостно орал в трубку Гордеев.
— Ох, не кричи так. В ушах от тебя звенит. Успокойся и езжай к своему Спирину. Он даст тебе все, что полагается по закону, — проворчал Турецкий.
— Спасибо, Саша. Ты очень помог. Спасибо.
— Да не за что. Вернешься — сразу ко мне. Расскажешь, что за дела происходят в этом загадочном Андреевске, где для просмотра уголовного дела адвокатом требуется санкция генерального прокурора.
— Обязательно. До свидания.
Гордеев убрал телефон и торжествующе посмотрел на Байдукова.
— Ну что? — спросил тот. — Вышло?
— Да. Турецкий может. Меркулов Константин Дмитриевич, заместитель генерального прокурора, его друг. Я мчусь к Спирину.
