Боровой повернулся и, не вынимая рук из карманов, двинулся к кофейне. Турецкий, секунду помедлив, зашагал за ним.
Они сели у окна — так захотел Боровой. Разговаривая с Александром Борисовичем, парень то и дело бросал в окно быстрые, внимательные взгляды.
«А он и в самом деле похож на хищника, — подумал Турецкий. — Только не на волка, а на шакала, который нашел кусок мяса и теперь спешит сожрать его, пока не пришел кто-нибудь покрупнее и пострашнее».
— Вы ведь работаете в частном детективном агентстве, — начал Боровой. — А значит, имеете знакомых и в милиции, и в охранных фирмах.
— К чему ты клонишь? — резко спросил Турецкий.
Боровой слегка прищурил темные, недобрые глаза и сказал:
— Мне нужна ваша помощь. Не бойтесь, вы не подвергнете свою жизнь опасности. И никакой уголовщины тоже не будет. Просто вы воспользуетесь своими связями и добудете мне несколько удостоверений. Уверен, вы сможете это сделать.
Турецкий ответил не сразу. Некоторое время он разглядывал лицо парня, удивляясь поразительной наглости, с которой тот предлагал ему сделку.
— Так как? — спокойно спросил Боровой и усмехнулся. — Сможете сделать это для меня?
— А что, если я скажу «нет»? — так же спокойно сказал Александр Борисович. — А потом возьму тебя за шиворот, приволоку, как нашкодившего щенка, в ближайшее отделение милиции и сдам дежурному?
— Вы этого не сделаете, — сказал Боровой.
— Почему? Что мне помешает? Боровой посмотрел на часы и ответил:
— Через минуту вы это узнаете. А пока давайте закажем что-нибудь, чтобы официанты не косились.
Боровой подозвал официанта и заказал две чашки кофе и пирожное. Едва он закончил заказ, как в кармане у Турецкого запиликал мобильник.
— Возьмите трубку, — сказал Боровой. — Это очень важно.
Александр Борисович прижал трубку к уху.
— Слушаю.
— Алло, Шурик, привет! — услышал он голос жены.
— Привет! Что-то случилось?
— Да нет, ничего. Просто твои коллеги меня одолели.
— Какие коллеги?
— Да вот только что ко мне подходил парень… очередной новый сотрудник агентства «Глория»… и вручил мне письмо для тебя.
— Где он?
— Не знаю, ушел. Всучил конверт и ушел. Турецкий крепко сжал трубку в пальцах.
— А ты где находишься?
— В магазине, — ответила Ирина Генриховна. — Зашла купить себе что-нибудь на обед. Так что это за история с письмом? Почему он тебе просто не позвонил?
— Это… — Турецкий исподлобья посмотрел на сидящего перед ним Борового. — Это такая игра. Плетнев развлекается с новыми сотрудниками. Дает им задания и назначает время, за которое они должны это задание выполнить. Что-то вроде курса молодого бойца.
— Звучит не слишком-то убедительно, — заметила Ирина Генриховна. — Он что, пьян?
— Угу. Немного. Вчера перебрал, а сейчас похмельем страдает. Вот и валяет дурака.
— Ну так и послал бы молодых за пивом. Все польза бы была. Хочешь, я вскрою письмо и прочту его тебе?
— Нет-нет, не нужно.
— Почему? — не поняла Ирина Генриховна.
— Долго объяснять. В общем, это часть задания. Ирина Генриховна ответила не сразу. Турецкий вспотел от волнения, пока ждал ее ответа. Наконец, она сказала:
— Понятно… Турецкий, ты что, развлекаешься вместе с Плетневым? Тебе сколько лет?
— Это не важно. Просто сделай, как я прошу.
— Детский сад какой-то, — иронично проговорила Ирина Генриховна. — Казаки-разбойники. Ну ладно, тут моя очередь подходит. По пути с работы куплю тебе игрушечный пистолет. Не скучай!
Жена отключила связь.
Официант поставил перед Боровым и Турецким чашки с кофе, а в центр стола — блюдце с пирожными.
— А вы это хорошо придумали, — насмешливо сказал Боровой, когда официант ушел. — Насчет игры. Хотя все равно звучало бредово.
— Хватит скалиться, свинья, — со злостью проговорил Александр Борисович, убирая телефон в карман.
Боровой слегка побледнел.
— Ну-ну, — сказал он, растягивая губы в резиновую улыбку. — Погавкайте, пока есть возможность. Теперь вы понимаете, что мои люди следят за вами. И, что самое главное, за вашей женой. Стоит мне приказать, и они порвут ее на части. А потом и до дочери вашей доберутся. И про пацаненка не забудут. Как там его… Вася?
Турецкий молчал, сверля лицо бандита ледяным, полным ненависти взглядом.
— Молчите? Вот и правильно. Раз думаете, значит, не будете дурить. Поймите, Александр Борисович, я не требую от вас ничего невозможного. Добудьте мне несколько удостоверений, и я от вас отстану. Ну, может быть, если понадобится, проведете нас через кордоны. Подстрахуете. А потом валите на все четыре стороны.
— Зачем вас удостоверения? — резко спросил Турецкий.
— Через три дня в спорткомплексе «Олимпийский» будет большой концерт, — спокойно ответил Боровой. — Мне и моим парням нужно пройти через оцепление. Для этого нам понадобятся правильные ксивы.
— Где я их возьму? Боровой пожал плечами:
— Это уже ваши проблемы. Нам сгодятся любые корочки — хоть МВД, хоть ФСБ. Узнайте, какая контора обеспечивает охрану спорткомплекса в этот день, и достаньте необходимые документы.
— А если не сработает? — спросил Александр Борисович. — Если вас все равно не пропустят?
— Это будет плохо, — сказал Боровой. — Плохо и для меня, и для вас. У вас очень красивая жена, Александр Борисович. И мои парни с удовольствием залезут к ней под юбку. К тому же…
Договорить Боровой не успел. Удар кулаком в подбородок сшиб его на пол вместе со стулом. На грохот обернулись и официанты, и посетители кафе. Менеджер с гневным и встревоженным видом заспешил к столику.
— Все в порядке! — крикнул ему Боровой, поднимаясь с пола. — Я упал! Ножка у стула раскачана!
— Ножка?
Менеджер остановился возле столика и недоверчиво посмотрел на Борового, который уже успел подняться с пола и поставить стул, перевел взгляд на Турецкого и повторил: — Ножка?
— Ножка, ножка, — раздраженно ответил ему Боровой, усаживаясь на стул. — Все в порядке. Сейчас мы расплатимся и уйдем.
— Постарайтесь больше не падать, — сказал менеджер и удалился к барной стойке, то и дело оглядываясь и бросая недовольные взгляды на Борового и Турецкого.
Турецкий между тем спокойно поднял чашку и отхлебнул кофе.
— Зря вы так, — глухо проговорил Боровой. Глаза его, скрытые под надбровными дугами, сверкали гневным холодным огнем. Казалось, еще немного — и кожа на лице Турецкого воспламенится от этого ненавидящего взгляда. — Еще раз выкинете такую штуку, и я сам займусь вашей женой.
