— Давай встретимся где-нибудь в центре, чтоб посидеть, перекинуться. Или можно здесь, в районе Хамовников. Тут же всякие забегаловки, пивнушки. Посидим, поболтаем, пивка попьем.
— А-а-а-а-а, — протянул догадливый Щербак, — все понятно, все с тобой понятно. Наверное, Элкины прелести все-таки не дают покоя нашему герою? А ты что, хочешь пригласить ее провести с нами вечер?
Плетнев подумал: «А в самом деле, почему нет? Почему действительно нет? Почему не эта толковая баба, добрая и сердечная, которая смотрит на него с восторгом и от коленок которой глаз невозможно оторвать? Ну, так что ж, если она дома, если она одна, если она свободна, то, разумеется, и у нее обязательно появится подобное желание, то все возможно».
— Знаешь, Коля, ты там заканчивай свои дела, садись в свою тачку и жди моего звонка, а я сейчас договорюсь с Элкой, и, если все будет удачно, мы просто выберем какое-нибудь уютное местечко, где и встретимся. Не возражаешь?
— Полностью — за, но с небольшим дополнением. Я просто уверен, что у Элки есть такая же, как она, умопомрачительная соседка, против присутствия которой я бы никак не возражал.
— Итак, я перезваниваю, выясняю диспозицию и объявляю пункт сбора, а ты, чтобы не терять времени, двигай в нашем направлении. Я, кстати, недалеко от Элки, в Хамовниках. Идет?
— Подходит такой вариант, все равно делать нечего. Только не забудь о приятной подружке.
Плетнев немедленно перезвонил Элеоноре Владиславовне, так он величал Элку официально. Спросил, как здоровье, свободное время имеется ли? Нет ли тупой потери времени в ожидании гостей или еще каких-нибудь вещей, которые бы удерживали ее прочно дома? Элка долго молчала, потом со смехом ответила, причем ответ был интересен сам по себе:
— Кажется, нам не повезло, и не повезло основательно, не так ли, дорогой?
— Так, — вынужден был сознаться Плетнев.
— Ну, так в чем же дело? Я предвидела и такой случай. Помнишь, я тебе еще в самом начале сказала: не клади глаза туда, куда не надо. Ты посмотри, рядом с тобой чего? А ты начал мне про какие-то коленки, нес какую-то ахинею, что не видишь дороги из-за них, что они тебя отвлекают, но разве в этом было главное? Слушай, Плетнев, ты получил то, что хотел? Ты остался этим доволен? И все правильно. Светка — такой человек, ей дело важнее. Будь на твоем месте не ты, а кто-то другой, кончилось бы тем же самым. Я слишком хорошо, хотя и не так давно, знаю эту смиренную наивность. Но твой звонок-то чем вызван? Ты что, действительно хочешь меня видеть? Неужели?
— Знаешь, Элка, мне чего-то здорово сегодня на душе тяжко. И вот я подумал если: есть тяжесть, если есть неподалеку один, второй, третий друг и мы можем, собравшись вместе, эту тяжесть не то чтобы разделить на троих, но сбросить на время вместе с пивной пеной, сдуть — и все. Так почему б нам этого не сделать? Как ты посмотришь на такой вариант?
— Что ж, вариант меня вполне устраивает. Тем более что я собиралась пригласить тебя на хороший обед. Я одна, совершенно одна и совершенно готова к любым… Ну, ты знаешь, к чему я готова. Я всегда готова. Да, кстати, слушай, Антон, а тебе обязательно каких-то гостей надо?
— Да нет, дело в том, что я с Колей разговаривал, пообещал, что мы сегодня с ним после работы по кружечке пивка перекинем, ну так, немного стресс сбросить, все-таки день был сумасшедший, сама знаешь. Ну, а потом еще этот не самый приятный финал, а потом…
— Ага, значит, обо мне ты вспомнил потом, когда все было уже расписано, рассчитано, и уже все было готово, но планы сорвались. Некрасиво, Плетнев, ох, как некрасиво по отношению к женщине, которая относится к тебе не так уж, в общем, и плохо.
— Согласен. Каюсь.
— Этого мало, Плетнев. Ты ведь знаешь, что я тебя глубоко уважаю и отчасти, могу искренне в этом сознаться, люблю, Плетнев.
— Вот это другой разговор. Любовь — это приятная тема.
— Короче, чего ты хочешь? Ты рвешься ко мне или ты хочешь меня куда-то утащить?
— Я бы предложил такой вариант: тут где-то неподалеку есть у вас какой-то кабачок, не то чайный дом, не то кофейня, где можно выпить и немножечко перекусить. По-моему, где-то на углу Комсомольского проспекта и какой-то из Фрунзенских улиц. Не знаю, у вас там полно всяких забегаловок. И все это я предлагаю только с единой эгоистической целью — не заставлять тебя в день моей великой печали заниматься хозяйственными заботами. Горевать так горевать, но чтоб дым столбом, чтоб дуракам завидно стало. А там решим. Или, может быть, в районе Лужников? Выбери сама и скажи. Ты мне, а я перезвоню Щербаку, который сидит уже на гвоздях от нетерпения. И вообще, я думаю, нам нужно немножко оторваться, отпустить вожжи, а потом, если удастся, и продолжить вечеринку в более тесном кругу. Кстати, мой друг Николай Щербак почему-то высказал уверенность, что у Элки, этой прекрасной Элки, не может не оказаться симпатичной подружки. А если таковая есть, ты ж представляешь, веселья вдвое и вообще всего вдвое. Как ты посмотришь на такую философскую постановку вопроса?
— Как смотреть на такую постановку? Кадрите, ребятки, кадрите, мальчики! Ладно, сейчас загляну к Галке, и если она дома, то можете быть уверены — скучно не будет.
— А она хоть ничего?
— Нахал! Так про женщин не говорят! Она не просто ничего, она очень даже ничего.
— А почему же я до сих пор о ней не слышал?
— А потому что ты, наглец, немедленно положил бы глаз на нее. А так я была в полной уверенности, что ты не спустишь глаз с меня.
— Хитра, хитра. Ладно, девушка, все понятно. Тогда я тебя прошу вот о чем: быстренько прозондируй свой вопрос, назови мне место встречи, я перезвоню Николаю. Ему от центра ехать долго, да и мы не будем торчать без дела. Я на телефоне, жду твоего звонка.
Плетнев невольно двигался в направлении дома, в котором проживала в Хамовниках Элеонора Владиславовна, и поэтому ее звонок застал его почти у ее подъезда.
— Я здесь, — ответил он. — А ты готова?
— Мы готовы. А где твой кавалер?
— Мой кавалер будет готов там, где вы назовете место.
— Мы едем в домик на Комсомольском, я тебе покажу. Там хорошие ребята, они меня знают, обслуживают легко и быстро.
— Прекрасно. Эксцессов не предвидится? Я имею в виду события национального порядка. Я ведь знаю, как реагирует Северный Кавказ на благодатные и роскошные формы Южной России. Говоришь, хорошие ребята, и тебя знают?.. Но, с другой стороны, могут же им не понравиться кавалеры. Они, поди, и драку затеять захотят. А в такой день это было бы очень неуместно.
— Да перестань, нормальные ребята, обслуживают хорошо, знаю я их прекрасно. Все там будет спокойно.
— Ну, я на тебя полагаюсь. Так спускайтесь, я звоню Николаю.
Они вышли из подъезда, Плетнев выбрался из машины, поздоровался с приятной женщиной, которая назвала себя Галей. Нет, ну конечно, ни в какое сравнение с Элкой она не шла. Элка — это свое—образная кариатида, это образец женщины в лучшем понимании смысла этого слова. Женщина, в которой есть все: разум и все, что к нему положено.
