— Вот черти! — засмеялся Меркулов. — Может, послушаете сначала?
— Попробуй, — снисходительно кинул Турецкий и уставился в окно.
— Ну хорошо, спасибо. Итак, несколько дней назад, вчера, потом уточним, поздно вечером, в славном городе Воронеже — не удивляйтесь, и там люди живут, — в парке, примыкающем к постройкам гаражно-строительного кооператива, был найден труп человека, скончавшегося от ножевого ранения в область живота. Первичный осмотр трупа на месте убийства позволил судебно-медицинскому эксперту сделать практически однозначный вывод о том, что жертва, перед нанесением ей смертельного ножевого ранения в печень, была жестоко избита, о чем свидетельствуют многочисленные следы побоев в области головы и грудной клетки. Вскрытие покажет, имеются ли еще и переломы, и так далее. Кто, когда и как обнаружил тело убитого, все эти подробности — в протоколах осмотра места происшествия и допросов свидетелей.
— Ясно, Воронеж не спит, — констатировал Турецкий. — Дурацкий вопрос разрешите, гражданин начальник?.. Какое отношение к Воронежу имеют: а) Москва, б) агентство «Глория», ну и дальше, согласно алфавиту, в) Турецкий, г) Плетнев? Впрочем, последние два пункта можно поменять местами, я не возражаю, пусть Турецкий будет «г».
Плетнев засмеялся.
— Хорошо, — спокойно кивнул Меркулов, — чтоб не затягивать наш разговор, сообщаю, что убитым оказался ответственный сотрудник посольства Нигерии в нашей стране. Более того, при нем обнаружены документы и деньги, причем довольно крупная сумма. Значит, целью убийства явилось, как вырисовывается, не ограбление. Хотя есть соображения, что убийцу — или убийц, что в данном случае вероятнее, — мог спугнуть неожиданный свидетель, который и вызвал милицию. Впрочем, сами разберетесь, опыт имеете.
— А чего он там, у гаражей, делал? — спросил Турецкий. — Да еще поздним вечером и с крупной суммой в кармане? Может, наркотики?
— Во-во, об этом они тоже подумали, — кивнул Меркулов. — Я говорю о местных сыщиках из уголовного розыска. Кажется, они располагают уже некоторыми данными или пока только подозревают, что убитый имел какое-то отношение к торговле наркотиками. Впрочем, представитель посольства, который был вызван из Москвы для опознания, естественно, категорически отрицает любые связи покойного с криминалом. Напротив, он считает, о чем немедленно и заявил, фактически официально, что убийство его коллеги произошло исключительно на почве расовой ненависти, пропагандируемой в России как вполне легальными общественными организациями, он там перечислил ряд националистических союзов и движений, так и отдельными лицами. То есть, как вы понимаете, дело движется к дипломатическому скандалу. А воронежские сыщики, на территории которых и произошло преступление, склонны подозревать в убийстве своих местных скинхедов, которые расплодились в последнее время, словно блохи у паршивой собаки. И хулиганские действия этих отморозков уже нередко приобретают окраску подлинного бандитизма, провоцирующего соответствующую реакцию кругов, не заинтересованных в политической стабильности в России.
— То есть, ты хочешь сказать, Костя, что мальчишками кто-то грамотно руководит? Этакий серьезный дядя, например, с мандатом депутата местного законодательного собрания, а то и Государственной думы в кармане?
— А ты, между прочим, зришь в самый корень, — Меркулов огорченно покачал головой. — Ничего нельзя исключить.
— И ты полагаешь, что частный сыск, в нашем с ним лице, — Турецкий кивнул на Плетнева, — может заменить огромную и мощную государственную машину? С ее милицией, службой государственной безопасности, агентством по борьбе с наркоманией, федеральной охраной, ГРУ, спецназом и ОМОНом, а также набором всевозможных прокуратур и прочая, и прочая? С какого, извини, бодуна приходят такие мысли в головы высоких и очень высоких начальников?
— М-да, язычок у тебя, однако… — хмыкнул Меркулов. — Я иначе мыслю. Все перечисленные тобой охранительно-силовые организации обладают завидными возможностями — всеми, кроме одной. О которой ты и сам прекрасно осведомлен. Что бы мы ни говорили и в чем бы ни убеждали наше население, представители этих структур лишены одного качества, которым с избытком обладаете вы с Антоном. Вы — свои, с вами можно общаться доверительно, у вас это получается. Разговаривать нормальным языком. А здесь как раз тот самый случай. И у меня, и у начальника департамента уголовного розыска МВД Коли Грецкова, который немедленно подключился к этому делу и сам вчера выехал на место происшествия, в Воронеж, все-таки складывается впечатление, что официальное следствие еще долго будет топтаться на одном месте. Кто-то что-то видел, но толком — ничего конкретного. Ни одной толковой зацепки, кроме того, что нападавших было не то трое, не то четверо. И все произошло так стремительно, словно было отрепетировано заранее. Понимаете теперь?
— Так не проще ли отдать приказ верховного главнокомандующего всем вышеперечисленным конторам, или структурам, как тебе угодно, чтобы те отныне и присно разговаривали с населением только нормальным языком? Гляди, какая выйдет экономия нашего с Антоном драгоценного времени!
— Не паясничай, ты понимаешь, о чем речь. А все необходимые официальные полномочия вам мы дадим, можешь не беспокоиться. Но действовать, тем не менее, будете в рамках своего охранно-розыскного агентства. Я сегодня же созвонюсь с заместителем министра, сообщу о нашем решении, и мы договоримся с ним об оперативной помощи для вас. Если потребуется. Мало ли как может повернуться дело!
И он стал звонить в министерство.
«Снова все решают за меня, — подумал Турецкий, — разве что, делая при этом вид, будто и в самом деле интересуются моим мнением…».
— Скажи им, — сказал он, — пусть Петьку Щеткина из МУРа прикрепят к Антону, а больше никого и не надо. Они уже сработались, и все остальные, в том числе и я, им будут только мешать. Ну подключусь, если попросят, думаю, и сами справятся. Ты не возражаешь? — он взглянул на Плетнева.
Тот пожал плечами — ни да, ни нет. Скорее, да, решил Меркулов.
— Игорь Кузьмич, — говорил между тем Меркулов замминистра, — вы бы попросили у Яковлева майора Щеткина, если он не сильно занят. Мы решили «Глории» поручить расследование, а он уже работал с ними, так что было бы очень уместно продолжить тесное и, кстати, весьма успешное деловое сотрудничество, если вы не возражаете…
Короче, договорились.
— Ну а у тебя-то что за срочное такое дело, из-за которого ты не можешь пожертвовать своим драгоценным временем ради спасения престижа родимой державы? — язвительно спросил наконец Меркулов у Турецкого. — Ребятки, я честно говорю, — поморщился Константин Дмитриевич оттого, что выступал в непривычной для себя форме просителя, — если бы не дипломат, я б вас и не беспокоил. Но тут должно быть чистое и быстрое расследование, а я вам верю. Соответствующие «сопроводиловки» вам, естественно, будут выданы. А тебе, Саня, если желаешь, даже могу вручить твое собственное удостоверение.
— Желаю, — кивнул Александр Борисович, — в чужом городе лучше иметь солидные «корочки». А что касается моего дела?.. — И он довольно подробно, то есть максимально приближенно к беседе с Щербатенко, пересказал свой ночной разговор с ним, а затем добавил и собственные соображения по, казалось бы, давно забытому уголовному делу, «отрыгнувшему» вдруг весьма неприятные рецидивы прошлого.
