— Хм… А ты сам почему его носишь? Столько времени все же прошло.
Плетнев пожал плечами:
— Просто привычка.
— И только?
Плетнев замялся:
— Ну, вообще-то… Ладно, расскажу, какое это сейчас уже имеет значение? Нелепая история, конечно, если на словах… Дело было так. Мы как-то в засаду попали, под перекрестный огонь. Пятеро погибло, а у нас семерых — ни царапины. У тех, что с амулетами, — уточнил Плетнев, хотя Меркулов и так уже понял, но все-таки переспросил:
— Серьезно?
— Абсолютно. А вот один из наших… — Плетнев запнулся, искоса глянув на Меркулова, видно, хотел назвать фамилию, но не стал и продолжил: — Не важно кто, как-то на кон свой амулет поставил и проиграл. Его через три дня нашли. В джунглях, с перерезанным горлом… Попробуй тут не начни верить во всякую чертовщину.
И Плетнев снова уставился в монитор. Фотографии опять замелькали на экране.
Меркулов решил, что стоит сменить тему.
— Послушай, Антон, ты как-то социализироваться не хочешь?
Не отрываясь от компьютера, Плетнев спросил:
— В смысле работать пойти?
— Ну да.
— Куда это? В Генпрокуратуру, что ли? — поинтересовался Плетнев не без издевки.
— Я бы мог тебя пока что в «Глорию» сосватать. Это частное детективное агентство, где работают мои друзья. Его возглавлял Денис Грязнов, он при этом взрыве погиб. Ты человек с опытом, и я уверен, ребята против не будут.
— Хм…
— Подумай, подумай. Ну не охранником же в банк!
— А почему нет?
— Подумай, говорю! Служебную квартиру я тебе организую, а пока… — Меркулов оглянулся на спящего мальчика. — Васю в санаторий можно отправить на месяцок…
Мальчик вдруг пошевелился в кресле и сказал сонным голосом:
— Я буду работать с папой. Я никуда не поеду…
Меркулов с Плетневым уставились на него.
— Вот это слух, — пробормотал Меркулов. — С папой он, видите ли, работать будет!
— А то, — кивнул Плетнев и снова повернулся к экрану.
Васька в кресле повернулся на другой бок и снова засопел.
Плетнев внезапно застыл перед экраном.
— Где это?!
— Что именно? О чем ты говоришь?
— Вот эта фотография… Где это было снято? Меркулов заглянул в монитор.
— Это предполагаемое место парковки машины террористов. Оттуда прямая видимость до того окна детского дома, около которого произошел взрыв. Дистанционка-то была на короткой волне. Почему ты спрашиваешь?
Плетнев встал. Посмотрел на спящего сына.
— Надо туда съездить.
— Ты увидел что-то интересное? Что именно?
— Надо срочно туда поехать, — упрямо повторил Плетнев.
Меркулов нажал кнопку вызова на телефоне и коротко сказал:
— Машину.
Мальчик тем временем снова проснулся. Сел в кресле.
— Едем ловить бандитов?
— Ты опять подслушивал? — спросил отец.
— Я не виноват. Мне просто снилось, как вы раз говариваете, а что я слышал на самом деле и что было во сне, я и не помню. Так мы едем ловить бандитов?
На машине?
— На машине, — кивнул Плетнев. Мальчик соскочил на пол.
— Я с тобой! Спецназ жив?
— Живее всех живых, — усмехнулся Плетнев.
— Может, хочешь чаю с пончиками? — спросил Меркулов у мальчика. — Перекусить на дорожку, а?
— Дело — в первую очередь, — отрезал тот.
Когда они выходили из здания, Плетнев выдохнул тихонько, так чтобы сын его не услышал:
— Выпить бы сейчас…
— И думать не смей! — испугался Меркулов.
— Да что я, не понимаю, что ли…
Меркулов смягчился и, чтобы сгладить ситуацию, рассказал забавную историю:
— В Англии есть такой городок, Норидж. Знаешь, чем он интересен?
— Откуда?
— Городок совсем маленький, но там ровно триста шестьдесят пять пабов. Это означает, что человек может в течение года каждый вечер напиваться в новом баре.
По мечтательному выражению, мелькнувшему на лице Плетнева, Меркулов понял, что он не против жить в таком уютном местечке.
Через полчаса машина Меркулова остановилась возле бетонной стены на площадке, за оградой детского дома. Первым из машины вышел Плетнев. Рефлекторно оглянувшись, он посмотрел на фотографию, на которой было изображено это самое место — бетонная стена с многочисленными граффити, да еще пара машин, которых сейчас, конечно, не было.
Плетнев пошел вдоль стены, рассматривая рисунки и надписи на ней. Остановился. В промежутке между какими-то надписями, сделанными готическими буквами, он увидел небольшой замысловатый рисунок — что-то вроде солнца с изогнутыми лучами. Плетнев провел рукой по рисунку.
— Ну вот этого-то я и боялся, — пробормотал он.
Георгий
В однокомнатной квартире, в большой комнате с голыми стенами, в которой было только два дивана, стол и колченогий табурет, стояла Аня. Она сосредоточенно раскладывала на диване пояс шахида. Второй диван был пуст. Георгий сидел за столом и что-то писал, никак на нее не реагируя.
Аня подсоединила провода, потом закрепила контакты. Сняла с себя рубашку, натянула на голое тело черную обтягивающую футболку. Нажала кнопку лежащего на столе секундомера.
Раз… Два… Три…
Быстрыми, отработанными движениями она надела пояс шахида. Потом нацепила куртку, застегнула молнию. Снова нажала на секундомер.
— Готово, — сказала она, не скрывая своего удовольствия. — На одну и шесть быстрее, дядя Юра!
Просто класс, правда?
Георгий отложил ручку и, улыбаясь, посмотрел на нее. Девушка стояла перед ним, ожидая реакции, точнее, похвалы. Почему бы не похвалить, в самом деле?
— Молодец, Анечка, умница.
Она просияла.
— А сейчас подними правую руку. Теперь левую.
А теперь быстро присядь несколько раз…
Она выполнила все команды.
— Очень хорошо. Ничего не болтается, не мешает, не колет?
— Нет.
— Отлично. А теперь подойди ко мне.
Аня приблизилась вплотную. Георгий расстегнул на ней куртку.
— Видишь, контакты все-таки отошли… Здесь…
И здесь тоже… Надо ослабить… Запас оставить. Ты же не будешь стоять, как «Рабочий и колхозница»?… Аня тихо засмеялась. Георгий же по-прежнему был совершенно серьезен.
