— Простите, пожалуйста, вы, видимо, местный? — изысканным тоном спросил у него Турецкий.
— М-да… В некотором роде… — как-то очень уж неопределенно ответил седеющий мужчина и вежливо повернул голову к Александру Борисовичу. — Это вы ищете, я слышал, своих дальних родственников?
— Да, понимаете ли… Но я давно здесь был… До всех этих, так сказать… перемен.
— Угу… — покивал тот. — Но вы же знаете, к кому приехали? — Вопрос прозвучал учтиво, но странно.
— Да, разумеется. Надо только адрес поискать в записной книжке. Но пока темно, а очки я, кажется, оставил в поезде.
— У вас какое зрение?
— Плюс три…
— Мои не подойдут, — усмехнулся мужчина и, вздохнув, положил подбородок на руки, скрещенные на рукояти своей палочки — типичном когда-то произведении местных умельцев курортной зоны Северного Кавказа: темно-вишневого цвета, сучковатой трости из самшита, инкрустированной тонкими бронзовыми узорами.
— А вы, извините, здесь проживаете? — спросил Турецкий.
— Как видите. — Мужчина беспомощно развел руками.
— Что, вот здесь?! — не понял Турецкий. — На лавке?!
— Ну не совсем, но… вроде того. Скажем, в районе вокзала.
— А почему? Что-то случилось?
— Вы так спрашиваете, — усмехнулся мужчина, — будто работаете следователем… Наверное, случилось… только… я не помню.
Турецкий, кажется, догадался.
— Что-то связанное с амнезией?
Мужчина снова усмехнулся и, пожав плечами, промолчал.
— А как вас зовут, простите?
Он внимательно посмотрел на Александра Борисовича и, помедлив, серьезно ответил:
— Не знаю… Здесь зовут Володей… Просто Володей, понимаете? Без отчества…
«Просто Володя… — сказал себе Александр Борисович. — Это ж надо?..» Он и представить себе как-то не мог, что значило потерять себя и жить на садовой лавке… Нет, читал, конечно, слышал… Но чтоб конкретно… «Тёпло» — это он ночью сказал. Ну да, сейчас лето, но за ним придет осень… зима с ее жуткими ветрами, о которых тоже слышал Турецкий, даже суда на берег вышвыривает… Вот так живешь у Бога под боком и того не знаешь, чем твой день закончится… сном в теплой постели или полудремой на садовой лавке… Нет, пора кончать с этим делом, в бродяги, понимал Александр Борисович, он никаким образом не годился…
«А этот Володя — любопытный тип, — подумал напоследок, прежде чем залезть в свою записную книжку. — Надо бы с ним как-нибудь встретиться, поговорить… Как это так — человек забыл себя? Не может… не должно такого быть!» — решил он. И понял, что это в нем привычно заговорил следователь.
Да, выходит, никуда не уйти от самого себя… Разве что сбежать… на короткое время…
Глава первая КРИЗИС СИСТЕМЫ
Заседание правительства Российской Федерации подходило к концу.
Особых дебатов не было, вопросы обсуждались вполне конкретные: начало очередной подготовки к зиме. Ведь зима в России, как давно известно, каждый раз сваливается на голову неожиданно. А с нынешней погодой, от которой ничего хорошего, в смысле — определенного, ждать не приходилось, ибо все предсказуемое на поверку оказывалось непредсказуемым, вполне можно было ожидать любых неприятностей.
Министр МЧС, человек остроумный и понимающий шутку, что-то быстро написал на листочке бумаги и передвинул своему соседу по столу заседаний. Тот прочитал, издал горлом звук — нечто среднее между хмыкнул и фыркнул — и, сделав вид, что закашлялся, низко опустил голову, пряча ухмылку. На бумаге было написано: «Поздняя зима никого не застала врасплох…» Слово «поздняя» было подчеркнуто два раза. Никто не обратил внимания, но всевидящий премьер услышал и, метнув пристальный взгляд «обергруппенфюрера Мюллера», сдержанно покхекал, словно предупреждая шалунов-школьников.
А слово между тем дали главному энергетику страны — речистому, самоуверенному и определенно обожающему свою неординарную, изысканно сытую внешность. Накануне он посетил президента, проводящего свой краткий, «рабочий» отпуск в Краснодарском крае, а точнее, в Сочи, в известной резиденции «Бочаров Ручей». И небольшой, полутораминутный сюжет из этой недолгой, деловой встречи был показан по Центральному телевидению в «Новостях». Серьезные, неулыбчивые лица, выражающие сугубую ответственность за судьбу населения России.
Но таков был порядок, что после встреч с президентом каждый отчитывался на правительстве, отвечая на вопросы, может быть по какой-то причине и не заданные первым лицом страны. Конкретно же интерес причастных лиц — министров финансов, экономики, по чрезвычайным ситуациям и ряда других — касался в первую очередь такого важного для их ведомств вопроса, как внедрение новейших способов компьютерного контроля в системе диспетчеризации и управления энергоснабжением предприятий и населения городов. Имелись в виду в первую очередь те из них, где именно в зимнее время чаще всего происходили сбои, вызывающие нередко непредсказуемые и даже тяжкие последствия. А в качестве наиболее показательного примера в беседе с президентом был приведен опыт местных энергетиков, работников Новороссийской электростанции, разработавших и внедрявших в настоящее время у себя собственную систему компьютерного контроля.
Почему именно на этом примере заострил внимание главный энергетик? Причин было немало. Во-первых, южнее по побережью, примерно в двухстах километрах, что для России, можно сказать, рядом, почти под боком (как, например, от Москвы до Рязани), отдыхал обычно президент, принимая там важных иностранных гостей. Но главная причина заключалась, конечно, в том, что зимы в Новороссийске бывают особенно жестоки и суровы, когда задувает свирепый норд-ост, называемый местными жителями «бора». А это случается практически каждый год, и каждый год со страхом ожидают жители приход «боры». Лютый ветер обрывает провода, валит опоры, целые городские районы по нескольку дней остаются без электричества. А ведь город — это огромный морской порт, это крупнейшее в стране цементное производство, это больницы и школы, железнодорожный вокзал и жилой сектор и прочая, и прочая, не говоря уже о районах частных домишек, где люди неделями сидят при свечах и керосиновых лампах… И, ко всему прочему, это еще с советских времен знаменитые курорты — от Анапы до Геленджика!..
Ввод новой контролирующей компьютерной системы, которая как раз сейчас находилась в стадии тестирования, обещал максимально обезопасить город в случае непредвиденных аварий в электрических сетях. И даже в крайних случаях, при серьезных авариях, постоянный компьютерный контроль позволял вовремя отключать только пострадавшие объекты, а не обесточивать, как бывало прежде, весь город. То есть прямая выгода налицо.
Одного не доложил на сочинской встрече главный энергетик, — возможно, счел необязательным или излишним, чтобы занимать дорогое время президента. А суть заключалась в том, что, прослышав о тотальной компьютеризации энергосистем, многие «киты», но правильнее сказать, видимо, все-таки «акулы» делового мира, тут же сообразили, какие гигантские финансовые средства вкладывает в этот достаточно длительный процесс государство, чтобы упустить такой сверхвыгодный куш. И битва обещала быть жестокой. Но бизнес есть бизнес, его законы были суровы во все времена. Поэтому и не стал заострять на этом вопросе свое внимание главный энергетик — ни в резиденции «Бочаров Ручей», ни в московском Белом доме на Краснопресненской набережной…
