Лагутину Эрика чем-то напомнила Гущину. Наверное, своим позитивным настроем и жизнерадостной улыбкой. А когда Эрика рассказала, как праздновала с семьей получение приза — Большого хрустального глобуса, который она выиграла на Олимпийском чемпионате в Турине, — ему вдруг стало грустно. Анна Гущина тоже могла взять первый приз на Олимпиаде по стрельбе в Праге, если бы он ее не уговорил принять участие в региональных соревнованиях И тогда все и произошло. Годами он не вспоминал тот несчастный случай, виновницей которого она оказалась, но после встречи с московским следователем эта история не выходила у него из головы.
Зазвонил телефон, и Лагутин поднял трубку. Надо же, только вспомнил про Турецкого и вот уже слышит его голос. Следователь просился к нему в гости. Весьма неожиданно. Только вчера поговорили, а он опять желает встретиться, да так настырно.
— Хорошо, приезжайте, — отказаться было неудобно.
И через десять минут в дверь уже звонили. Значит, Турецкий был где-то поблизости. Прыткий мужик.
— Я вас сейчас картошкой с грибами угощу, — предложил Лагутин, снимая старенький фартук с веселыми зайчатами на зеленом фоне.
— С удовольствием поужинаю с вами, — не отказался Турецкий и подумал, что в его привычку уже входит ужинать в чужих семьях. До чего радушный народ в Новороссийске. Возможно, непуганый…
Картошка получилась поджаристая, а грибочки мясистые. Турецкий ел и нахваливал.
— Я теперь один и за хозяина, и за хозяйку, — объяснил Лагутин. — Дочка вышла замуж, улетела к мужу в Норильск и родила там. Жена поехала им помогать, потому что первый ребеночек, дочка паникует, всего боится, а мужу некогда ей помогать, работает целыми днями.
— С хозяйством вы справляетесь отлично, — подбодрил хозяина Турецкий.
— Пить будем? — спросил Лагутин.
— Нет, что-то не хочется, — отказался Турецкий.
— Да и я не хочу. Я редко пью. Только на день рождения да на Новый год. И когда внучка родилась.
— Святое дело… — отозвался Турецкий и встал из-за стола. Он прошелся по кухне и стал рассматривать групповые фотографии.
— Это соревнования по стрельбе, — начал комментировать Лагутин.
— А Гущина здесь есть?
— Да, конечно, вот соревнования в Петербурге, вот в Риге… Это в Краснодаре. А вот этот снимок как раз с тех соревнований в Новороссийске, в 1997 году.
— А расскажите мне, пожалуйста, кто здесь на фотографии?
— Это Толя Тарасенко, а вот Гена Яшкин, Виталик Прокопенко, а вот и наша Аня, а я рядом с ней, она тогда попросила, чтобы я стал рядом, дальше Костя Мартынов и Денис Белобров.
— Отличная фотография! — похвалил Турецкий. — Нечасто любительская фотография бывает такая качественная и живая. Прямо хоть в журнал помещай.
— Специалист снимал. Фотограф. Приятель Белоброва. Он тоже большой любитель спортивной стрельбы. И знаете, где работает? — усмехнулся тренер. — В прокуратуре!
— Интересно! — не моргнул глазом Турецкий, а у самого что-то щелкнуло в мозгу.
— У Дениса вообще в друзьях кого только не было. Удивительно умел притягивать людей. И не то чтобы он был общительный. Нет, скорее сдержанный, я бы даже сказал, скрытный. Такой себе на уме. Но между тем личность сильная, тем и притягивал к себе. К сожалению, слава его испортила. Заносчивый стал, позволял себе много.
Лагутин замолчал, и Турецкий понял, что он не хочет что-то договаривать.
— И что же он себе позволял?
— Да как сказать… Грубоватый стал. Конфликтный.
— Юрий Ильич, давайте начистоту. Вы, конечно, можете не отвечать, не на допросе. Да и дело давнее… Но вы бы мне очень помогли, если бы захотели.
Лагутин насторожился. Турецкий почувствовал, как тот сразу собрался и замкнулся в себе.
— Хочу вас предупредить, что вокруг тех соревнований много сплетен возникло. Так что если вы интересуетесь тем, что напридумывали разные… подозрительные люди, боюсь, я вам помочь не смогу.
— Я все-таки рискну спросить. Хотя понимаю, что вы не обязаны отвечать. Но так бы не хотелось разочаровываться, Юрий Ильич.
— Слушаю вас, — сухо произнес Лагутин.
— Вот на этих соревнованиях, — указал пальцем на профессиональную фотографию Турецкий, — Белобров был допущен к соревнованиям в состоянии алкогольного опьянения?
— С чего вы взяли? — вскинулся Лагутин.
— Разведка донесла. — усмехнулся Турецкий. — А если серьезно, у меня два источника, которые сообщили об этом. При том оба мне сказали независимо друг от друга. Скорее всего, они лично даже не знакомы.
Лагутин перебил Турецкого, повысил голос и взволнованно заговорил:
— Я же вас предупреждал, что вокруг тех соревнований появились сплетни. Естественно, потому что погиб человек. А по подозрению в неумышленном убийстве задержали Гущину. Ее же все знали, как сильного стрелка. Чемпионка, призерша и так далее. И когда произошла эта ошибка, люди не смогли с этим смириться, вот и стали искать виноватого. Были высказывания, что пуля могла принадлежать Белоброву. Но он такой же отличный стрелок. Между прочим, защищал Гущину!
— Меня это не удивляет. Тактика умного человека.
— Что вы хотите этим сказать? — сердито спросил Лагутин.
— Ничего… А скажите мне, Юрий Ильич, если не секрет, кого из своих учеников вы ставили выше — Гущину или Белоброва? То есть от кого вы ожидали лучших результатов на предстоящих соревнованиях в Праге?
Лагутин изумленно уставился на Турецкого и, казалось, потерял дар речи.
— Я вас не понимаю. Они оба высококлассные стрелки с отличными результатами. Извините, Александр Борисович, но мне кажется, что вы меня подозреваете в… предвзятости… Не могу сейчас подобрать слово.
— Юрий Ильич, я вас ни в чем не подозреваю. Просто мне очень жаль, что не подтвердилась та информация, которая у меня имеется.
— Я не понимаю, почему вы верите сплетням, а не мне, человеку, который по специфике своей работы знает эту историю изнутри. Если Белобров и позволял себе иногда лишнее, то только вне стрельбища.
— Да вы не волнуйтесь, Юрий Ильич. Я же ничего не утверждаю. Это только предположение, да и то я не могу подтвердить за сроком давности. Пожалуй, нам все-таки надо выпить по рюмочке, а то и вы разволновались, и я себя чувствую виноватым, что расстроил вас.
— Давайте, — облегченно вздохнул Лагутин и достал из холодильника початую бутылку водки.
Когда выпили по маленькой, Турецкий засобирался уходить и на прощание просил у хозяина:
— А фотограф этот не подрабатывает? Имею в виду, его нельзя пригласить для частной съемки? Видите ли, я здесь остановился у своей тети. Замечательная женщина. А у нее день рождения, юбилей. Родня съехалась. Хотелось бы запечатлеть такое событие. Он же — высококлассный фотограф.
