Впрочем, я тоже симпатию не проявляла, ответила сдержанно и вежливо:
– Здравствуйте.
– О, Соули! Тебе так идет это платье! – тут же разулыбалась портниха.
Ага. Сколько денег она содрала с родителей за этот темно-зеленый атлас, даже вспоминать страшно. Было б удивительно, если бы оно не шло.
– А эта шляпка, – продолжала госпожа Флер, – а локоны! Ты хорошеешь с каждым днем!
– Благодарю. – Я присела в сдержанном реверансе и все-таки сумела выдавить из себя улыбку. А потом покраснела. Поняла вдруг – портниха заметила! Она заметила, что сегодня я одевалась и причесывалась гораздо тщательней, чем обычно. И когда ей станет известно о моем визите в гостиницу, она будет думать, что я для Райлена старалась. А я же не для него! Я просто так! Просто… просто настроение такое было. О Богиня!
– А глаза, – поддержала матушка. Она, конечно, строгая, но, когда ее детей хвалят, сразу таять начинает. – К мужу недавно поверенный младшей ветви королевского дома приезжал, сказал, у Соули глаза, как сапфиры в королевских регалиях.
Как по мне – комплемент сомнительный, но портниха заохала, вторя госпоже Далире. Я же поправила локон и ненавязчиво намекнула:
– Госпожа Флер, а как там наши платья?
– О! – радостно воскликнула доносчица. – Уверяю, вы будете самыми прелестными девушками на этом балу! Пойдемте-пойдемте!
Время превратилось в расплавленную карамель – тянулось медленно и мучительно, а уверенность таяла с каждой минутой. После примерки у госпожи Флер мы подкрепились горячим шоколадом в кондитерской, затем заглянули в шляпную лавку и снова вернулись к господину Хошу – уж больно вкусные у него маковые пироги.
Когда матушка решила, что дел в Вайлесе больше нет, солнце уже клонилось к закату. Увы, именно в эти часы зажиточные горожане предпочитают прогуливаться по мощеным улочкам и главной площади, так что моя дрожь только усилилась. Войти в гостиницу на глазах у всего города… О Богиня!
Но я все-таки нашла в себе силы забрать из коляски книги и снова взлететь в седло.
– Только не задерживайся, – прищурившись, сказала мама. Добавила едва слышно: – И глупостей не делай.
Я стыдливо опустила глаза и направила лошадь в ближайший переулок. К счастью, дом госпожи Жейер находился именно по эту сторону площади, в двух улицах, так что подозрений матушки можно не опасаться. Но… мне вдруг так захотелось, чтобы она поняла и удержала от этого безумного поступка!
Увы, ничего подобного не случилось.
Я почти сразу выехала на соседнюю улицу, огляделась, прикидывая, где бы переждать отъезд родительницы, и уже подумала – может, взаправду к госпоже Жейер заскочить, но тут взгляд наткнулся на приоткрытую створку ворот. Двор прилегал к гостинице – именно тут держали лошадей и ставили кареты. И именно тут был черный ход.
О Богиня! Приличные девушки черным ходом никогда не пользуются, ибо им скрывать и стыдиться нечего, но я уже так опозорилась, что приличной назваться не могу. И ждать не могу, потому что еще мгновение – развернусь и уеду. Слишком страшно, слишком стыдно. Так что сжала зубы и направила Искру к распахнутой створке.
Как ни странно, но слуга, копошившийся на заднем дворе гостиницы, не удивился. Более того – улыбнулся, поклонился и поспешил взять лошадь под уздцы.
– Я ненадолго, – промямлила и покраснела.
– Да, госпожа. Как скажете, госпожа, – с поклоном ответили мне.
Брови непроизвольно приподнялись, в груди загорелось странное чувство. Чувство усилилось, когда слуга отвел лошадь к коновязи и, отвесив еще один поклон, предложил проводить. Я напряглась неимоверно, но согласилась.
Два коротких коридора, заполненных запахом кухни, – и я оказалась перед стойкой учета постояльцев. Владелец гостиницы – грузный господин Жаррин нехотя оторвался от чтения журнала и бросил на меня удивленный взгляд. Очень удивленный.
А потом сказал, причем довольно грубо:
– Его нет.
– Что, простите? – тихо переспросила я.
– Его нет, – откладывая журнал, повторил господин Жаррин.
– Кого нет? – Я совсем растерялась.
А владелец гостиницы растянул губы в улыбке и огорошил:
– Господина Райлена. Его нет. Ушел. По делам. Вернется не скоро. Думаю, вам проще послать ему журавлика, чем ждать.
У меня от этой тирады не только брови – глаза на лоб полезли. Ну и румянец, будь он неладен.
Вот как? Как такое возможно? Я еще слова не сказала, а господин Жаррин… Неужели знакомство на улице… О Богиня!
– Господин Жаррин. – Я глубоко вздохнула и попыталась придать лицу возмущенное выражение. – Господин Жаррин, с чего вы решили, будто я пришла к… к господину магу?
– Так ведь не вы первая. – Мужчина пожал плечами.
– Что? – ошарашенно выдохнула я.
Улыбка хозяина гостиницы стала стократ шире, но суть в другом… Эта улыбка, она не издевательской была, а какой-то понимающей, что ли.
– Госпожа Соули, за последние два дня тут перебывало столько девиц… И я искренне удивлен, что вы тоже поддались этому порыву.
Что? Мне чудится или он и вправду сказал… О Богиня!
– Сколько девиц?
– Да половина Вайлеса! – Уж не знаю почему, но господин Жаррин был невероятно доволен.
А я, наоборот, разозлилась. Сама не знаю почему, но все-таки. Хотела выпалить, что я вовсе не к Райлену… Но благовидного предлога все равно не было, пришлось потупиться и сказать правду:
– Господин Жаррин, я не просто так. Я по делу.
– Ага, вы все «по делу».
Если раньше румянец только щеки заливал, то теперь вспыхнула вся. До корней волос и кончиков ногтей.
– Господин Жаррин, но я действительно по делу!
– Нет его, – медленно повторил владелец гостиницы. – Ушел. Надолго.
И я вдруг догадалась:
– Лжете. Он здесь, просто велел никого не пускать. – Эти слова говорить было особенно стыдно.
– А даже если и так? – Господин Жаррин понизил голос и перегнулся через стойку. – Госпожа Соули, я никому не скажу о вашем желании видеть господина мага, а вы… окажите ответную любезность – вернитесь домой.
Я не нашлась с ответом. Просто… просто не знала, что сказать. Такого унижения не испытывала никогда. И ладно господин Жаррин, но Райлен! Отделаться от меня через доверенное лицо, после всего того, что проделал с моими коленками… Видать, не просто так его в наше захолустье сослали. В столице, близ королевского двора, таких хамов не терпят!
И я уже раскрыла рот, чтобы выпалить… слова прощания, как услышала:
– Господин Жаррин, все в порядке. Госпожу Соули я рад видеть в любое время.
Маг стоял посередине деревянной лестницы, ведущей на второй этаж. Красивый, холеный, в изысканном камзоле. И смотрел на меня… ну как при первой встрече, только теплее. И улыбался невероятно.
