— Хочу, — ответил Дронго. — Через полчаса обязательно пойду
прилягу. Я жду выступления Тху Бона, делегата из Кампучии.
— Понятно, — кивнула Зулмира. — У меня только один вопрос.
Ты вчера приглашал нас на ужин в «Ди Лапа». Приглашение остается в силе или ты
его уже успел отменить?
— Тебя волнует только этот вопрос?
— Не только меня, но и Эстеллу. Там такой известный
ресторан! Значит, все остается по-прежнему?
— Конечно. Только приглашал не я, а сам Кобден. По-моему, я
его сегодня утром еще не видел. Но вряд ли он откажется от нашего совместного
ужина. А если откажется, то мы посидим втроем.
— Договорились.
Зулмира встала и, послав ему воздушный поцелуй, удалилась,
провожаемая восхищенными взглядами с соседних с Дронго кресел.
На трибуну поднялся делегат от Кампучии вьетнамский врач Тху
Бон. Он был скорее похож на европейца. Массивный, невероятно широкий в плечах
для вьетнамца, с крупной головой. Он говорил о возможностях борьбы с атипичной
пневмонией путем проведения профилактических мероприятий, в том числе
временного закрытия школ и высших учебных заведений страны. Европейцы слушали
его скептически. Запреты и командные методы, привычные для традиционно
коллективистских стран Индокитая, не годились для излишне индивидуалистских
стран Европы с их понятием прав и свобод отдельных граждан.
Наконец Дронго решил для себя, что послушал достаточно, и
поднялся, чтобы покинуть зал. И в этот момент к нему вновь подошел «Пьеро»:
— Я забыл сказать вам об одной детали, на которую вчера
обратил внимание. Когда стрелявший в нас убегал, мне показалось, что у него в
руке что-то блеснуло. Я тогда подумал, что это какая-то деталь его снайперской
винтовки. Но сейчас я увидел крест на груди гватемальского делегата и понял,
что ошибался. Думаю, на груди у стрелявшего была цепь. С крестом или нет, я не
сумел разобрать, но цепь, по-моему, была. Она и блеснула…
— Темнокожий с золотой цепью, — сразу вспомнил Дронго. — Мне
кажется, я видел такого делегата. В первый день, когда разговаривал с вами. Он
вошел в туалетную комнату следом за нами. Значит, за мной следили еще с первого
дня.
— Я его не видел, — нахмурился «Пьеро».
— И не могли видеть. Вспомните, как было. Мы с вами
разговаривали, и он вошел в туалет. Я его увидел в зеркале. Когда вы
повернулись, он уже прошел в кабинку. Я его увидел в зеркале. Он был в голубой
рубашке с расстегнутым воротом и золотой цепью на груди. Позже я ни разу не
встречал его среди делегатов. А вы увидели азиатского делегата, который вышел
из кабинки мыть руки, и потом пошли за ним.
— Точно, за вами следили, — согласно кивнул «Пьеро». — В
таком случае, надо полагать, они знали о вашем прибытии? Но это невозможно. О
вашем визите в Лиссабон из всех присутствующих здесь знал только один человек…
Дронго вопросительно посмотрел на напарника.
— …и этот человек я, — закончил «Пьеро». — Даже ди Маседу
узнал о том, что вы приехали в Лиссабон, только сегодня ночью.
— Я сам ничего не понимаю, — признался Дронго, — но
получается все так, как мы говорим. И тогда вывод один, и конкретный. Кто-то из
делегатов координирует действия моих предполагаемых убийц. С первого же дня
моего появления здесь. Этот темнокожий пошел за мной, едва я собрался
поговорить с вами. Потом неизвестный залез ко мне в номер и напал на меня. В
том, что я поеду на стадион, эти «наши друзья» тоже были совершенно уверены. И
там на меня попытались напасть еще раз. Их абсолютно точно направляют.
— Россетти? — нахмурил лоб «Пьеро». — Он был с вами и на
ужине, и на стадионе.
— Возможно, — согласился Дронго, — но он не «Сервал». И я бы
не стал так торопиться. Честно говоря, я хотел бы проверить источники
Интерпола. Откуда им стало известно о визите «Сервала» под видом делегата
конгресса. Возможно, что их и нас пытались ввести в заблуждение. «Пьеро» ничего
не ответил. Он лишь посмотрел на Дронго долгим взглядом и промолчал.
В холле Дронго подошел к стойке портье.
— Я просил изготовить фотографии, — напомнил он.
— Конечно, сеньор, — сразу вспомнил портье, — ваши
фотографии уже полчаса как принесли. — Он повернулся и достал из ячейки с
номером Дронго красочный конверт. Дронго вынул из него только что напечатанные
снимки и разложил их на стойке. Начал всматриваться. Удивленно вскинул брови и
перебрал фотографии одну за другой еще раз. Задумался. Затем, обратившись к
портье, попросил разрешения срочно позвонить. И набрал номер телефона ди
Маседу.
— Мне нужно быстро выяснить несколько фактов. — Дронго без
лишних церемоний обозначил цель своего звонка.
— Что случилось? — заспанным голосом спросил ди Маседу — Я
еще дома и сплю…
— А я не сплю, — перебил его Дронго. — Мне нужно, чтобы ты
быстро проснулся и проверил несколько фактов.
— Это так срочно? — проворчал ди Маседу.
— Чрезвычайно. — И он задал свои вопросы…
… Положив трубку после разговора с ди Маседу, Дронго
попросил соединить его с отелем «Ди Лапа», где проживал Франклин Кобден.
«Только бы он оказался на месте, только бы он никуда не
уехал», — думал Дронго, пока его соединяли с отелем. Он попросил дать номер
Кобдена. Томительное ожидание тянулось, казалось, бесконечно. И наконец, как
награда за терпение, в трубке раздался бодрый голос американского фармацевта:
— Слушаю вас!
Глава семнадцатая
В пятом часу вечера дневное заседание конгресса закончилось,
и делегаты разошлись по своим номерам, чтобы немного отдохнуть. Дальнейшая
программа предусматривала проведение в семь часов вечера совместного ужина в
«Рар Acorda» — одном из самых роскошных ресторанов Лиссабона, расположенном на
улице Де Аталайя. Но в это же время Кобден, подтвердивший свое приглашение,
устраивал ужин на четверых у себя в номере — президентском сьюите отеля «Ди
Лапа».
Отель был открыт в девяносто втором году прошлого века. В принадлежащих
ему трех зданиях имелось сто девять номеров. Из них шестнадцать номеров люкс,
один президентский номер и один королевский. Кобден занимал президентский
номер-сьюит, поскольку в королевском решил остановиться прибывший в Лиссабон с
концертами известный американский певец. Разница была лишь в том, что Кобден
сам платил за свой номер, а пребывание поп-идола до последнего цента оплачивали
организаторы гастролей.
Отель славился своим рестораном итальянской кухни
«Киприани». Здесь Кобден и заказал ужин, попросив доставить его в свой номер.
Дронго прохаживался по холлу отеля «Алтиш», дожидаясь, когда
же спустятся Эстелла и Зулмира. Молодые женщины немного запаздывали, но это
было в порядке вещей.
