– Колдовское, говоришь?
– Наши старейшины с ног валились от него, после того как воевода обнес их братиной! Ух, ядреное! А говорят, что недужных оно, наоборот, с того света поднимает! Правда, его самого мы не нашли, но зато эту… бражку, из которой оно варится, все-таки умыкнули!
– И как же вы это умудрились сделать? – поперхнулся Иван, недоуменно оглядывая довольные лица собравшихся.
– Так лекарь через Микулку погнал нас в дом Любима за травами и кореньями разными! Он на выселках Алтыша лечил, а мы… Вот мы по пути и сподобились…
– Уж не пить ли вы это собирались?
– Не, лишь удаль свою тешили, а Микулка и вовсе собирался тем зельем ногу растирать!
– Ногу, говоришь… Что-то мне кажется, будто его потуги полечиться шиты белыми нитками! Ладно, устрою я этому умнику внеплановое купание, а то и обломаю пару розг об ягодицы при случае. Ты мне лучше вот что скажи… Смысл во всем этом какой? Раньше ребята хоть на команды делились и по пути друг другу противостояли. А вы чего этим добились?
– Дык… дозорному глаза отвели.
– Невелика победа! В веси в основном больные и убогие остались, да и те больше за тын таращились! Неужто вы свои старания прикладывали, чтобы до этой дряни добраться?
– Убогие? – обескураженно переспросил Ексей и тут же замотал головой, силясь ответить на второй вопрос. – Да нет, мы лишь языки ею смочили!
– Смочили? Для такой бурды это почти подвиг. А если бы еще и глотнули!..
Иван обвел взглядом лица мальчишек, пылающие вызовом или недоумением в зависимости от вовлеченности их обладателей в процесс добычи зелья, и задумался. По его понятиям все они были еще детьми, однако в этом времени на плечах многих из них уже держалось немалое домашнее хозяйство, а некоторые в скором будущем могли даже обзавестись семьями. Да и сам он чему их учит? Держать в руках оружие, которое предназначено для того, чтобы убивать других людей! Пусть врагов, но все-таки людей! И после этого он имеет какое-то право запрещать им «ковырять пальцем в носу»?
В этот раз для вечерних посиделок Иван выбрал довольно-таки большую поляну на берегу Люнды, где могли разместиться все четыре школьных десятка, пришедшие в Переяславку по зову воеводы. Собирал он ветлужских мальчишек и девчонок далеко не первый раз, и история такого времяпрепровождения тянулась еще с прошлого лета. Раз в неделю садились вокруг жаркого костра, заваривали травяной сбор и говорили обо всем на свете. Иногда травили байки, но в основном преобладающая мужская половина требовала с него рассказы о былых сражениях и древних героях. И приходилось соответствовать их ожиданиям.
Мешая правду и вымысел, Иван рассказывал о древних битвах и немногочисленных героях, оставшихся в его памяти, повествовал о храбрости защитников и дерзости тех, кто на них нападал. Морские походы викингов на захолустные города и провинции Европы сменялись поступью римских легионов и боевых слонов Карфагена. Несостоявшаяся еще битва при Фолкерке, где англичане впервые объединили лучников и тяжеловооруженных всадников, соседствовала с таким же несуществующим еще натиском монгольских орд, с помощью хитрости и свирепости покоряющих своих соседей и тут же бросающих их смертниками против новых противников.
Однако не доблесть воинов была путеводной нитью в его историях и даже не тактика и стратегия воюющих сторон. Иногда Иван путался в фактах и честно признавался, что не помнит точных имен и дат, иногда затруднялся или просто не хотел называть местоположения стран. Но одно всегда присутствовало в его рассказах: выводы о причинах и последствиях войны, размышления о тех, кто ее развязал, и тех, кто воспользовался итогами.
Причина войны, говорил он, чаще всего лежит на поверхности. Шайка грабителей нападает не только из-за того, чтобы поизмываться над своими жертвами и насладиться видом их крови. В первую очередь она желает захватить имущество побежденных. Карфаген и Рим враждовали отнюдь не из-за того, что их властители не нравились друг другу, и не оттого, что у какого-то полководца взыграла гордость. Просто две большие торговые империи не поделили подвластные территории, влияние, а в конечном счете людей и золото.
Войны идут за ресурсы, какими бы святыми целями те, кто их развязывает, ни прикрывались. И так будет всегда. Можно ли остаться в стороне от них? Вряд ли. Даже если ты будешь непорочен, словно Агнец Божий, все равно найдется волк, желающий распять тебя на кресте и позабавиться беззащитным видом. А уж жаждущих отобрать нажитое тобой добро всегда будет более чем достаточно… Можно ли избежать нападения этих зубастых тварей?
Можно, объяснял Иван. Для этого необходимо иметь сильную дружину. Однако любая долгая война требует не столько звонких монет, сколько вышеупомянутые ресурсы, за которые и идет драка. Сундук золота не поможет победить врага, если от его полчищ будет нечем защищаться… Или некому! Даже подкупить его не получится, потому что противнику будет проще прийти к тебе в дом и забрать не только сундук, но и все остальное! Так что речь идет не только о золоте, кирпиче или железе, но и о подготовленных воинах, мастеровитых ремесленниках, работящих земледельцах… просто людях, которым есть что защищать и которые будут это делать. Именно они самое главное богатство в любой стране, хотя зачастую правители этого не понимают. Они сами и их мысли, их устремления! За это в конечном счете идет война!
Кстати, именно поэтому и обучают вас, говорил Иван, и трудиться и воевать. Вам самим решать, будете ли вы держать в руках оружие, возьмете в них кузнечный молот или будете таскать смыку меж древесных корней, возделывая землю. Но в любом случае вам необходимо научиться уважать любой труд, будь он ратный или какой-либо иной. Уважать работящего соседа, чем бы он ни занимался! Тогда, держа в руках оружие, вы не будете надуваться спесью, завидев перед собой обычного пахаря с сохой. И не будете бездумно бросать в бой неподготовленных мужей, ссылаясь на то, что бабы детей еще нарожают. А будучи земледельцем или ремесленником, вы не будете экономить на воинах, потому что от этого будет зависеть ваша защита… Когда же придет сильный враг – встанете все вместе на защиту родного дома, а не сбежите в леса, оставив соседей на растерзание!
Да, иногда умнее отступить в какую-нибудь глушь и переждать там военные невзгоды. Не надо забывать, что войны зачастую задумываются правителями, а отдуваться приходится простому народу, которому они совершенно не нужны. Оборонять чуждое им люди не будут, в таком случае им легче покориться новому завоевателю, если тот, конечно, не ведет войну на полное уничтожение. По-разному бывает… Но в любом случае бросать соседа нельзя. Невзгоды приходят и уходят, а жить вам вместе. Кроме того, в конечном счете победит тот, кто лучше сохранит свои силы, а потом ими грамотно распорядится. Войны одним сражением не заканчиваются!
Во всех таких разговорах было важно то, что при всем своем авторитете среди ветлужцев Иван никогда не пытался говорить с ребятами с позиции старшего. Это было очень необычно для воспитанников школы. Что они видели до этого? Что взрослым мужам «невместно» сидеть за одним столом с такими малолетками, как они, что до поры до времени многим недорослям заказан путь в мужскую половину дома. Такое практиковалось в основном в отяцких семьях, но и в переяславских патриархат повсюду диктовал свои условия.
