Ирина села на кровать, наклонилась и поцеловала мужа в губы. Лицо ее, однако, выглядело встревоженным.
«Плохие новости», — понял Александр Борисович и почувствовал, как отличное настроение куда-то улетучивается. Ни дня без плохих новостей. Когда же это кончится!
— Ир, кто звонил? — тихо спросил Турецкий.
— Алина. Моя троюродная сестра из Астрахани.
— Это которая? Такая двухметровая дылда с рыжими волосами?
Ира покачала головой:
— Нет. Невысокая, черненькая. У нее отец татарин.
— А, помню, помню. Зажигательная дамочка. И чего она хотела? Уж не в гости ли решила пожаловать? Если так, то я согласен. Завсегда рад хорошенькой женщине.
— Сань, прекрати юродствовать.
— Оп-па. — Александр Борисович нахмурился. — Кажется, я не «догнал» ситуацию, как говорит наша дочь. Что случилось?
— У Алины маленький сын — Марат.
— Да-да, я помню, — кивнул Турецкий. — Маратик. Славный мальчуган. С ним что-то случилось?
— Случилось, Сань. Он попал под машину. Множественные повреждения внутренних органов. Нужна операция.
Турецкий взлохматил пятерней волосы.
— Н-да, дела. Мы можем чем-то помочь?
Ирина пересела на диван и задумчиво сложила руки на груди.
— Ир, так чем мы можем помочь? — повторил вопрос Турецкий.
Ирина вздохнула:
— Боюсь, что почти ничем. Операция очень дорогостоящая. Нужно отвезти мальчика в Германию. Мужа у Алины, как ты помнишь, нет. Родители ее далеко не миллионеры, даже наоборот. Живет в заводском общежитии. В общем, деньги взять неоткуда.
— Так надо обратиться с призывом к каким-нибудь спонсорам. Дать объявление в Интернете и так далее.
— Уже давала.
— Ну и?
— Собрала только четверть суммы.
— Значит, надо еще раз бросить клич.
— Она готова, но времени уже нет. Через пять дней Марата нужно везти в клинику. Иначе всё.
Александр Борисович задумался.
— Черт, и мы с тобой нынче не при деньгах. Нинке за семестр не заплатили. И за ремонт машины я еще не расплатился. Сколько хоть нужно-то?
— Вместе с реабилитационным курсом тридцать тысяч долларов.
Турецкий присвистнул.
— Ого!
— Вот тебе и ого. Жалко мальчишку. Очень способный парень. С четырех лет на пианино играет. Сейчас в музыкальной школе для одаренных детей по классу композиции учится.
— Сколько ему сейчас?
— Как Ваське. Десять. — Ирина страдальчески сжала пальцы. — Черт, и ведь ничем нельзя помочь.
Александр Борисович помолчал.
— Да, сумма большая, — выдал он, наконец. Протянул руку и погладил жену по плечу. — Ну, зая, не расстраивайся ты так. Я попробую что-нибудь придумать. У меня много знакомств, ты же знаешь.
— Не думаю, что твои знакомства тут помогут, — грустно сказала Ирина. — Никто не захочет отстегнуть с барского плеча тридцать тысяч. Это ведь не вложение денег, а акт милосердия. На это мало кто способен.
— У меня есть пара толстосумов, которые…
— Саш, кончай, а! — Ирина поднялась.
Она была очень расстроена. Турецкий поскреб в затылке. Затем протянулся за сигаретами и пошарил, не глядя по тумбочке. Пальцы его наткнулись на маленький картонный прямоугольник. Турецкий машинально поднес его к лицу и прочел:
…
Вячеслав Иванович Прокофьев
Менеджер
Фирма «Ваш праздник»
— Эт-то еще кто? — растерянно проговорил Александр Борисович и вдруг вспомнил. — А, старый знакомый…
— Ты это о ком? — спросила Ирина без всякого любопытства.
— Да встретил вчера одного знакомого в баре…
— В баре?
— Ну да. Заскочил на минутку выпить бокал пива и… Постой… — Турецкий приподнялся на локте. В ушах у него зазвучал голос Прокофьева, зазвучал отчетливо и внятно:
…
«Александр Борисович, кажется, у меня есть для вас работа. Клиент не я, клиент мой отец. Дело у него конфиденциальное, и он сам переговорит с вами о нем. Кстати, насколько я знаю, он готов щедро заплатить. По-настоящему щедро».
— Он готов щедро заплатить, — пробормотал Турецкий.
— Что? — не поняла Ирина, с легким удивлением посмотрев на мужа. — Кто готов заплатить?
— Гм… — Александр Борисович задумчиво потер нос. — Что ж, посмотрим, насколько ты щедр, приятель.
— Саш, ты о ком говоришь-то?
— Да о вчерашнем знакомом из бара. Я совсем забыл, а он ведь предлагал мне работу.
— Что за работа? — насторожилась Ирина.
Турецкий пожал плечами:
— Понятия не имею. Я был не в настроении с ним разговаривать. Да и ему некогда. Всё-таки новогодний вечер…
Ирина посмотрела на визитную карточку, которую Александр Борисович все еще вертел в пальцах.
— Это его визитка?
— Угу. Надо бы позвонить.
— Но ведь у вас уже есть работа. Ты вчера рассказывал. Какой-то Митрохин…
— Ну, с «делом Митрохина» мы покончим сегодня вечером, — усмехнулся Турецкий. И подумал: «Если, конечно, его не прикончат раньше».
— А потом? — спросила Ирина.
Александр Борисович дернул уголком губ:
— Да в том-то и дело… Как в финале Гамлета». «Дальше — тишина». Так, мелочевка всякая, ничего серьезного и денежного. — Он снова взглянул на визитную карточку. — А вот господину Прокофьеву я позвоню.
— Он богат?
Турецкий покачал головой:
— Вряд ли. Если только не подпольный миллионер. Но он что-то говорил про своего отца. И я сейчас припоминаю… — Турецкий наморщил лоб. — Да, помню. Отлично помню! Его отец приходил тогда ко мне. Пытался всучить взятку.
— Ты взял? — насмешливо осведомилась Ирина.
— А как же! Я ведь не дурак отказываться от денег!
— Куда же ты их подевал?
— Как всегда, потратил на казино и дорогих проституток.
Ирина улыбнулась.
— Ну, на это не грех и потратить. Один раз живем!
Они переглянулись и рассмеялись.
— А если серьезно, Сань, что это за человек?
— Ты об отце?
Ирина кивнула:
— Угу.
— Да мутный какой-то господин. Насколько я помню, у него было что-то вроде казино… Где-то в провинции. Или игорный зал… Или еще что-то в этом роде.
