Подруги вышли из подъезда и медленно направились к автобусной остановке. Ноги у них немного заплетались, и они бережно поддерживали друг друга. Пока ждали автобус, их еще немного качало, но на свежем воздухе они окончательно протрезвели, и в автобус Вера запрыгнула молодой козочкой, услышав на прощание напутствие подруги:
— Смотри не усни, а то остановку пропустишь, пьянчужка!
Пассажиры с интересом взглянули на новую попутчицу, но ничего особенного не заметили. Она безмятежно смотрела в темное окно, ее бурная фантазия учительницы русской литературы рисовала всех героев романов Ирки. Но почему-то больше всего хотелось взглянуть на кочевника, ну хоть одним глазком. В глубине души она мечтала об острых ощущениях.
Глава 21 Добрый человек из Кот-д’Ивуара
Ирина заполняла бланк на сумму две тысячи долларов и перед графой «Из какой страны ожидаете поступление» споткнулась взглядом на диковинном названии «Кот-д’Ивуар», переписывая его с листка бумаги, который предупредительно подсунул ей Юра.
— Юр, — почти прошептала она, — хоть я человек образованный, убей меня, не припомню я что-то эту страну. Это что за Кот?
— Потом лекцию прочитаю, давай пиши скорее, а то они уже на часы смотрят.
Юра нервно поглядывал на операторов, потому что девицы уже не таясь потихоньку доставали свои косметички, прихорашиваясь перед маленькими зеркальцами. Рабочий день подходил к концу, а он раньше не мог освободиться. Весь день был расписан по минутам. Юра вообще заметил, что с каждым годом жизнь бежит все быстрее, его это раздражало. Что же будет в старости? Он собирался работать до тех пор, пока его будут носить ноги. А если он их едва сможет передвигать? Что ж — бросать все? Смешно, конечно, в тридцать два года думать о старости. Но от таких мыслей никуда не деться. Старость все равно приходит, хотя ей никто не рад…
Наконец Ира заполнила обе бумажки и протянула их в окошко девушке со строгим выражением лица. Та долго колдовала в компьютере, наконец выдала очередной счет, и Ира с Юрой почти бегом поспешили к кассе. Успели получить за две минуты до окончания рабочего дня. Слава богу, порадовалась Ира. Юра выдал ей три тысячи рублей и сказал с улыбкой:
— Ну как тебе Кот-д’Ивуар? Не жмотничает, правда?
— Так где эта страна, скажи, а то вдруг ученики спросят, теперь все такие продвинутые, где только не бывают. Не хочется в их глазах быть невеждой.
— В Западной Африке. Представляешь, во всей республике населения меньше, чем в Москве. Государственный язык французский. Управляет президент.
— И что за дела у тебя с этим крохотным государством?
— Ира, о своих делах я не докладываю, мы же договорились. — Он укоризненно посмотрел на Ирку.
— Не хочешь — не говори. — Она совсем не обиделась, ее просто разбирало любопытство. Больше всего ее сейчас волновало, потратить ли деньги сразу или все-таки что-нибудь положить в копилку. Как-то в дружеской беседе Юра советовал ей откладывать деньги на черный день.
— А когда же я успею порадоваться, если черный день не наступит? — Ирке противна была сама идея откладывания денег. Тогда ей казалось, что они не ее, кто-нибудь придет и заявит на них свои права. А так потратила — и что-то себе купила. Или детям, или маме. Она любила, чтобы в доме все время появлялось что-нибудь новое. Как бы в подтверждение ее самостоятельности. Колька присылал деньги регулярно, но она их как-то не принимала в расчет. Сразу меняла на рубли и тратила на хозяйство. Ели они теперь сытно и разнообразно, но деньги уходили очень быстро, так что Колькиных денег как бы и не было. Были — и сплыли. Письма он писал очень редко, в основном руководя семьей издали по библейским заповедям. И как он жил на самом деле, невозможно было представить. Скорее всего, как затворник. А такого Кольку Ира видеть совсем не хотела. Они все больше отдалялись друг от друга, и порой она о нем вспоминала только тогда, когда получала очередной небольшой перевод. В голове все чаще мелькала мысль «чужие люди». Если бы он захотел остаться в Америке, она бы не возражала. При условии, что переводы будут поступать и впредь.
Все-таки Ирка решила пробежаться по магазинам. Захотелось купить каких-то обновок к новому учебному году. А Юра спрятал деньги в бумажник и поспешил домой. Дядя Вася по привычке зорко смотрел в правый ряд, откуда, как всегда, выскакивали клиенты, но при хозяине, конечно, нечего было и думать о халтуре.
— Сегодня еще куда-нибудь едем? — спросил он, с трудом отрывая взгляд от правого ряда.
— К Сусанне, потом в ресторан «Савой». Часа три подождешь, а затем опять к Сусанне. И свободен до завтра.
Дядя Вася повеселел. Неплохой расклад. В центре, возле ресторана, всегда есть клиенты, много иностранцев, с которых за близкие расстояния можно слупить неплохие деньги. Да и вечером еще времени останется полно. Так он скоро и на дом себе накопит. Дядя Вася последнее время вынашивал мечту купить в ближнем Подмосковье хороший дом, чтобы там лелеять свою надвигающуюся старость. Потянуло на природу. Вот что значит деревенские корни. Рано или поздно все равно проявляются. Купит дом с готовым садом и будет жрать на халяву вишни и яблоки сколько влезет… А из остального наливки заготовит, дружбанов будет привечать.
На следующий день Юра сидел за компьютером и набирал сообщение в загадочную страну Кот-д’Ивуар. Честно говоря, когда он его обнаружил впервые в сайте знакомств с месяц назад, пришлось открыть энциклопедический словарь — название страны ему ни о чем не говорило. Письмо было очень трогательное. Некий молодой выпускник Московской сельскохозяйственной академии, вернувшись на родину и окинув пристрастным взглядом своих соотечественниц, вдруг понял, что выбирать жену не из кого. Белолицые русские девушки были гораздо милее его сердцу. Недолго думая, он воспользовался служебным компьютером и написал объявление в сайт знакомств, немного попереписывался с девушкой Ириной, она единственная ответила на зов его души, и, когда она согласилась переехать к нему на постоянное местожительство и составить его счастье до конца их жизни, он тут же перечислил ей деньги на дорогу: ехать за ней самому было слишком накладно. Юра благодарил за полученные деньги и сообщил, что загранпаспорт будет готов через месяц. Потом придется еще немного подождать, чтобы получить визу. «Но время пролетит очень быстро, и, когда ты меня встретишь у трапа самолета, я буду самой счастливой девушкой на свете. Твоя Ирина».
Николай Щербак прямо с поезда отправился в агентство. Настроение было неважное: Никаких приключений, никаких приятных знакомств. Пока ехал в Питер, весь вагон оккупировала шумная толпа суворовцев, направлявшихся на экскурсию. Они всю дорогу переговаривались, бесконечно шелестели фантиками конфет, и он уже мечтал, чтобы у них разболелись зубы. Угомонились только под утро. Когда он вышел на платформу, сеял мелкий дождь, а Николай забыл захватить зонтик. Мало того, жаркий московский август сбил его с толку, и он забыл даже про куртку. А в Питере тем часом было несравнимо прохладнее. Пришлось срочно покупать зонтик, в общественном туалете переодеваться из мокрой сорочки в теплый свитер, а потом уже искать справочное бюро. Нашел. И адрес Востряковых получил быстро. И даже у их двери оказался уже через полчаса после получения адреса. Да вот незадача — никто не отвечал на звонок. А времени всего восемь утра. На работу отправляться еще рановато, кто-то же должен еще быть дома. Николай подождал полчаса в подъезде, не стоять же под дождем, потом стал обзванивать соседей. Новость была неутешительной — Востряковы поехали к дочери в Италию на две недели. Стариков отправили в санаторий куда-то под Питер. В городе делать больше было нечего. Вечером он сел на поезд и утром уже докладывал о неудаче Денису Андреевичу.
