— «Ищи»? — спросил Альтал. — Что же он должен
был искать?
— То же, что и ты, дорогой, — ответила
Двейя. — Дэве нужны были определенные люди, и он приказал Генду найти их.
Мы встречали этих людей, поэтому ты знаешь, кто они.
— Пехаль и остальные?
— Вот именно. Пехаль был первым, и завоевать его не
составило особого труда. Это произошло примерно девять тысяч лет назад, когда
Генд вышел из Нагараша и вернулся в Медайо. Пехаль был убийцей, который рыскал
по предместьям нескольких деревень в Центральном Медайо и убивал всех
встречных, у которых было хоть что-то, привлекающее его внимание. Одежда, еда,
оружие — все, что имело хоть какую-то ценность. Он убивал даже тех, у кого
ничего не было — если был голоден.
— Ты шутишь! — воскликнула Андина.
— В те времена это было гораздо более обычным явлением,
чем люди себе представляют, Андина, а Пехаль был совершеннейшим дикарем. Чтобы подчинить
себе этого зверя, Генд использовал свою Книгу, а затем с помощью различных
забав и развлечений, о которых мы даже не станем говорить, завоевал его
окончательно.
— Ты когда-нибудь видел этого парня Пехаля, мистер
Альтал? — спросил Гер.
— Мы с Эмми встретили его в Аруме, когда искали
Кинжал, — ответил Альтал. — С годами он не слишком изменился в лучшую
сторону.
— Тебе следовало убить его, когда представлялась такая
возможность.
— Мне было сказано, чтобы я этого не делал. По-моему
это не совсем входило в планы Эмми.
— Ты прекрасно знаешь, что этого не надо было делать,
Альтал, — сказала Двейя.
— Как скажешь, дорогая, — с нежностью ответил
он. — А кого Генд завербовал после того, как покорил Пехаля?
— Следующим был Хном, — отвечала она, — но
это произошло после того, как жители Медайо распространились в Векти, Плаканде
и Экуэро. Эта экспансия продолжалась полторы тысячи лет, но Генд очень
терпелив, он ждал. Хном жил в Ледане в Экуэро и был известным мошенником. Он
торговал в основном льном, но в льняные тюки, которые он обменивал на другие
продукты, было подмешано много обычных сорных трав. Наконец жители Ледана
выгнали его из города и рассказали жителям других городов, что ему нельзя
доверять. Для него закрылись ворота всех городов, а в те времена шансы на
выживание для изгнанника были весьма невелики. Генд и Пехаль нашли его
прячущимся в ивовых зарослях на берегу озера, он был на грани истощения. Генду
ничего не стоило заполучить его, поскольку ему действительно больше некуда было
податься.
— Когда мы с Альталом повстречали его в Осе, он
продавал там горшки и кастрюли, — вспомнил Элиар.
— Он делал вид, будто продает горшки и кастрюли, —
поправил Альтал. — На самом деле он следил за нами.
— Хном — прирожденный мошенник, который умеет в
мгновение ока менять лицо и манеры, — сказала Двейя. — Он может быть
очаровательным и весьма обходительным, но только дурак станет ему доверять.
— Это превращается в хорошую историю, — с
увлечением сказал Гер. — Кто же стал следующим приспешником Генда?
— Гелта.
— Та леди в железной кольчуге, чья лошадь стояла на
облаках?
— Та самая. Она была предводительницей воинственного
клана в Ансу примерно шесть тысяч лет назад.
Бхейд нахмурился.
— Не слишком ли это странно для Ансу? — спросил
он. — Насколько я понимаю, жители Ансу даже не считают женщину человеком.
— Ты же ее видел, Бхейд, — напомнила ему
Двейя. — Она ростом сравнится с любым мужчиной, а дикости в ней еще
больше. Это грубая женщина с обезображенным оспой лицом и большим носом. Она
выросла в обществе воинов своего отца, так что мыслит скорее как мужчина,
нежели как женщина. Она шла к своему трону по трупам, и любой, кто смел что-то
сказать относительно ее пола, не доживал до заката.
— И как только Генду удалось обратить в свою веру такую
женщину? — спросил Бхейд.
— Он предложил ей власть, Бхейд. У Гелты большие
аппетиты, но ее жажда власти затмевает все остальное. Генд предложил власть и
могущество в обмен на ее душу, и Гелта была убеждена, что совершила выгодную
сделку.
— А кто был следующим? — спросил Элиар.
— Прошла тысяча лет, пока он нашел следующего, —
ответила Двейя. — После того как в результате религиозных войн пятого
тысячелетия Медайо пришел в упадок, начала расцветать Деиканская Империя. На
заре шестого тысячелетия в Деике жил священник, поклонявшийся экуэрскому богу
Апвосу. Его звали Арган, и он категорически не сходился во мнениях с
первосвященниками относительно некоторых туманных аспектов астрологии. Наконец
верховный жрец приказал ему отречься, но Арган не отрекся. И тогда верховный
жрец воспользовался своей властью и исключил Аргана из церковного ордена.
— Помилуй бог! — в ужасе воскликнул Бхейд. —
Это ужасно!
— Арган тоже так думал. Его лишили главного в его
жизни, и он погрузился в совершеннейшее отчаяние. Генд завербовал его так же
легко, как вы срываете с дерева спелое яблоко.
— А бог по имени Апвос действительно существует? —
спросил Гер.
— Это разновидность имени «Дейвос», — объяснила
Двейя. — Слово «Апвос» обозначает «бог Воды», а «Хердос» — «бог Стада».
Медайо смотрели на небо, экуэрцы глядели в свои озера, а векти и плакандцы
видели перед собой стада овец и коров. Они используют разные имена, но говорят
об одном и том же Боге.
— Они об этом знают?
— Вообще-то нет, — пожала плечами Двейя. — С
тех пор как все это началось, у меня было с дюжину имен. Так вот, последний из
наемников Генда жил в Регвосе примерно три тысячи лет тому назад и обладал
таким же даром, как у Лейты.
— Я не стала бы называть это даром, — заметила
Лейта.
— Коман так не считает. Регвос — страна неспокойная.
Сначала ее заселили остосцы, но земля там не очень хорошая, а золота мало.
— У нас до сих пор осталось несколько поселений вдоль
берега, — вставила Андина, — но они стоят нам гораздо больше, чем мы
от них получаем. Это просто обуза для нас.
