Серо-стальной свет утреннего солнца начал проникать в
долину, простиравшуюся внизу у траншей сержанта Гебхеля, а пьяные ансу на
противоположном склоне холма, шатаясь, стали подходить к своим лошадям,
готовясь к ложной атаке. Почему-то оттуда доносился громкий смех.
— Они ведут себя так, будто это какая-то шутка, —
недовольно заметил вождь Альброн.
— В некоторой степени так оно и есть, мой вождь, —
сказал ему Халор. — Мы не должны принимать эту ложную атаку серьезно — по
крайней мере, если судить по ее началу. Впрочем, думаю, Генду сейчас не до
смеха. Воображаю, какую сумятицу поднял сегодня утром дым-туман Гера.
Ансу взобрались в седла и галопом поскакали вниз со склона в
сторону внешних укреплений сержанта Гебхеля, перемежая свои боевые выкрики
смехом.
— Гебхель не станет обращать внимания на эту
смехотворную атаку? — спросил вождь Альброн.
— Сомневаюсь, — ответил Халор. — Ансу все это
кажется забавным, но у Гебхеля не так хорошо с чувством юмора. Уверен, он
приготовил им встречу.
Когда ансу достигли подножия склона, катапульты Гебхеля
взметнули высоко в воздух полные корзины десятифунтовых булыжников,
посыпавшихся на головы веселящихся противников.
— Спорим, они здорово больно бьют, — заметил Гер,
когда камни стали градом падать на ансу.
— Не сомневаюсь, — согласился Альтал.
— Они готовятся к выходу, — объявила Лейта, когда
солнце начало появляться из-за горизонта на востоке. — Они выйдут из этой
пещеры уже через несколько минут.
— Но это же глупо! — воскликнул Халор. — Они
же знают, что таким образом потеряют шанс застать нас врасплох. О чем только
думает Генд?
— Генда нет в пещере, сержант, — сказала ему
Лейта. — Приказы отдает Гелта.
— Тогда все понятно, сержант, — заметил
Альтал. — Гелта почти такая же тупоголовая, как и Пехаль. У нее вообще
есть хоть какой-нибудь план, Лейта?
— Ничего более или менее последовательного. Она
собирается вывести свои войска на вершину вон того холма. Затем она будет
ждать, пока все они не выстроятся на виду. Тут она прикажет своим трубачам дать
нам небольшой концерт, а потом они бросятся вниз с холма в атаку.
— Типичное поведение кавалерии, — сказал Халор,
качая головой. — Они всегда выезжают на поле боя, как на парад. Похоже,
они считают, что это приводит в смятение их противника.
— А на самом деле? — спросил Альтал.
— На самом деле нет, — пожимая плечами, ответил
Халор. — Гер, беги скажи Салкану, чтобы он сбегал к окопам и предупредил
Гебхеля о тревоге. Передай ему, что ансу готовятся к атаке.
— Сию минуту, мистер Халор, — ответил Гер.
— Вот они, — сказал Альтал, указывая на
противоположную сторону неглубокой долины.
Всадники-ансу выехали на вершину дальнего хребта. Они
остановились там, потрясая мечами и копьями и издавая пронзительные боевые
выкрики.
— Типично, — сухо сказал Халор.
— Что типично, сержант? — спросил Альброн.
— Все это позерство. Не знаю, в чем дело, но как только
человек садится на коня, ему тут же хочется покрасоваться. Настоящий солдат не
должен высовываться до начала сражения. Но для этих юнцов даже мысль о том, что
их могут не заметить, невыносима. Человек на коне неизбежно тратит гораздо
больше времени и сил на то, чтобы сказать: “Посмотрите на меня! Посмотрите!”,
чем на само сражение.
— И это делает их более легкой мишенью для
лучников, — добавил Альтал.
— Совершенно верно, — согласился Халор. —
Этим и объясняется то, что лишь немногие всадники доживают до своего
двадцатилетия. — Он засмеялся. — Да ладно, если мой враг хочет быть
глупцом, то флаг ему в руки.
Над долиной разнеслись звуки труб, и всадники-ансу пошли в атаку.
Громыхая, они устремились вниз со склона, воинственно крича и размахивая
оружием. Гелта осталась на вершине холма; сидя на своем коне, она криками
подбадривала атакующих и угрожающе потрясала своим топором.
Спускающиеся с дальнего склона ряды атакующих выглядели
весьма впечатляюще, когда лезвия сабель ансу грозно сверкали в лучах
восходящего солнца. Однако когда атакующие достигли подножия холма, все
изменилось. Лошади начали падать и опрокидываться на землю, а зачастую и на
своих седоков.
— Что там происходит? — спросил Альброн. — Я
думал, пастухи начнут стрелять камнями, только когда кони подойдут поближе.
— Это линии заграждения, — объяснил Халор. —
После той ложной атаки на рассвете Гебхель послал к подножию холма людей, чтобы
они воткнули в землю колья и натянули между ними веревки. Из-за высокой травы
веревок не видно, поэтому лошади не могут их заметить. Если бы у этих ансу было
хоть немного мозгов, прежде чем начинать атаку, они бы выжгли траву. Теперь им
придется быть несколько осторожнее. Из-за этого они будут двигаться медленнее,
и пастухам будет легче в них попасть.
Теперь атакующие ансу перешли на шаг, а боевые крики стали
заметно тише, когда Салкан, мелькая в утренних лучах своей огненно-рыжей
головой, бегом вернулся на холм.
— Генерал Гебхель позволит моим парням первыми нанести
удар по ансу, генерал Халор, — с гордостью объявил он. — Я передал
им, чтобы они целились не в людей, а в лошадей. Некоторых это не слишком
обрадовало. Похоже, они уже не считают себя пастухами.
— Война всегда так действует на людей, — ответил
Халор.
— Они не все вышли из той пещеры, — сказала
Лейта. — Там осталась примерно треть.
— Это резервы, — пояснил Халор. — Свежие
войска и свежие кони для следующих атак в сражении. Ты не слышишь поблизости
никакой пехоты?
Лейта приподняла голову, и взгляд ее стал отрешенным.
— Пока ничего, — ответила она спустя несколько
минут. — Что-нибудь не так, сержант?
— Они действуют не по правилам, — обеспокоенно
произнес Халор. — Пехаль не самый умный парень на свете, но он должен знать,
что пытаться с помощью одной лишь кавалерии взять приступом укрепленные позиции
— это серьезная ошибка. Слушай, не появится ли пехота, Лейта. Сейчас все идет
по-моему, но я не хочу никаких сюрпризов.
Как только заграждения были снесены, наступление ансу,
казалось, снова стало набирать силу, и всадники почти бессознательно повернули
коней в сторону слабо забаррикадированных проходов вождя Альброна.
