Эпилог рукописи, найденной при деликатных обстоятельствах
В российское посольство в Париже поступила бандероль. В ней находилось подробное описание кашлевского преступления с указанием настоящих имен участников и пострадавших. К папке прилагались квитанции от банковских отправлений в детские дома и благотворительные фонды. Проверив все факты, упомянутые в досье, похожем, скорее, на детективный роман, следственные органы прокуратуры республики возбудили несколько уголовных дел. На бандероли обнаружили почтовый штемпель курортного города Ницца. Того же, кто послал ее, так и не удалось найти.
Глава восемнадцатая
В плетеном кресле, вытянув ноги в парусиновых штанах, сидел крепкий загорелый мужчина. Он пил дайкири со льдом. При появлении Златкина и Дениса повернулся к ним и отсалютовал бокалом. (Филю Денис отправил проведать сеньору Покровскую.)
— Прошу любить и жаловать, — сказал Златкин. — Валерий Сергеевич Юкшин собственной персоной. Или, пардон, кто вы теперь?
— Сам еще не решил, — засмеялся мужчина.
Уже внутренне готовый к чему-то подобному, Денис все же слегка оторопел. Итак, Юкшин жив. Вместо обычной буйной шевелюры — короткий седой ежик, исчезла также и интеллигентская бородка, делавшая лицо его слегка полным, а оно оказалось, скорее, скуластым и резко высеченным.
— Присаживайтесь, — предложил Юкшин приятным густым баритоном. Кажется он что-то сделал себе со связками: голос у него теперь был другой, совсем не тот скрипучий, который все привыкли слышать с парламентской трибуны.
— Валерий Сергеевич, а как же с вашим телом, которое выловили из Москвы-реки? Ведь его же опознали как вас? Кто же опознавал-то?
— Не волнуйтесь на этот счет, Денис Андреевич.
— Но это же ведь заведомая дача ложных показаний! Этому человеку теперь не поздоровится.
— Опознавал человек, которому ничего за это не будет, — отчего-то вздохнул Юкшин. — Мы с ним обо всем заранее договорились. Знакомые менты помогли ему труп получше подобрать. В это время года много жмуриков распухших всплывает. Ну так, чтобы с моей группой крови, конечно…
— Это Глаголев «вас» опознал? — догадался Денис.
— Да.
Кошмар, подумал Денис. Что они вытворяют, эти богатые?! Они точно не такие, как мы с вами. Прав был Фицджеральд. Ладно, тогда сейчас я тебя с другой стороны пощекочу.
— Но если вы действительно живы, тогда вовсе не абсурдом звучат последние слова умирающего Глаголева «Это Ю…», — осторожно заметил Денис, внимательно глядя на Юкшина.
— Должен вас разочаровать, — засмеялся Юкшин. — У меня алиби такое, что лучше не придумаешь. С того момента, как я стал «трупом», я принялся следить за Покровской. Она отправилась на Мадейру, и я — следом. Она была тут во время убийства Глаголева, и я все время следил за ней. Это легко могут подтвердить десятки человек на острове.
Златкин кивнул (мол, так и есть) и помахал рукой официантке, на которой были надеты пара символических веревочек. Через минуту всех их вооружили напитками.
— К сожалению, — констатировал Денис, — эпилог вашего детектива, Валерий Сергеевич, действительности не соответствует, иначе уже давно бы Виктории Штрассер прищемили хвост, и она никогда не стала бы Вандой Покровской. Впрочем, лучше поздно, чем никогда.
Юкшин развел руками:
— Что ж вы хотите? Я опять решил стать нормальным спокойным обывателем и уже готовился отойти от партийных дел, когда почувствовал всю эту возню вокруг Глаголева. Хотя, признаться, я так и не понял, в чем там было дело, но я понимал, что эта его связь с Вандой Покровской до добра не доведет. Всем ведь было очевидно, что они стали любовниками, а кому, как не мне, знать, как мастерски Виктория использует своих мужчин.
— А когда вы поняли, что Покровская — это та самая Вика, которую вы знали в молодости?
— Господи, да как только ее увидел! Такие хищницы не забываются.
Денис подумал: то есть на самом деле именно тогда Юкшин и решил завязать с политикой. Возможно, чего-то элементарно испугался. Неуютно себя почувствовал.
— …Едва Клеонский появился в нашей компании, он приволок ее следом, — продолжал Юкшин. — Мне показалось, она меня не узнала. Она издавала какой-то женский глянцевый журнал, я даже давал туда интервью… Но потом я начал сомневаться такому совпадению. И в конце концов решил, от греха подальше, завязать с политикой и заняться бизнесом.
— Бизнесом? — удивился Денис. Он вспомнил слова Клеонского о том, что Юкшин по натуре своей — не бизнесмен. Впрочем, бизнес бизнесу рознь…
— Да, — продолжал Юкшин, — я намерен основать собственное издательство.
— В России?
— Именно что в России! Благо у меня были надежные в человеческом отношении партнеры, да и финансы позволяли. Но может быть, вы объясните мне, Денис, какие же все-таки дела были у Покровской… Виктории… Господи, даже не знаю, как ее называть, какие у нее были дела с Глаголевым?
— Именно с Вандой Покровской в качестве партнера Глаголев и организовал фирму UMB Malmex. Они якобы владели заводом по производству медицинского оборудования в Варшаве. Акции этой фирмы выбрасывались на фондовый рынок по цене 0,1 доллара. Затем их цена искусственно взвинчивалась почти в сто пятьдесят раз — до пятнадцати долларов за акцию. Для этого подделывались сотни документов: списки клиентов, отчеты аудиторов, бухгалтерские ведомости. Помимо Варшавы и России, фирма открыла офисы в различных штатах США и других странах. Но все это существовало только на бумаге. А Покровская была партнером и вовсе теневым. Вот и получилось, что обманутым вкладчикам Глаголев и Покровская остались должны восемьдесят семь миллионов долларов. Точнее, все претензии были предъявлены Глаголеву. Наверно, ему пришлось несладко. Вероятно, ваш товарищ по партии решил шантажировать свою любимую… уж не знаю как. Ну, например, выложив все Клеонскому о ее художествах. Политика, как видите, тут ни при чем.
— Клеонского Ванда побаивается, — кивнул Юкшин. — Хоть она его как-то и окрутила лет семь назад, когда он был еще малоизвестен, но она хорошо понимает, что это зверь совсем другого калибра, чем покойный Штрассер… Но я все же не понимаю, как вы-то обо всем этом догадались?
— Просто я вижу вещие сны.
— Правда?
Денис вздохнул.
— Наверно, для вас не секрет, что я летал в Лондон и встречался там с Клеонским. Аркадий Олегович, объясняя, почему ему невыгодно было заказывать Глаголева, поведал мне о своем бизнес-сотрудничестве с ним. На самом деле это была полная туфта, не было никакого сотрудничества. Не стану сейчас вдаваться в детали, просто Клеонский подсказывал мне направление поисков заказчика убийства. Его же «партнерство» с Глаголевым заключалось лишь в том, что они в разное время спали с одной и той же женщиной. К медицинской компании UMB Malmex сам Клеонский никакого отношения не имел. У его жены были собственные капиталы, возможно подаренные им, но это никакого значения не имело. А уж эта женщина, сами знаете, была сгустком энергии, в чем имели возможность убедиться самые разные мужчины. Вполне вероятно, что, пройди у госпожи Виктории-Ванды Штрассер-Покровской все благополучно, она всерьез занялась бы и политикой. И уж тогда точно всем мало не показалось бы! А пока что я уверен: именно она — заказчик убийства Глаголева. У нас ведь благодаря профессионализму Бориса Ефимовича есть кассета с записью женского голоса, предлагавшего ему поскорее делать ноги после убийства Глаголева. Такой же звонок получил и Улов.
