- Куда ты? А обедать? - спросила Бэлла Львовна, видя,
что Наташа снова собирается уходить.
- Извините, Бэллочка, я потом поем, - бросила она на
ходу и помчалась в Староконюшенный переулок.
Только выскочив на улицу и пробежав метров двести, Наташа
сообразила, что сегодня воскресенье и школа закрыта, так что никто не даст ей
адреса Люлькиных. Что же делать? Вспомнив собственное арбатское детство, она
решила все-таки дойти до школы, ведь учебный год начнется через несколько дней,
большинство детей уже вернулось в Москву, но не сидеть же им дома, тем паче в
такую чудесную погоду. Наверняка играют на улицах и в школьном дворе. А среди
играющих вполне можно найти тех, кто знает, где живет шестиклассник Люлькин.
Надежды ее оправдались. На школьной спортплощадке пацаны
гоняли мяч.
- Привет, - Наташа тронула за рукав мальчика лет
двенадцати, сидящего на земле и задумчиво разглядывающего огромный кровоподтек
на щиколотке.
- Здрасьте, - буркнул тот, не поднимая головы.
- Слушай, ты случайно Люлькина не знаешь?
Паренек поднял голову и прищурился.
- А вам зачем? Вы из милиции?
- Нет, я из кино. Так знаешь или нет?
- Из кинооо? Это клево. А зачем вам Митяй? Вы его в
кино снимать будете?
- Может, и буду, если он мне подойдет. Сначала
посмотреть на него надо.
- А чего на него смотреть? Вон он, в воротах стоит.
Митяяяй!!! - заорала раненая жертва футбола. - Вали сюда, дело есть!
Подбежал потный запыхавшийся Люлькин, и уже через пару минут
Наташа узнала, что живут они совсем рядом, в Большом Афанасьевском переулке,
что родители еще вчера уехали "на участок" что-то копать и что Ирка
Маликова совершенно точно пошла к ним, потому что не далее как час тому назад
сеструха Надька выперла его из дома, сказав, что к ней придут гости и чтобы он
не мешался под ногами, а когда он шел от дома к школе, то как раз Ирку и
встретил и даже поговорил с ней.
Квартира, где жили Люлькины, оказалась хоть и отдельной, но
находилась в полуподвальном помещении, и Наташа подумала, что до революции это
наверняка была дворницкая. Она позвонила, стараясь держать себя в руках и думая
только о том, как бы увести отсюда Иру без скандала, чтобы не унижать девочку.
Дверь ей открыл парень лет семнадцати с длинными сальными
волосами и прыщавым лицом.
- Тебе чего? - он выдохнул Наташе в лицо запах
нечищенных прокуренных зубов и дешевого вина.
- Ира здесь? - негромко спросила она.
- Какая Ира?
- Ира Маликова.
- Это которая, черненькая или рыжая?
- Черненькая.
- А, Ирка-Копирка… Ну, здесь, а что надо?
- Почему Копирка? - удивилась Наташа.
- Так черненькая же. Как копирка. И в рифму. Позвать,
что ли?
- Позови, пожалуйста.
Она твердо решила без необходимости в квартиру не входить и
дурацких сцен с извлечением малолетки из дурной компании не устраивать. Лучше
все сделать тихо и спокойно, чтобы не вызвать у строптивой Иринки реакции
протеста.
Появилась Ира, в Наташиной замшевой куртке бежевого цвета и
в ее же брюках. Глаза ее лихорадочно блестели, то ли от вина, то ли от
возбуждения, то ли от поднявшейся температуры. Увидев Наташу, она отшатнулась в
испуге.
- Что ты здесь делаешь? Как ты меня нашла?
- Нужно было - и нашла. Ириша, надо домой идти, - как
можно миролюбивее произнесла Наташа, борясь с желанием схватить девчонку за
руку и потащить за собой.
- Не хочу. Мне здесь нравится, здесь весело. Чего дома
сидеть? Тоска одна. Бэлла явилась, теперь воспитывать будет по сто раз в день.
- Зайка, ты нездорова. Ты еще не поправилась настолько,
чтобы гулять со своей компанией. У тебя очень плохие швы, разве ты забыла, что
доктор говорил? Если ты будешь убегать из дома, не дождавшись, пока все
заживет, раны так и не затянутся, а потом появятся некрасивые шрамы. Останешься
уродиной на всю жизнь, ни перед одним мужчиной раздеться не сможешь, на пляж в
купальнике не выйдешь. Ты этого хочешь? Пойдем, зайка, пойдем. Потерпи
немножко, вот поправишься окончательно - и гуляй где захочешь. Иди скажи своим
друзьям, что у тебя бабушка заболела, сердечный приступ у нее, и за тобой
пришла соседка, надо помочь. Давай, - Наташа легонько подтолкнула девочку туда,
откуда доносилась громкая музыка и веселые голоса подвыпившей молодежи.
Ира, как ни странно, поддалась на уговоры. По дороге домой
Наташа беспечно щебетала, рассказывая о том, как ездила к детям, и какой
смешной Сашка - поставил Алешу караулить ее возле пролома в заборе, и какой
трогательный Алешка - собирался заплакать, узнав о смерти дедушки, но не
решился делать это в одиночку, без братика. Она боялась спугнуть Иру, потому
что понимала: одно неверное слово - и та сорвется и снова убежит в Большой
Афанасьевский, в этот тухлый сырой подвал. И что, бежать за ней следом, хватать
за руки, кричать? Чудовищно!
Войдя в квартиру, Наташа сразу сказала:
- Давай зайдем ко мне, все равно тебе переодеться
нужно.
Она буквально втолкнула Иру в свою комнату и быстро заперла
дверь изнутри на ключ.
- Зачем ты взяла мои вещи? - все еще спокойно спросила
Наташа. - Тебе что, надеть нечего?
- Так мне же трет, Натулечка, - жалобно проблеяла Ира.
- У меня же швы, сама знаешь. А твои вещи на размер больше, мне в них не
больно. А ты что, рассердилась, что я твою куртку взяла? Ты же мне всегда
разрешала свои вещи надевать, даже сама предлагала.
- Понятно.
Наташа помолчала, собираясь с мыслями.
- Значит, так, Ирина. Если ты не понимаешь человеческих
слов и человеческого обращения, мне придется применять к тебе крайние меры. До
первого сентября ты будешь сидеть дома, вот в этой комнате, под замком.
Выходить будешь только на кухню и в туалет, и только тогда, когда тебе
разрешат. Первого сентября пойдешь в школу, и если не дай бог ты позволишь себе
хоть один глоток вина, хоть одну затяжку сигаретой, имей в виду - я тебе больше
не сестра. Делай со своей жизнью что хочешь, но на мою помощь не рассчитывай.
- А ты мне и так не сестра, - дерзко ответила Ира,
сердито сверкнув глазами. - Нечего тут из себя строить.
- Я тебе больше, чем сестра. А ты будешь сидеть в этой
комнате и думать о том, в какую историю ты попала и почему это произошло. Ты
уже забыла, как ты плакала, называла себя дурой и клялась мне, честное слово
давала, что будешь вести себя нормально? Забыла, да?
- Ничего я не забыла, - буркнула девочка.
- А если не забыла, так почаще вспоминай о том, что с
тобой случилось, и радуйся, что по чистой случайности ты осталась жива. Если
будешь продолжать шляться с пьяными компаниями, вместо того, чтобы учиться, то
очень скоро попадешь в очередную неприятность, только в следующий раз все может
закончиться гораздо хуже. И еще одно запомни: я - твоя сестра, а Бэлла Львовна
- твоя бабушка. И то, что мы говорим, для тебя должно быть обязательным.
