— Эй! — Дениса тронули сзади за плечо. Он обернулся и увидел Хайкина. — Эй, Грязнов! Ты что, наркоты наелся?!
Виталик оставил в покое Молодого Человека и, отойдя на шаг от «фиата», застыл, ожидая приказаний. Хайкин подозвал его не глядя, просто небрежно шевельнув пальцами.
— Давай отойдем отсюда. Черт-те что! Стреляют опять, и воняет какой-то дрянью…
Хайкин повернулся и зашагал прочь деловой, уверенной походкой, нисколько, по-видимому, не сомневаясь, что все следуют за ним и остановятся там, где скажут.
«Однако, наглец! С чего это вы, господин Хайкин, возомнили себя хозяином положения, а?!» Денис сделал несколько спортивных шагов на месте на манер престарелых физкультурников, не забывших еще, что такое производственная гимнастика по радио: «…колени поднимаем выше, дышим глу-бо-ко!..» — в первую очередь, чтобы развеять поскорей дурман в голове, но и поиздеваться над депутатом тоже хотелось. От резких движений к горлу подступил комок, перед глазами замигали красные звездочки, сплетаясь в густую сеть, по телу прошла дрожь, но зато вернулась чувствительность рук и язык заворочался — жесткий, шершавый и соленый, как копченая скумбрия.
— Пойдемте отсюда, я вам говорю! — раздраженно прикрикнул Хайкин, когда заметил, что торжественный эскорт отсутствует. — Или вы милицию дожидаетесь?! Пусть вон следователь ее вызывает и сам с ней разбирается.
Штур как раз начал приходить в себя: сел, придерживая рукой кровоточащее ухо и недоуменно озираясь. Вид у него был презабавнейший.
— Милиция — неизбежное зло, — рассудительно заметил Денис. — И вызову ее я. — Он нажал отбой и набрал дежурного по городу. — Господин Штур возьмет еще и пригласит не тех, кого надо. Кстати, вблизи разговаривать удобней, чем перекрикиваться, вы не пробовали?
Хайкин вернулся к Денису и посмотрел в глаза бешеным взглядом, щеки, уши и шея у него раскалились докрасна.
— Ну, ты! Ты… Ты, вообще, понимаешь, на кого ты по глупости своей наехал?! Ты вот ходишь, разговариваешь тут только потому, что мне любопытно. Просто любопытно мне, понимаешь?! За что я, по твоему мнению, должен тебе двести тысяч долларов?!
— Компенсация за моральный ущерб — от общения с вами. Шутка. — Надо же, вчера было только десять, а сегодня уже двести, хмыкнул про себя Денис, такими темпами можно через недельку миллионером заделаться. — Кто вам сказал, что вы мне должны?
Было видно, что Хайкин порывается вспылить, но сдерживается. Как же, такой луч надежды засиял! Золотой. Вдруг удастся прояснить недоразумение, ни копейки не заплатив!
— Что значит — кто?! Кто набрался наглости забить мне стрелку? Кто?! И еще здесь!!! Денис Грязнов, знаешь такого?!
Денис покачал указательным пальцем:
— Он вам встречу не назначал.
— Тогда какого лешего он здесь делает?!
— Прибыл на рандеву, получив приглашение от неизвестного, уверявшего, что действует по поручению некоего господина Хайкина. Знаете такого?
Хайкин пробурчал в ответ что-что нечленораздельное.
— Итак, — продолжил Денис, саркастически покачав головой, — что конкретно «я» вам сказал?
— Что за двести тысяч зеленых «кое-что кое-кому не расскажете».
— Очень интересно! А каким образом я с вами общался? По телефону?
— Нет, прислали посыльного. Прямо в Думу!
— И как он выглядел?
— Ну, субъект такой, обыкновенный. Наглый.
— Случайно, не тот, что стрелял?
— Нет! — Хайкин все-таки сорвался на крик, но тут же продолжил абсолютно хладнокровно: — Этот рыжий, а тот был черный.
— И без приклеенной бороды? Давайте подойдем и рассмотрим получше. Только слишком близко не суйтесь и не дышите — в машине разлился какой-то сильнодействующий яд.
— Что?!
— А вы думали, почему он коньки отбросил после первого выстрела? Совесть неожиданно замучила?
Хайкин помялся на месте.
— Я потом на него полюбуюсь.
— Ладно, стойте здесь. — Денис принес из своей машины фотоаппарат с мощным объективом — брал с собой на рыбалку и с тех пор не выложил. — Ну, так видно? Тот?
— Да, теперь вижу.
— Замечательно. Двести тысяч можете оставить себе. Если расскажете подробно все, что он вам наплел.
— Да ничего! — негодующе пророкотал Хайкин. — Забил стрелку с Денисом Грязновым!
— А мне забил стрелку с Хайкиным, — улыбаясь, сказал Денис. Разговаривал с ним по телефону, конечно, не Молодой Человек, но в данном случае это не существенно. — Нам с вами нужно установить горячую телефонную линию, как во время Карибского кризиса. — Денис протянул Хайкину свою визитку.
Хайкин в ответ пренебрежительно сунул свою и, не попрощавшись, пошел прочь. «Нет, уважаемый, это еще не конец!» Денис дал ему отойти на несколько шагов, потом громко и решительно скомандовал:
— Стойте! Вернитесь.
— Что еще?!
— Разговор не окончен.
— Да кто ты такой, чтобы мне указывать?! — снова взорвался Хайкин. Да ты…
— Я тот, кто вас только что едва не пристрелил, — сказал Денис совершенно спокойно. — Вам просто повезло, что у ваших и моих ребят выдержка оказалась лучше, чем некто рассчитывал. Но долго ваше везение продолжаться не может, скоро оно кончится. Я думаю, вы догадываетесь, кто этот таинственный «некто». У вас есть примерно пять минут до приезда милиции, чтобы все мне рассказать.
— Что за чушь? Понятия не имею ни о чем таком! С милицией я объяснюсь, когда и если сочту нужным. А вас я вообще больше не желаю видеть! Вам хорошо понятно?! Попробуйте только еще раз сунуться мне на глаза!
— Не думайте, что лицезреть вас доставляет мне особое удовольствие, ответил Денис, — но встреча наша, как мы только что выяснили, произошла помимо вашей и моей воли и едва не завершилась фатально. Однако вы делаете вид, что все это не более чем досадное недоразумение. Поэтому я полагаю, что нам еще придется насладиться общением друг с другом. Во всяком случае, я в одностороннем порядке беру на себя обязательство посетить ваши похороны.
— Это все?! — Губы и даже щеки у Хайкина тряслись от негодования.
— Почти. Милицию мы все-таки дождемся вместе и дадим показания вместе, чтобы потом не было никаких разночтений. Они не нужны ни мне, ни вам, депутатская неприкосновенность — тоже величина непостоянная, как вам известно. И считаются с ней только правоохранительные органы, а частные лица и организации… Вы меня понимаете.
Общение с дежурной оперативно-следственной группой заняло у Дениса полтора часа. Хайкина из уважения к депутатскому мандату отпустили через десять минут, но «совместное заявление» они сделали: «Встреча их была инспирирована погибшим любителем пострелять из винтовки с глушителем, ранее они лично знакомы не были ни друг с другом, ни с покойным, хотя не исключено, что их интересы каким-то образом пересекались, но за комментариями на эту тему следует обращаться к подполковнику Дудинцеву, подразделение „Р“ при Министерстве внутренних дел. Все». Штур, слава Богу, участия в беседе не принял: врач «скорой» сказал, что контузия у него несерьезная, но, принимая во внимание возраст, ему следует до вечера отлежаться; несмотря на все протесты следователя, вкатил ему лошадиную дозу успокоительного и отвез домой. А полтора часа ушли на то, чтобы ответить десять раз на одни и те же вопросы, после чего прибыл подполковник Дудинцев собственной персоной, и дежурному следователю пришлось смириться с очевидным — нахрапом выжать из Дениса чистосердечное признание в организации покушения на Хайкина и убийстве Молодого Человека не удастся. Расстроившись, он утратил к Денису всякий интерес, прервал допрос на полуслове и отпустил его наконец восвояси.
