Грязнов и Дудинцев стояли у пыльного окна и курили, Денис вежливо и внятно втолковывал подполковнику, что два крутых мафиози (да-да, и тот, что в черном френче, — тоже, это все в целях конспирации), только что передавшие пять тысяч долларов монстрам электронного шпионажа, на самом деле обычные оперативники частного детективного агентства «Глория». Превозмогая чувство глубокого отвращения, они пошли на этот маскарад, поскольку только таким путем можно было выйти на верный след.
До Голованова и Щербака доносились отдельные фразы Дениса, говорившего, сам того не замечая, с интонациями пионера, рапортующего на сборе:
— То есть речь идет не о факте купли-продажи, а о тщательно спланированной провокации, организованной нашими сотрудниками… Естественно, а как они могли деньги не передать… Да у нас клиенты с такой вот проблемой. У них бизнес страдает самым серьезным образом из-за этих приборов… Нам главное было сейчас проверить эту фирму и убедиться, что устройство производят и продают именно они… После этого их бы, естественно, тут же, немедленно вам и передали! Но сначала ведь нам нужно было удостовериться…
Кирилл Дудинцев поверил Денису практически сразу. Никаких оснований сомневаться в правдивости его объяснений у подполковника не было. Сами по себе объяснения были исчерпывающими (уж что-что, а объясняться с официальными лицами в экстренных ситуациях Денис умел виртуозно, знал, какую выбрать интонацию и какое выражение лица). Кроме того, ситуацию самым замечательным образом разбавил факт «неофициальный».
— Так ты, значит, и есть племянник Вячеслава Ивановича? — возвращая Денису «корочки» его и Щербака с Головановым, совершенно беззлобно поинтересовался Дудинцев. А мог бы, между прочим, и озлобиться — полагал ведь, что двух зайцев одним махом повязал: и производителей шпионской аппаратуры, и потребителей, а оказалось, только одного. — Ладно, бывает. Правда, больше в детективах и в американском кино. Честно признаюсь, фээсбэшники нам дорожку пару раз перебегали, какие операции из-за них срывались. А вот с «частниками» до сих пор пересекаться не приходилось. Хорошо работаете. Или повезло?
— И повезло, конечно… — усмехнулся Денис, конфликт был улажен.
Щербака и Голованова отпустили немедленно, Денис проводил их до лифта и, стараясь не смотреть на убийственный Севин френч, попросил дождаться его в «Глории». Теперь ситуацию нужно было тщательно проанализировать и, по всей видимости, практически полностью перекроить принятую ранее стратегию. В любом случае оставаться на территории «Биттлз» «крутым мафиози» уже не имело смысла, Денису же Кирилл Дудинцев предложил присутствовать при допросе Ратникова и Мухи. Последний, провожая взглядом выходящего в дверь Голованова, беззлобно бросил ему вслед: «Сразу я вас раскусил, такие пиджаки лет семь назад носили, да и барсетка у вас из кожзаменителя…» Голованов поймал себя на желании втянуть голову в плечи, однако чувство юмора победило, тем более что рядом буквально рыдал от смеха Щербак, так удачно выступивший с «эриксоном».
Отпустив своих оперов, Грязнов вернулся в разоренную комнату «Биттлз», где Дудинцев уже взялся «потрошить» электронщиков. Денис, прислушиваясь к первым стандартным вопросам, направился к окну и включил кофеварку: ощущение усталости появилось только сейчас, и кофе оказался весьма кстати. Дудинцев на секунду прервался:
— И мне сделай, Денис, да?
Кружек в комнатке ударников электронного труда было как раз две, так что «жукам», равно как и парням в камуфляже, пришлось дожидаться очереди, причем «жуки» в этой очереди, естественно, оказались крайними.
Впечатления Дениса от «Кулибиных» в точности совпадали с впечатлениями его оперативников (что заставляет всерьез задуматься о феномене кадровой политики детективного агентства «Глория»). Ратников показался Грязнову человеком очень закрытым и явно знающим больше, чем говорит, однако его унылость позволяла надеяться на общую слабость характера. Муха со своей эмоциональностью и на редкость нервной мимикой тоже производил впечатление неплохого актера, который надеется гримасами, вспышками гнева и мгновенными сменами настроения отвлечь внимание от истинного значения произносимых им слов.
Оба электронщика сначала взялись играть в отважных юных партизан и героически хранили молчание. Однако Кирилл Дудинцев не видел необходимости в каких-то особенно виртуозных способах «раскалывания».
Он просто и спокойно обвинил их в соучастии в шпионаже и шантаже.
Денис Грязнов. 26 июня
— Э-э-э! Какой шпионаж, какой шантаж, что за бред! Нам кино некогда смотреть, мы эти дела про Штирлица с детства не помним! — Муха был восхитительно грозен и оскорблен в лучших традициях. Брови он нахмурил, губы выпятил, темные глаза вылупил вплоть до угрозы выпадения из орбит и в целом более всего напоминал сейчас рассерженную обезьянку. Ратников тоже отреагировал сообразно образу. Он погрузился в каменное молчание, плечи его, однако, скорбно опустились, и стало ясно, что в амплуа попранной добродетели ему равных нет. Денис, от природы не склонный к меланхолии, в эту патетическую минуту откровенно забавлялся, Дудинцева же глупые детские запирательства просто-таки бесили: ведь все равно же сейчас все расскажут, и тем легче расскажут, что знают, что ничего им не сделают, так чего кочевряжиться? И он, сдерживая раздражение (направленное в том числе на Грязнова, который мог бы и не демонстрировать всем желающим безмятежную улыбочку), сказал:
— Нет, я все, конечно, понимаю, вы ни у кого денег не вымогали, с ножом к горлу не приставали и шифровок по радио не передавали. Все это замечательно. Но вы мне вот что объясните. У вас что же, ни разу даже подозрения не возникло, даже догадки, зачем у вас этот хитрый приборчик покупают злые дяди с большими деньгами?
Судя по всему, Ратников полностью предоставил право отвечать своему партнеру. И Муха этим правом пользовался чуть ли не с удовольствием, засыпая присутствующих потоками гнева, досады, жалоб и оправданий:
— Слушайте, вы! Да какое мне дело до того, зачем там кому нужен этот проклятый прибор? Я вам еще раз повторяю, может, вы с первого раза не поняли. Мы с Аркадием занимаемся электроникой, понимаете? Повторяю по слогам: э-лек-тро-ни-кой! Наше дело — схемки рисовать, проводочки протягивать, пимпочки придумывать, чтобы лампочки горели и музычка играла. Все! Что там дальше с этими пимпочками-лампочками станут делать — нам глубоко по барабану!
Момент паузы, когда вошедший в раж Муха переводил дыхание, Грязнов выбрал для избитого, но зато, как правило, эффективного приема, которым иногда приходилось окорачивать зарвавшихся клиентов. Он медленно поднялся, вплотную подошел к истеричному «жуку», которому теперь приходилось смотреть на Дениса снизу вверх, задрав голову, и сказал очень тихо и очень отчетливо:
— Вы, уважаемый, может быть, не совсем отдаете себе отчет, где и почему находитесь. Мы с вами не на базаре и не в женской парикмахерской. Вы тон свой хамский оставьте для ваших клиентов-бандитов, а с представителями власти потрудитесь быть повежливей. Не раскачивайтесь так на стуле, не ровен час, ножка подвернется, давно не падали?
