Справка была составлена действительно в «вольном стиле» и официальным документом не могла называться даже с большой натяжкой. Но зато была подробной, а этого пока было достаточно.
Родился Марков в 1955 году в семье довольно обеспеченной по советским меркам. Отец был инженером-строителем, мать — бухгалтером. Криминала в жизни родителей не было ни малейшего. Марков окончил школу с золотой медалью. Сразу по окончании поступил на факультет технологии пищевой промышленности Нижегородского торгового института. Со второго курса активно занимался научно-исследовательской работой; на старших курсах участвовал в ежегодной университетской конференции, специализированных семинарах и конференциях. На факультете общественных профессий занимался бухгалтерским делом. Окончил институт с красным дипломом; был направлен по распределению в Ростов, на завод безалкогольных напитков. Проживал в общежитии, где зарекомендовал себя аккуратным, старательным, хотя и на него поступали жалобы от соседей по комнате: до утра строчил на пишущей машинке. Являлся соавтором, вместе с руководством завода, трех рацпредложений. После двух лет работы поступил в аспирантуру на заочное отделение. Еще через два года стал инициатором скандала в связи с недоброкачественным выпуском продукции. По результатам работы комиссии был уволен начальник цеха, вынесены выговоры директору и главному инженеру. Через полтора года Марков был уволен по собственному желанию. Бросил аспирантуру, сдав все экзамены, опубликовав две статьи по теме диссертации в специализированных журналах, подготовив три главы диссертации. Вернулся в Нижний Новгород, проживал в доме родителей, на новой работе ничем примечательным себя не проявил.
В начале перестройки организовал один из первых кооперативов. Занимался изготовлением кондитерских изделий. Продукция была отличного качества и, несмотря на высокую стоимость, пользовалась большим спросом. Марков женился. Вступил в жилищный кооператив, с выплатой ссуды в течение 20 лет. Через два года после открытия Марковым кооператива предпринималась попытка привлечь его в качестве свидетеля в деле о рэкете. Следствие не располагало достоверными данными о том, что этот кооператив платил дань, а Марков отрицал любые контакты с рэкетирами. Следствие сочло, что Марков просто боится давать показания, поскольку опасается мести, но способ давления на неуступчивого свидетеля так и не был найден. Он как предприниматель не нарушил ни одного закона, ни одного местного постановления: налоги платились в полном объеме и своевременно, противопожарные меры и санитарно-гигиенические требования выполнялись неукоснительно. Это подтвердили многочисленные проверки, проводившиеся различными инстанциями.
Вскоре после завершения процесса Марков расширяется, организуя мини-пекарню. И вновь ему сопутствует удача. Сдобные булочки и кексы, разнообразя ассортимент хлебозавода, пользуются большой популярностью, принося достойный доход, особенно в праздничные дни. Марков расплачивается за предоставленный кредит на закупку импортного оборудования для мини-пекарни и расширяет сеть реализации своих товаров, устанавливает ларьки, арендует прилавки в магазинах; занимается посреднической деятельностью в области продуктов питания, в том числе поставляет продукты нескольким ресторанам и барам. Совместно с пятью колхозами организует цеха по переработке сельскохозяйственной продукции на местах.
В 1989 году начинается следствие, в котором в качестве одного из обвиняемых фигурирует Марков. Марков совместно с директорами совхозов и председателями колхозов организует производство вина и коньяка, а совместно с директорами ряда ресторанов и баров — их продажу под чужими хорошо известными марками. Действовали преступники крайне осмотрительно: поддельные напитки разливались в бутылки, закрывались пробками либо крышками и имели этикетки почти неотличимые от настоящих; были практически идентичны оригинальным напиткам по вкусовым качествам, и реализовывалась вся эта подпольная продукция только в барах и ресторанах. Подделывались только дорогостоящие сорта коньяка и лучшие венгерские и румынские вина. В ходе обыска на квартире одного из соучастников были найдены запасы наклеек, достаточные для производства десятков тысяч поддельных бутылок. Следствие сочло это вполне естественным, так как при высоких вкусовых качествах и безупречной полиграфии — на тот момент не могло быть и речи о рентабельном изготовлении наклеек малыми партиями — только большие объемы могли обеспечить высокую прибыль. С другой стороны, даже по самым грубым подсчетам, получалось: далеко не все изготовленные поддельные бутылки были реализованы в Нижнем Новгороде. Однако установить места сбыта в других населенных пунктах не удалось. Из противоречивых и скудных показаний выходило, что если кто этим и занимался, то им мог быть только Марков, он же показания давать отказался.
Организация была тщательно продумана: исполнители знали лишь ближайших в технологическом звене. Большинство подсудимых, к своему нескрываемому удивлению, узнали о том, что являются соучастниками одного преступления, только во время следствия. Расследование продвигалось медленно, с большим трудом. В ходе следствия выяснилось, что так или иначе в подделке принимало участие тридцать шесть человек, среди которых: сотрудники горисполкома, противопожарной и налоговой инспекций. Почти все были завербованы по одной и той же схеме: вначале взятки за «незначительное содействие», затем угроза раскрытия и предложение больших денег, но уже за совершение более серьезных преступлений. Следствие не смогло выяснить, стоял ли кто-то за Марковым или он действительно являлся главным действующим лицом. Марков был осужден по ст. 147 прежнего Уголовного кодекса на 4 года с конфискацией имущества за систематическое мошенничество.
После отбытия срока в 1994 году Марков вернулся в Нижний Новгород.
С начала «большой приватизации» занимает ключевые места в советах директоров ряда пивоваренных заводов в Нижнем Новгороде, Туле, Москве. В 1998-м выкупил контрольный пакет акций ООО «Яуза». В 1999-м судимость снята…
Судимость, конечно, снята, но вышел Марков на свободу из колонии с явно нечистой совестью, размышлял Вениамин Аркадьевич. Откуда, спрашивается, у него после конфискации деньги на приобретение акций? Завел связи в колонии с большими авторитетами и действовал от их имени, распоряжаясь их деньгами? Или все-таки не он был тогда мозгом подпольных бутлегеров, и реальный организатор подпольного коньячного производства щедро заплатил ему за молчание? Так или иначе, к честным людям причислить Маркова нельзя. А то, что все отзываются о нем только положительно, вполне возможно, — следствие все той же схемы: он им платит, может, не непосредственно, но платит. Теперь Марков мертв, значит, денег им ждать не от кого… Знать бы, кому он платил и на чем их можно заставить разговориться. Ясно одно — в этом направлении еще предстоит поработать.
Хотя где-то в глубине души Вениамин Аркадьевич готов был пожалеть пивовара. Еще один сломанный горбачевской перестройкой. Был ведь честным человеком, хорошим специалистом, рационализатором, возможно, работал бы всю жизнь на благо родины…
Впрочем, блажь все это, одернул себя Штур, по-настоящему честные люди так и остались неиспорченными, несмотря ни на какие политические катаклизмы. Была, значит, в Маркове с самого начала какая-то червоточинка, и не случись перестройки, нашелся бы у него другой повод свернуть на кривую дорожку преступлений.
