— Степан, этот год предвыборный. Какие новые разоблачения вы готовите?
— У меня нет задачи кого-то разоблачить, потопить, пропесочить. Моя цель — открыть людям правду.
Студенты еще с полчаса задавали вопросы Исправникову, наконец встреча приблизилась к концу, и они стали расходиться. Исправников спустился с преподавательской кафедры и подсел к Кольцовой.
— Ну как, Варвара Никитична? Хорошо я поработал примером для молодежи?
— Надеюсь, им пойдет на пользу. Как у тебя дела-то на самом деле?
— Да все как обычно. Сейчас вот новую тему откопал, посмотрим, что там можно нарыть горяченького. Давайте завалимся куда-нибудь, поужинаем, давно ведь не виделись.
— Ты на машине? Я по центру теперь только своим ходом передвигаюсь. Пробки замучили.
— Вы ж меня знаете, я и до булочной на автомобиле поеду. Вы какую кухню предпочитаете?
— Да мне все равно, Степа, лишь бы музыка была негромкой, чтобы можно было поговорить спокойно. А то меня дочь недавно затащила в какое-то заведение на поэтический вечер. Бог мой, какая там поэзия! Ни сесть, ни встать, музыка орет, все курят!
— Ого, Машка уже по клубам ходит? Сколько ей теперь? Я ее в последний раз видел, когда она в первый класс ходила. Смешная такая была, с тремя косичками.
— Пятнадцать скоро стукнет. Мария уже барышня на выданье. Упрямая страшно.
— Так это ж хорошо, значит, в вас пошла!
— Хорошо-то, может, и хорошо, но нам с ней трудновато последнее время. Переходный возраст все-таки. Вбила себе в голову, что должна стесняться моего детективного творчества. У них в компании, видите ли, презирают массовую культуру. — Кольцова вздохнула: — И зачем только я ее в свое время в лицей с гуманитарным уклоном отдала?
— Да ладно, Варвара Никитична, вы же знаете нашу интеллигенцию. Сидят нищие по углам, рассуждают о высоком, как только кто-нибудь успеха добьется — сразу их жаба душит. Вы же в первую десятку детективщиков входите, есть чем гордиться.
Меня, знаете, сколько грязью поливали, когда я на телевидение пробился? Выскочка, что он о себе воображает! — передразнил Исправников брюзжанье недоброжелателей.
— А ты читал что-нибудь из моих опусов?
— Конечно, тот роман про расследование на ликероводочном заводе. Очень складненько сделано. Гимнастика для ума. И центральный персонаж симпатичный. Меня потом еще спрашивали, не являюсь ли я прототипом. Так как, кстати?
— Ну… — замялась Кольцова. — Может быть, отчасти… Хотя это такой собирательный образ, фантазия в своем роде.
— Здорово, что вы во всякие дамские страдания не ударились. Стиль энергичный, сюжет лихо закручен.
Степан подвел Кольцову к своему джипу и предложил:
— Давайте двинем в клуб «Герцен». Это тут недалеко. Кормят вкусно и можно поговорить без помех.
Они подъехали к модному заведению в начале Газетного переулка. Действительно, для спокойной доверительной беседы лучше место было не придумать. Количество укромных комнаток и зальчиков не поддавалось учету. В лабиринтах помещений легко было запутаться, но Степан уверенно провел Кольцову в небольшой закуток, куда не доносился шум с танцпола, а звучала спокойная медитативная музыка. Обстановка была достаточно скромной. Владельцы клуба не стали мудрствовать, и закупили обстановку в «Икеа» — низенькие диванчики, журнальные столики, торшеры из рисовой бумаги. Интересно, подумала Кольцова, а цены у них такие же демократичные, как мебель, или на обычном московском уровне, характерном для ресторанов в центре города? С недавних пор она стала всерьез считать деньги, прицениваясь к различным товарам и услугам. Большую часть своей взрослой жизни ей не приходилось заботиться о хлебе насущном: она рано вышла замуж за человека старше себя на шестнадцать лет и жила с ним как за каменной стеной. Супруг Кольцовой, Валентин Петрович, в перестроечные годы был сотрудником аппарата ЦК КПСС, и его жене не приходилось беспокоиться о том, как свести концы с концами. Их семье было доступно все, что только мог пожелать человек в Советском Союзе, и даже более того: квартира в доме для партийной номенклатуры, государственная дача, медицинское обслуживание в «кремлевке», поездки за границу без проблем. В начале девяностых супруг Варвары органично перешел в большой бизнес, став вице-президентом «Межбанка». Жизнь стала не просто обеспеченной, а роскошной. Они переехали в семикомнатную квартиру на Остоженке, одними из первых сделали так называемый евроремонт, построили загородный дом на Рублевке, пересели с «волг» на «мерседесы». Но теперь, когда Варвара стала преуспевающей писательницей и ее гонорары составляли вполне ощутимые суммы, она наслаждалась сознанием того, что у нее есть свои деньги и постоянно в уме просчитывала, что она может или не может себе позволить. Ей это представлялось в высшей степени увлекательным. Расчеты доставляли удовольствие: на деньги от допечатки тиража она сможет полностью обновить гардероб, прогулявшись по бутикам Милана, а на гонорар от нового романа купить новую машину. Например, маленький «смарт». Ни один нормальный человек в Москве не будет выкладывать за эту забавную, но не слишком практичную машинку тысяч двадцать долларов, но Варвара может себе позволить так развлечься. В семейном гараже и так три машины, а Машка еще несовершеннолетняя, и пускать за руль ее пока нельзя. Вот и сейчас Кольцова от нечего делать прикидывала, во сколько обойдется ужин в этом ресторанчике.
К ним подошла официантка.
— Вы готовы сделать заказ?
— Что порекомендуете? — спросила Кольцова. — Я у вас в первый раз.
Девушка замялась. Она привыкла видеть Исправникова, который часто к ним захаживал, со спутницами другого типа — хорошенькими блондинками модельной внешности, не слишком обремененными интеллектом. Сегодня он явился в сопровождении элегантной дамы лет тридцати пяти, впрочем, она могла быть и старше, просто хорошо ухожена. Официантка отметила неброский брючный костюм от МаксМара, тянущий на штуку баксов, а то и больше, туфли на невысоком каблуке от Бэлли, спокойный макияж, элегантную оправу очков. Интересно, кто это? На бизнесвумен вроде бы не тянет, у тех обычно куда более агрессивные манеры. Эта дама по повадкам больше похожа на преподавателя вуза или научного работника, но те так хорошо не одеваются.
— У нас хорошо представлена европейская и итальянская кухня, а для любителей суши есть также и японская.
— Знаешь, Степа, я к этой повальной моде на сырую рыбу никак не могу привыкнуть. Давайте что-нибудь итальянское. Карпаччо, например. И какой-нибудь десерт с чашечкой кофе.
— Терамису вас устроит?
Сделав заказ, они наконец смогли приступить к разговору.
— И за какую-такую новую тему ты ухватился? — спросила Кольцова, потягивая свежевыжатый грейпфрутовый сок через соломинку. — Знаешь, я иногда себя спрашиваю, остались ли в нашей стране те, кого ты еще не разоблачил. Что делать-то будешь, когда материал кончится?
— Варвара Никитична, вот чего-чего, а всяких мздоимцев, казнокрадов, авантюристов и мошенников на мой век хватит. Боюсь, что и потомкам в полной мере достанется. Россия в этом отношении — страна уникальная.
