Громадный профессиональный опыт, первоклассные инструменты — за несколько секунд неприступная железная дверь сама распахнулась. Мотя тщательно осмотрел квартиру — ни денег, ни драгоценностей. А квартира очень богатая — мебель обита красной кожей. Евроремонт такой, что и в заграничном кино не показывали. Трехместная ванна-джакузи, компьютеры на каждом столе. А на кухне масса такого, что даже и непонятно, для чего что предназначено.
Пришлось шмонать все до самой последней мелочи. Обыскал все шкафы, простучал стены и паркет — ничего: даже документов хозяев, даже квартирной книжки и квитанций об оплате телефона.
— Не может такого быть, — хлопнул себя по лбу Мотя. — У них наверняка сейф. Ну-ка, ну-ка. — Азарт охотника повел его в самые укромные уголки квартиры.
Кладовка… Ничего…
Ванная комната… Ничего.
На кухне под посудомоечной раковиной в ящике за мусорным пластмассовым ведром стенка звенела как металлическая дверца. Мотя, стоя на четвереньках, залез туда с головой и сорвал эластичные заграничные обои, освобождая потайную дверцу заветного сейфа. Вот оно.
— Мотя, тебе не темно? Давай я посвечу, — вдруг предложил кто-то вежливым голосом и похлопал его по беззащитному заду.
— Спасибо. — Мотя сообразил, что попался, и покорно попятился в лапы блюстителей порядка.
Все это время, пока несчастный Мотя разгадывал хозяйские хитрости, с самого первого шага все его перемещения транслировались в отделение милиции на цветной монитор дежурного.
Вся квартира была оборудована потайными видеокамерами. И сканером, регистрирующим то ли нарушение объема пространства, то ли передвигающиеся объекты. Как только Мотя подошел к двери, на пульте раздался сигнальный звонок и включились видеокамеры.
Менты хохотали от души, наблюдая растерянную рожу Моти, когда он сладострастно ощупывал подушки в спальне и со слезами умиления гладил стройный белый унитаз в сортире. Большим успехом также пользовался эпизод с простукиванием кафеля в ванной. А сцену исследования холодильника замначальника по кадрам от хохота не смог досмотреть до конца. Особенно ему понравились кадры с кефиром — когда Мотя заглядывал в бутылку. И что только он там увидел? Испугался, задрожал, в ужасе отбросил бутылку на пол.
— Ну артист. Какой талантище! — восхищался лейтенант Бужилов, возглавлявший милицейскую самодеятельность.
На прямую трансляцию они созвали всех дежурных оперов, постовых, всех, кого только можно было отвлечь от службы хоть на минуту… Они записали Мотины страдания на видеопленку. И подарили эту самодеятельную комедию начальству в управлении округа, генералам из министерства. И на допросах несколько раз издевательски показывали ее самому Моте. И все время ржали как последние дураки… Такого профессионального унижения не смог бы перенести ни один уважающий себя мастер.
В благодарность за доставленное удовольствие на Мотю в этот раз не стали заводить дело. А хозяева такой оснащенной квартиры даже пытались заплатить — за проведенные исследования. Какую-то мелочь. А сами они по страховке получили громадные деньжищи с фирмы, которая им устанавливала железную дверь и якобы невскрываемый замок.
Так состоялись проводы на пенсию заслуженного домушника Моти Гладилыцикова.
Бесспорной удачей для Щербинина и Авербуха было знакомство с Лейлой.
Однажды Игоря посетила очередная гениальная идея. Исключительно для профессиональных надобностей, как заявил он, для повышения уровня мастерства ему стало необходимо пообщаться с признанными корифеями сексуального обслуживания. Вернее, с «корифейками».
— Тебе жалко денег? — Игорь возмущенно тряс кулаками. — Для общего дела? Давай пойдем вместе!
— Тебе что, наших девок мало? — задавал резонный вопрос Виктор.
— Не-ет… Это не тот класс… Надо посмотреть, как работают настоящие жрицы любви.
— Ну ладно, иди и смотри. Только за свои личные.
— Такой облом. Ты хочешь, чтобы я вложил в дело еще одну штуку?
— Денег у нас и так мало, — объяснил Виктор. — А зрителю не надо выкрутасов. Зритель хочет простого и понятного. Все, что нам нужно, это просмотреть продукцию наших зарубежных коллег и конкурентов.
— Меня уже тошнит от этой мерзости. Одно и то же. Одно и то же.
— Разнообразие — это смена антуража и действующих лиц. Как ни крути, а действующих органов не будет больше, чем уже известно.
— Да хорошая профессионалка может открыть совершенно новые горизонты.
И Игорь оказался совершенно прав.
Не без труда ему удалось добиться встречи с настоящей дорогой проституткой. Гостиница «Москва», рестораны, цветы, подарки, чаевые портье…
В номере путана, которая назвалась Лейлой, бесцеремонно отправила Игоря в душ. А когда он вернулся в спальню, протянула ему бокал французского шампанского и, развалившись на широкой постели, томно просипела:
— Мой повелитель. Падишах. Монстр. Делай со мной что хочешь.
— Я «делай»? — переспросил опешивший Игорь.
— Ты зачем сюда пришел? — удивилась Лейла. — Тебе денег не жалко?
— Понимаешь, роднуля, — отстранил ее голову Игорь, — я тут не для твоих удовольствий. Я тут по делу. Мне мастерство нужно оттачивать.
— Так ты за мой счет хочешь поучиться? — моментально вспыхнула Лейла. — Ты сюда учиться пришел? Студент?
— Да никакой я не студент, — успокоил ее Игорь. — Это я и без тебя все могу. Тут дело тонкое и деликатное. Я продюсер. И режиссер. Кино, видео… Мы с другом работаем в сложном современном жанре.
— Порнушники? — легко догадалась Лейла.
— Да.
— Ого! — Она поднялась и стала одеваться.
— Погоди. Хочешь, я тебе принесу наши кассеты? У нас такие мальчики, такие девочки. Тебе очень понравится. Такая смена антуража, такая смена действующих лиц. Признайся, тебе интересно?
— Что я, порнухи не видела? — равнодушно отреагировала Лейла.
— Но такой не видела. Это же оригинальная продукция!
— И с кем трахаются ваши актеры? — без особого интереса спросила Лейла, закуривая. — С собаками? Козами? Аквариумными рыбками?
— Да с клиентами, — подмигнул тот. — Понимаешь, актрисы-то наши — обычные потаскушки. Молдаванки и украинки. Но мы устраиваем такие «реал-шоу», что закачаешься.
— В каком смысде «реал-шоу»? — переспросила Лейла.
— А в таком. Полная иллюзия того, что съемки документальные, понимаешь? Вот в чем фишка!
— Хм, — только и сказала Лейла. Она о чем-то напряженно думала. — Покажете?
— Обязательно. А ты сама хочешь попробовать с нашими?..
— Перед камерой?
— Как хочешь.
— В полной темноте. Я не хочу светиться. А то вы потом… Знаю я вас.
