— Зачем ей это? — спросил Денис.
— Выбить деньги у Шустова одной было сложновато. Да и не дура она была. Понимала ведь, что за такие деньги ее безо всяких проволочек могут отправить на тот свет. Вот и решила заручиться поддержкой Мазая. При этом Гордина не была уверена в том, что Мазай согласится. Она предполагала и другой вариант — что Мазай тут же доложит о разговоре с Доли самому Шустову.
— Вроде так и получилось? — неуверенно спросил старшего товарища Филя.
— Да, — кивнул Кротов. — Но мы не знаем подробностей. Что, если Доли во время своего разговора с Мазаевым пыталась разговорить его, заставить о чем-то проболтаться. Для этого и диктофончиком запаслась. Ведь Гордина была профессиональной журналисткой, а суметь заставить собеседника разговориться — это часть журналистской работы.
— Я бы даже сказал, основа журналистской работы, — задумчиво поправил Денис.
Кротов кивнул.
— Вполне возможно, что Гордина действительно раскрутила бандита на какие-то откровения. Ведь у нас есть только часть пленки. А когда он отказался помочь, попробовала припугнуть его этой записью.
— К чему ты ведешь, Алексей Петрович? — не выдержал Сева Голованов.
— А к тому, — медленно произнес Кротов, — что убить Гордину мог и сам Мазай. А это значит, что мы идем не по тому следу.
— Да почему ты так решил-то? — воскликнул Филя. — Все ведь ясно как божий день! У Шустова и мотивы были!
— Подожди, Филя, не горячись, — перебил коллегу Денис. — Алексей Петрович, откуда такие выводы?
Кротов спокойно притушил сигарету в пепельнице, закинул нога на ногу и сказал:
— Посчитайте сами. Гордину убили третьего мая. А когда Шустов приехал на дачу к Мазаеву, тот как раз отходил после праздников. Гулял он два дня. То есть первого и второго мая. Значит, Шустов приехал к Мазаеву заказывать Гордину третьего мая.
— Вы хотите сказать, что Гордина к тому времени была уже мертва? серьезно спросил Денис.
— Я хочу сказать лишь то, — поправил Кротов, — что она к этому времени могла быть мертва. А это значит, что Мазаев позаботился о Доли гораздо раньше, чем его об этом попросил Шустов. Мазаев ведь не мог знать, что именно несет в прокуратуру Гордина. А вдруг у нее в портфеле лежала кассета с записью их разговора?
— Слишком уж сложно получается, — пожал плечами Сева Голованов. — И потом, мы ведь не знаем, когда именно приходил Шустов. Может быть, третьего утром, а может быть — второго вечером.
— Разумеется, — нахмурился Кротов. — Однако мы должны предусмотреть все возможности. — Он откинулся на спинку кресла, пожал плечами и добавил: — Это мое личное мнение.
Денис вновь достал из стаканчика карандаш и принялся задумчиво вертеть его в пальцах.
— Хорошо, — сказал он наконец. — Алексей Петрович прав. Мы должны разрабатывать все версии. Кстати, Алексей Петрович, удалось выяснить что-нибудь о фирме «Сокол»?
— К сожалению, — ответил Кротов, — нет. Слишком много людей заинтересовано в том, чтобы эта информация не выплыла наружу. — Он повернулся к Максу. — Вся надежда на вас, господин Гейтс.
Макс покраснел и заерзал на стуле.
— Что скажешь, Макс? — спросил у компьютерщика Денис. — Дела продвигаются? Отмычка срабатывает?
— Продвигаются, но медленно, — проворчал бородатый программист. Кротовская отмычка помогла мне взломать несколько уровней защиты. Но сейчас дело застопорилось. Надо думать над тем, как расширить возможности этой отмычки…
— Да-а, — насмешливо протянул Филя. — Странный у нас какой-то гений получается. Чужим инструментиком он орудовать умеет. А как только приходит время немного подвигать извилинами, наш гений смиренно опускает руки.
— Кто сказал, что я их опускаю? — вспыхнул Макс. — Я в отличие от некоторых по кабакам не шляюсь и с клиентками шашни не завожу. Я работаю, понял?
— Как не понять, — развел руками Филя. И примирительно добавил: Ладно, чего уж там. Работай. Просто хотелось тебя немного подбодрить. Ну чтоб ты не отчаивался.
— Спасибо, подбодрил, — пробурчал в густую бороду Макс.
Он обиженно отвернулся от Фили и уставился в окно.
— Ну что ж, — подвел итог Денис, — осталось определить дальнейший фронт работ. Алексей Петрович, насчет «Сокола»… Есть хоть какие-то зацепки?
Кротов тщательно пригладил висок и сказал:
— Зацепки есть всегда. Вот только удастся ли нам за эти зацепки зацепиться… Я попытаюсь внедрить на фирму своих людей. Центральный офис «Сокола» находится в Столовом переулке, рядом с Никитскими воротами. Можно попробовать пощупать его… Известными вам методами.
— Что вам для этого нужно?
— Как всегда. Деньги на оплату услуг профессионалов и кое-какая аппаратура.
— Хорошо, — кивнул Денис. — Подробности обговорим после планерки. Так. — Он посмотрел на обиженного компьютерщика. — Макс, ты свою работу знаешь. Приступай прямо сейчас, время не ждет. А я попытаюсь что-нибудь вытянуть из Виленкина. Филя, Володя, будьте, пожалуйста, на связи. Если что-то прояснится, я мгновенно дам вам знать.
— Как скажешь, начальник, — заверил Дениса Сева. — Ты только свистни, и мы тут же прилетим к тебе на помощь.
— Ага, — подтвердил Филя. — На крыльях долга и дружбы.
— Насчет дружбы понятно, — улыбнулся Денис. — А что за долг? Ты имеешь в виду зарплату?
— И ее тоже, — хохотнув, ответил Филя. — Что поделать, старина. Не дружбой единой жив человек. Иногда нужно и кушать.
— За мной не заржавеет, — пообещал Денис. — Ладно. Идем дальше. Демидыч, старина, подежурь денечек у здания «Свободной волны». Фиксируй, кто входит, кто выходит, как часто, ну и все такое прочее. В общем, ты знаешь. Не мне, молокососу, тебя учить.
— Будет сделано, — козырнул Демидыч. — Заступать прямо сейчас?
Денис кивнул:
— Само собой. Ладно. Объявляю планерку законченной. Фронт работ определен. Отправляемся по делам.
Глава сорок шестая
Дом, в котором жил Виленкин, оказался бесформенным восьмиэтажным зданием с уродливыми угловатыми балконами, выкрашенными одинаковой грязно-зеленой краской.
«Видимо, по прямому указанию ЖЭКа», — с усмешкой подумал Денис, подходя к нужному подъезду.
Он пробежался пальцами по клавиатуре домофона. На индикаторе высветился номер квартиры.
— Кто там? — раздался резкий, грубый голос из динамика.
— Денис Грязнов. Пришел, как и договаривались.
— Входите.
Спустя пять минут Денис стоял перед открывшейся дверью квартиры и изо всех сил пытался сделать дружелюбное лицо.
— Здравствуйте, Елена Яковлевна, — сказал он вежливым, сладким как мед голосом.
