Секретарша откинула со лба челку и обиженно пропела:
— Что вы. Какой же это труд.
— Ну тогда кофе, — решился Денис.
— Со сливками, с сахаром или капуччино? — не унималась вышколенная секретарша.
— Со сливками.
— Одну минуту.
Блондинка нажала на кнопку селектора и произнесла холодным, ровным голосом:
— Наташа, чашечку кофе со сливками. И побыстрее.
Убрала палец с селектора, посмотрела на Дениса и вновь одарила его ослепительной улыбкой — не секретарша, а сама богиня радушия и гостеприимства.
Через минуту дверь в стене, противоположная той, которая вела в кабинет начальника, распахнулась и на пороге появилась Наташа. Это была маленькая, хрупкая девушка в туфельках на высоченных каблуках (чтобы казаться выше ростом, понял Денис) и в очках с толстыми линзами, делающими ее похожей на стрекозу-недомерка.
— Ваш кофе, — сказала Наташа, ставя чашку с блюдцем на журнальный столик.
Она повернулась, чтобы уйти, но тут блондинка вдруг рявкнула:
— Постой!
Девушка остановилась и испуганно посмотрела на блондинку.
— Тебя же просили со сливками. А ты что принесла?
Девушка взглянула на чашку и поежилась.
— Это же капуччино! — продолжила отчитывать бедняжку суровая блондинка.
— Унеси и принеси то, что нужно! — приказала мучительница.
— Не стоит, — вмешался Денис. — Я с удовольствием выпью капуччино.
И чтобы поставить точку в этом бессмысленном разговоре, он поскорее взял с блюдца чашку и поднес ее к губам.
— Ладно, — смилостивилась блондинка. — Иди. Но впредь будь внимательнее.
Наташа кивнула и, быстро-быстро перебирая маленькими ножками, поспешила скрыться от суровой блондинки в своем убежище.
— Это кто ж такая? — поинтересовался у блондинки Денис.
Та улыбнулась:
— Машинистка. Вернее — наборщица. Печатает, распечатывает, копирует, рассылает…
— А вы? — вежливо поинтересовался Денис.
— А я, — также вежливо ответила блондинка, — секретарь.
— Понятно, — кивнул молодой человек. Хотя, честно говоря, ничего понятного не было.
Денис всегда считал, что секретарь и должен заниматься всем тем, что, по словам блондинки, делала у себя в кабинетике маленькая Наташа. Но видно, так уж здесь было заведено.
Когда кофе был допит, красавица блондинка соизволила-таки впустить Дениса в святая святых — кабинет руководителя московского бюро «Свободной волны» многоуважаемого господина Шустова.
Хозяин кабинета поднялся из-за стола и сделал шаг навстречу Грязнову.
— Денис Андреевич, я полагаю? — полувопросительно-полуутвердительно произнес он, протягивая руку.
— Так точно, — отрекомендовался Денис, пожимая руку Шустову.
— Располагайтесь, — сказал Шустов, произведя рукой приветственный жест. — В кресле вам будет удобно?
— Вполне.
Денис уселся в кресло.
Шустов достал сигарету из пачки «Парламента», лежавшей на столе, высек из зажигалки огонь и, прикуривая, спросил:
— Курите?
— Нет, — покачал головой Денис.
— Ведете здоровый образ жизни?
— Пытаюсь.
— Завидую. — Шустов выпустил облако дыма и откинулся на спинку кресла. — Итак, Денис Андреевич, мне передали, что вы директор детективно-охранного агентства «Глория» и хотите встретиться со мной, чтобы прояснить кое-какие детали, связанные со смертью…
— С убийством, — поправил Денис.
— Ну да, — кивнул Шустов. — С убийством сотрудницы радиостанции. Кстати, вы позволите задать вам вопрос, не имеющий отношения к делу?
— Ради бога, — пожал плечами Денис.
— Откуда такое название — «Глория»? — Шустов улыбнулся, отчего вокруг его маленьких, глубоко посаженных глаз образовался целый веер живых морщинок. — Нет, я понимаю, если б вы назвали свое агентство «Виктория». Виктория — это победа! А «Глория»… — Шустов пожал плечами. — Какая «слава» может быть у детективно-охранного агентства?
— Ну, во-первых, не я это название придумал, — ответил Денис. — А во-вторых, вспомните знаменитое агентство Пинкертона. Громкая слава не мешала ему хорошо делать свою работу, а может быть, даже и наоборот.
— Ладно, ладно, — примирительно сказал Шустов. — Это был праздный вопрос. Итак, — Зелек Александрович посмотрел на наручные часы, — у меня есть двадцать минут. Можете задавать свои вопросы, уважаемый Денис Андреевич.
— Спасибо.
Денис закинул нога на ногу и задал первый вопрос:
— Вы были близко знакомы с Гординой?
Шустов кивнул:
— Да. Можно сказать, что мы с Доли были друзьями.
— Отлично. Если Доли и впрямь была вашим другом, значит, вы должны довольно много знать о ее жизни, о ее проблемах, не так ли?
— В каком-то смысле это, конечно, так. Но, сами ведь знаете, настоящей искренности не может быть даже между близкими друзьями. Есть вещи, в которых человек сам себе-то признаться боится.
Шустов улыбнулся. Денис улыбнулся в ответ.
— Как вы думаете, Зелек Александрович, какие проблемы были у Доли? спросил Денис.
— Говоря иначе — за что ее могли убить? — улыбнувшись, перефразировал Шустов. — Понятия не имею. Она была хорошим человеком. Остроумной, правда, и не всегда воздержанной на язык, но за это, слава богу, не убивают.
Денис пожал плечами.
— Вообще-то, случается, что убивают и за это. — Он уставился Шустову в глаза и резко сказал: — Расскажите мне о фирме «Гималаи».
Сигарета, дымящаяся в пальцах Зелека Александровича, застыла на полпути ко рту.
— Вы знаете про фирму? — улыбнулся он. — Впрочем, это никакой не секрет. Я являюсь одним из соучредителей этой фирмы. А вернее — холдинга.
— Чем занимается холдинг?
— Много чем, — пожал плечами Шустов. — Это и финансы, и реальное производство…
— Доли Гордина тоже была в числе соучредителей фирмы?
Зелек Александрович внимательно посмотрел на Дениса и кивнул:
— Да. Но какое это имеет отношение к делу? Вы что, думаете, что ее смерть как-то связана с ее деятельностью в холдинге?
— Я пока что ничего не думаю, — отрезал Денис. — Я просто собираю факты и по мере возможности пытаюсь их сопоставлять.
— Судя по всему, — с усмешкой заметил Шустов, — у вас пока что не очень хорошо получается.
— Я стараюсь, — развел руками Денис. И добавил: — Фактов пока что слишком мало, для того чтобы строить версии.
