— Ну что, малыш, ты готов к беседе?
Филя промолчал.
— Тогда, пожалуй, начнем. Для начала скажи-ка нам, друг любезный, кто ты такой и за кем следишь.
— Кто я такой — не твое собачье дело, — ответил Филя. — Сначала скажи, кто вы такие и какого черта меня сюда приволокли.
— Надо же, какой непонятливый, — усмехнулся бандит. — Мы тебе, малыш, не враги. Хотя и не друзья. Если ты будешь паинькой и ответишь на наши вопросы, мы тебя тут же отпустим на все четыре стороны. Если нет — пеняй на себя. Глаза я тебе выколю, как и обещал, но это будет не самое страшное, что тебя ожидает.
— Да что вам от меня надо-то? — рявкнул в сердцах Филя.
— Молодец, понял, — констатировал бандит. — Слушай сюда. Сегодня в баре «Красные раки» ты следил за одним нашим добрым другом. В туалете ты, гнида паршивая, засунул ему в карман «жучок». Я все сказал. Теперь говори ты.
— Господи, — простонал Филя, — да нечего мне вам говорить… Обознались вы… Я был в баре «Красные раки», но ни за кем не следил. Просто зашел перекусить.
— Ага, — согласился бандит. — А в туалет ты зашел просто отлить, так?
— Так.
— Нет, малыш. На твою беду, человек, за которым ты следил, — очень осторожен и аккуратен. У него есть дурацкая привычка — перед выходом из дома тщательно осматривать свою одежду… Он всегда знает, что лежит у него в карманах. Ты зашел за ним в туалет, поскользнулся на банановой кожуре, упал на него. И представь себе — сразу после этого неприятного инцидента в кармане у моего друга появилась черная зажигалка. В свою очередь мы с Чалым покопались в осколках этой зажигалки и нашли кое-что интересное. Что скажешь?
— Скажу, что очень уж изящно ты выражаешься, — усмехнулся Филя. — Для бандита.
Лом рассмеялся.
— А ты думал, у всех бандитов четыре класса образования и полный рот слюней? Нет, малыш. Я и в университете свое поучился… Хотя блатную феню я тоже знаю, если ты на это намекаешь… Ладно хватит лирических отступлений. Давай, говори, на кого работаешь, и покончим с этим. Не знаю, как у тебя, а у меня еще сегодня куча дел.
— А если я скажу… ты ведь меня… все равно пришьешь?
— Интересное кино! Это какого же ты о нас мнения! Нет, малыш, если ты во всем сознаешься, я развяжу тебе руки, обработаю все твои раны, вытру тебе слезы и отправлю к папе с мамой. Если ты пообещаешь больше не шалить.
— Знаешь что… — Филя говорил тихо и вкрадчиво, как будто пальцем манил.
— Что? — спросил Лом, наклоняясь ближе к Филе и обдавая его чарующей смесью лука, чеснока и колбасы.
— Иди почисти зубы, хорек вонючий. От тебя несет, как из помойного ведра.
Филя прижал затылок к цементному полу и рассмеялся.
— Ладно, — злобно произнес Лом. Послышался металлический звук, словно кто-то поднял с пола железную палку. — Считай, что сам напросился.
Глава двадцатая
Денис заглушил мотор. Место было безлюдное. Рядом находился какой-то заброшенный заводик. Справа от него — деревянные складские помещения.
Денис вынул телефонную трубку и набрал номер Макса. Выслушал его и повернулся к коллегам.
— В одном из них, — сказал он, кивая головой в сторону больших железных гаражей.
Затем Денис набрал номер Грязнова-старшего.
— Алло, Людмила Ивановна?.. Грязнов говорит, Денис. Людмила Ивановна, дядя на месте?.. Жду… Дядь Слав…
Денис в нескольких фразах обрисовал Вячеславу Ивановичу ситуацию.
— Жди меня, — приказал генерал. — Сам ничего не предпринимай.
Денис ничего не ответил. Нажал на кнопку «отбой», повернулся к коллегам и тихо произнес:
— Выключаем телефоны.
Демидов и Голованов послушно отключили свои мобильники. Не дай бог, позвонит кто, тогда уже подобраться к бандитам незамеченными не удастся.
Мужчины выбрались из машины и тихо прикрыли за собой дверцы.
— Идем как можно тише. Демидыч, у тебя слух как у совы. Не подведи.
Володя Демидов кивнул и навострил уши. У него действительно был поразительный слух. В Чечне сослуживцы из разведроты шутливо называли его «вождем» — за колоритную внешность и тончайший слух, какой в наше время можно встретить только у индейцев, живущих где-нибудь в прериях и не разбавивших дикую кровь предков пресной жижицей бледнолицых.
Трое мужчин тихо пошли вдоль гаражей. Впереди — Володя Демидов, метрах в пяти от него — Сева Голованов, замыкал шествие Денис. Вот они прошли мимо первого гаража, второго, третьего… Демидыч остановился и сделал ребятам знак рукой. Они замерли.
Демидыч обернулся и показал на один из гаражей. Голованов кивнул и достал из кобуры ствол. Денис последовал его примеру.
Демидыч подошел вплотную к гаражу и приложил ухо к железной стене. Послушал. Лицо его было напряжено, на широком лбу поблескивали капельки пота.
Наконец он повернулся и подал какой-то знак Голованову. Тот кивнул и медленно двинулся в обход гаража.
Вторым знаком Демидыч приказал Денису встать по другую сторону от двери. Они прижались спиной к железной стене и замерли. За стеной раздавались тихие, приглушенные голоса.
Володя внимательно огляделся по сторонам. Вокруг не было ни души. Только ветер лениво шевелил высокую, пожелтевшую от жаркого июльского солнца траву.
Демидыч достал из кармана флакончик с маслом, отвинтил крышку и полил дверные петли. Отбросил флакончик в сторону и взял пистолет на изготовку.
Из-за угла появился Голованов. Взглянул на Демидыча и покачал головой. В ответ тот кивнул. Потянул руку и попробовал приоткрыть дверь — она чуть-чуть поддалась.
Денис почувствовал, что его сердце забилось быстрей. Он волновался. Но было в этом волнении и что-то приятное. Демидыч показал ему знаком — ты остаешься здесь. Денис отрицательно покачал головой. Демидыч нахмурился. Сева Голованов подошел к Денису вплотную, шепнул ему на ухо: «Слушать!» и, оттеснив Дениса от двери, занял его место.
Наконец Демидыч поднял кверху три пальца и начал отсчет, загибая пальцы. Три, два, один…
Дверь с грохотом распахнулась, и Демидыч быстро, как тень, нырнул в прохладный полумрак гаража.
От первого удара Филя сумел увернуться. Просто откатился в сторону. Попытался вскочить на ноги, но второй удар железной палки сбил его с ног и пригвоздил к полу. Падая, Филя больно ударился о стеллаж с инструментами. На голову ему посыпались насосы, шестерни, отвертки и прочая дребедень. Третий удар угодил оперативнику в голень, однако прошел по касательной, так как Филя, понимая, что на кон поставлена его жизнь, вертелся как уж. Зацепившись шапкой за угол железного стеллажа, он дернул головой — и шапка сползла с его глаз. И как раз вовремя. Иначе железная палка, зажатая в руках двухметрового здоровяка, сокрушил бы Филиппу череп.
