Голованов мгновенно ощутил их нервозность и вытер белым платком якобы взмокший от горячего чая лоб, дав тем самым знак Агееву: «Внимание, опасность!»
Внешне тщедушный Филя, на которого жилистые и, видно, хорошо накачанные восточные парни не обратили никакого внимания, ужом проскользнул к двери. Теперь они вдвоем с Севой перекрывали бы выход из кафе.
Дальнейшее происходило как в хорошо отрепетированном спектакле. Мягкими кошачьими движениями арабы обогнули столики, за которыми сидели немногие в этот час посетители кафе, причем шли они к столику Нелли и ее телохранителя не прямо, а как бы по кругу, так чтобы одновременно оказаться за спинами сидящих.
Чем-то обеспокоенный Фрунзик замедленным движением поднял глаза от кружки с мацони и с грозным выражением на лице повел взглядом по присутствующим, но, не углядев ничего опасного ни для Нелли, ни для себя, вернулся к мацони. И через миг голова его рухнула на стол, опрокинув кружку.
Один из арабов, что был повыше, словно вынырнув из-за спины Фрунзика, через стол склонился к отпрянувшей Нелли. А второй араб страховал уже действия первого, схватив девушку сзади за плечи.
Какой-то короткий разговор, никаких резких движений, как будто встретились приятели, перекинулись парой слов со знакомой девушкой, и вот уже она встает со стула, один из приятелей что-то делает с ее рукой, а второй, почти незаметно подталкивая девушку в спину, направляет ее к двери на улицу. И вся троица спокойно — во всяком случае, на их лицах никакого выражения тревоги — следует между столиков, стараясь не потревожить остальных посетителей кафе. Голова верзилы упавшая на стол не в счет. Всем известно, эти якобы здоровяки бывают весьма слабы на алкоголь, чуть перебрал лишку — и в отрубе.
— Беру высокого, — спокойно, почти не разжимая губ, сказал Голованов Филе и пересел на соседний стул, чтобы оказаться спиной к идущим. Ему вовсе не светило встретиться нечаянно взглядом с явно онемевшей и послушно выполняющей все команды похитителей Нелли.
— Понял, — слегка кивнул Филя и сжался так, что стал вообще похож на мальчика. Великовозрастного такого мальчика. И это его умение очень многих вводило в заблуждение.
Арабы не чувствовали никакой опасности. Они ничем не отличались от тысяч таких же, снующих взад и вперед по оживленной улице, девушка не паниковала и не принуждала прибегать к крайним мерам. Ожидать неприятностей со стороны прикорнувшего на столе телохранителя тоже не приходилось: он и в самом деле был в глубочайшем отрубе, не убит, нет, в том нужды не было, ему просто воткнули в шею шприц со снотворным из новейших разработок, от которого он очнется не раньше чем через сутки.
Дверь уже рядом, напротив припаркован «опель», в который сейчас безо всякого скандала сядет эта юная армянка, дяде которой вынесен приговор… Вдруг что-то заставило высокого араба обернуться, он увидел хозяина кафе, в оцепенении замершего у входа на кухню, поднос с чем-то в его вытянутых руках и с сожалением подумал, что теперь, скорее всего, придется пристрелить этого ненужного свидетеля. Пистолет, ствол которого был уперт в спину девушки, ослабил свое давление, рука араба плавно пошла влево, и в тот же миг жуткий, ослепляющий удар швырнул араба на пол. Он рухнул, опрокинув пустой стол, так и не успев выпустить из руки пистолета, не успев и нажать на спуск.
Второй араб просто не смог ничего понять: он видел открытую дверь, его левая рука была скована с правой рукой девушки стальными браслетами тонкими, почти незаметными, но достаточно прочными. И вдруг грохот сзади, он повернул голову и в то же мгновение был отключен сам.
Перепуганная до смерти, Нелли не сумела испугаться еще больше. Скованная наручниками, она повалилась на падающего араба.
— Головач! — негромко воскликнул Филя, доставая из брючного кармана араба ключ и расстегивая браслет на руке Нелли. — Ваня!..
Голованов, который был занят тем, что защелкивал самые обыкновенные полицейские наручники на сведенных за спиной запястьях высокого араба, поднял голову и увидел Ваню Иванова, все еще таращившего изумленные глаза.
— Все о'кей, Ваня. — Сева показал ему большой палец — любой россиянин поймет этот жест без дополнительных объяснений. — Где у тебя телефон?
Сева прошел за указанную портьеру к телефонному аппарату и, набрав номер, сказал:
— Алексей?..
Но тут снова увидел Ваню с его слишком выразительными глазами и махнул ему рукой, чтоб тот ушел. Выйдя через минуту, сказал Ване негромко:
— Вызови полицию. Этих отпускать нельзя, пусть пока полежат. А об остальном мы сами позаботимся. До встречи, Ваня…
Руки второго араба, которого тем временем Агеев подтащил к первому и положил рядом, тоже лицом вниз, были скованы за спиной его же браслетами.
Нелли, похоже, так и не пришла в себя, разве что узнала Филю и попробовала ему робко улыбнуться.
— Все в порядке, девочка, — быстро зашептал Филя, — скажи Ване, что все в порядке, пусть позвонит Жоржу. Ты сама это же сможешь сделать позже. За мной, быстро! — и потянул ее за руку на улицу.
Филя прыгнул вслед за Нелли на заднее сиденье «ягуара», Голованов — за руль, и мощная ярко-красная машина, взвизгнув, рванула со стоянки…
Сотня недоуменных вопросов прокрутилась мгновенно в голове бывшего кинооператора Вани Иванова. Вспомнилось то внимание, с которым гости из новой России рассматривали особняк Левона Аракеляна, всплыл в памяти их интерес к его рассказам о будущей наследнице армян-миллионеров, одновременно перед глазами — а он это ясно видел, взгляд все-таки, что ни говори, профессиональный, — возникла картинка мгновенной схватки этих странных русских с парочкой арабов, у одного из которых оказался даже пистолет, и он, этот пистолет, интуитивно чувствовал Ваня, должен был уже продырявить его, Ванину, голову… И еще это «о'кей» одного, видно старшего, из русских, а потом Нелли — «позвони дяде»! И мгновенный побег.
Арабы валялись на полу физиономиями вниз и не подавали никаких признаков жизни. Но первыми напали-то они, это хорошо успел заметить Ваня. Они — и это он теперь отчетливо понимал — вели девушку на улицу, угрожая ей оружием. А русские, выходит, ее освободили?..
Ваня вдруг вспомнил, что ведь Левона-то, по слухам, убили арабы! И тут опять эти!.. Нет, правильно крикнул ему этот русский, надо действительно вызвать полицию. Да вот еще и телохранитель Нелли совсем без движения, убит, что ли? Ну и ну…
И Ваня, призывая посетителей, готовых уже покинуть его заведение от нежелания быть замешанными в чьи-то опасные разборки, успокоиться и без ненужной паники закончить свою трапезу, взялся за телефонную трубку.
Первым прибыл сержант Уолтер Бриггс, местом работы которого и был этот район Брайтона. Ваня встретил его в дверях и кратко изложил свою версию развернувшихся в кафе событий. Полицейский, хорошо знакомый с Ваней, не спорил, слушал, но, опять-таки зная Ваню, не торопился зафиксировать происшествие, нарисованное темпераментным хозяином «Дельфина». Он собирался выслушать и других свидетелей, если бы таковые оказались рядом. Наконец, посреди зала лежали двое без видимых признаков жизни, со скованными руками, а один из них — с крепко зажатым в ладони пистолетом.
