Совершенно неожиданный оборот застольная беседа приняла
после вмешательства Жоркиной красоточки.
- Вася, - не утруждаясь пиететом перед человеком лет на
десять старше себя, которого она к тому же видела впервые, - а ты на самом деле
спец по квартирным вопросам?
- А что, киска, у тебя проблемы? - забеспокоился
протрезвевший к тому времени Грек. - Тебя хотят выселить?
- Пока нет, но я немножко побаиваюсь. Можно, я
расскажу?
- Можно, - великодушно разрешил гостеприимный хозяин. -
Валяй, поведай нам свою печальную песнь.
Девушка, путаясь в словах и подолгу выбираясь из лирических
отступлений, в которые она впадала на каждом шагу, рассказала, что недавно
купила себе квартиру, очень дешево, она даже не ожидала, что сегодня в Москве
можно за такие смешные деньги купить двухкомнатную квартиру, не в центре,
конечно, но и не на задворках. Она, конечно, поинтересовалась, почему хата
продается так недорого, а ей объяснили, что владелец купил ее почти за такие же
деньги, чуть-чуть дешевле даже, у инвалида-афганца, который окончательно спился
от одиночества и решил переехать на постоянное жительство в дом инвалидов.
Поскольку нынешнему владельцу эта квартира обошлась совсем недорого, то он,
затеяв переезд к жене, решил на продаже не особо наживаться, цену приподнял, но
не сильно. Выражал даже понимание того, что такой молодой девушке негде взять
много денег, а молодые самостоятельно зарабатывающие девицы всегда вызывали у
него сочувствие. Куплю-продажу оформили, как полагается, девушка въехала в
новое жилище и принялась приводить его в порядок. Судя по всему, тот, кто
продал ей квартиру, в ней ни одного дня не жил. Во всяком случае при разборе
завалов в кладовке и на антресолях девушка обнаружила только то, что могло
принадлежать прежнему хозяину - спившемуся инвалиду-афганцу. В основной своей
массе это был хлам, подлежащий немедленному выбрасыванию на помойку, но нашлись
и личные вещи, выбрасывать которые у девушки рука не поднялась. Письма,
школьные тетрадки, свидетельство о смерти матери и документ о владении участком
на кладбище, где похоронены бабушка и мать инвалида. Не лишенная сострадания
девушка позвонила продавцу квартиры, чтобы узнать, в какой именно дом инвалидов
определили несчастного афганца, она хотела съездить туда, отвезти ему документы
и какие-нибудь гостинцы. Но вразумительного ответа не получила, продавец
квартиры ничего об этом не знал. Тогда она решила выяснить это сама, села на
телефон и методично обзвонила все организации, которые могли бы дать ей нужную
справку. Оказалось, что ни в одном доме инвалидов на территории Москвы и
Московской области человека с такой фамилией нет. И конечно же, девушке полезли
в голову не самые приятные мысли.
- Что скажешь, гражданин следователь? - спросил Василий
Игоря, выслушав историю Жориной подруги.
- Скажу, что ситуация хреновая, - без ложного оптимизма
ответил тот. - История с дешевой квартирой подозрительная, и ты, детка,
беспокоишься не напрасно. Но только с точки зрения нравственности. Ты же честно
купила квартиру у предыдущего владельца, ты и знать не знала, что там что-то
нечисто. Тебя суд признает добросовестным приобретателем, верно, гражданин
адвокат?
- В принципе, да, - отозвался Василий, - если у афганца
нет родственников, которые будут оспаривать законность сделки. Но и здесь, я
думаю, все чисто, этот афганец сам продал хату, добровольно. И все документы
сам подписал. Другое дело, каким обманным путем его на это подбили, но тут уж,
как говорится, остается только догадываться. Плохо только, что он пропал.
Выехал из квартиры, а до дома инвалидов не доехал. Но не нужно сразу думать о
том, что его убили те, кому он продал квартиру. Он мог банально напиться, тем
более деньги-то за квартиру он получил, и укатить в неизвестном направлении в
любое место нашей необъятной страны. Или помереть своей смертью где-нибудь в
подвале, где пил с другими алкашами. Или попасть под поезд, например. Случаи,
детка, всякие бывают. Но если проблемы возникнут - обращайся, возьми у Жоры мои
координаты и звони. Подумаем, как тебе помочь.
Игорь предпочел это тему больше не развивать, после рассказа
девушки у него резко испортилось настроение. Из головы не шел Жека Замятин, к
которому предстояло на днях заехать в гости. Женька, безногий инвалид-афганец,
много пьющий. Конечно, с ним такой номер не пройдет, он живет не один, а
преступники, если не полные идиоты, ищут одиноких, о которых некому
позаботиться и которых никто не станет искать.
- Поздно уже, пора ехать.
Он резко встал из-за стола и потянул Ирину за руку.
- Как это ехать? - возмутился Грек. - Почему? Я же с
ночевкой приглашал, дом большой, места всем хватит. Завтра воскресенье,
выспимся, еще шашлычка сварганим, в лесу погуляем, вон красота какая кругом…
- Извини, - прервал его Игорь, - мне завтра на работу
надо, я дежурю.
- Игорек, ты же выпил, - осторожно заметила боязливая
Леночка. - Как же ты машину поведешь?
- Ничего, я много не пил. И ехать буду аккуратно. В
крайнем случае ксивой прикроюсь.
Всю обратную дорогу он молчал, думая о Замятине. Не так
давно Женька позвонил ему на работу и попросил помочь вытащить из милиции
какого-то своего приятеля, которого замели за хулиганство. Игорь помог. Правда,
оказалось, что замели его не за хулиганство, а за ношение незарегистрированного
оружия, но все равно отпустили, проникнувшись сочувствием к ветерану,
проливавшему кровь на неправедной войне, в ошибочности которой уже покаялось
государство. А еще раньше Жека обращался с просьбой узнать фамилию следователя,
в производстве у которого находится уголовное дело по обвинению еще одного бывшего
афганца в разбойном нападении. Дескать, Совет ветеранов-участников афганской
войны хочет написать ходатайство и заступиться за несчастного, контуженного
вражеским снарядом, да вот не знают, на чье имя и к кому обращаться. Игорь и
здесь помог. Но его не покидало противное чувство, что Жека его использует.
Пока вполне невинно, ни о чем предосудительном он не просил, но большие
преступления всегда начинаются с маленьких проступков, это Игорь Мащенко,
проработавший следователем одиннадцать лет, знал точно.
- Разве ты завтра дежуришь? - спросила Ирина, когда они
уже въехали в город.
- Нет, - коротко ответил он.
- Значит, соврал?
- Значит, соврал.
Он ожидал, что жена начнет расспрашивать, зачем он солгал
друзьям, да почему у него испортилось настроение, да о чем он так напряженно
размышляет всю дорогу, но она неожиданно заговорила совсем о другом.
- Знаешь, Игорек, я думаю, мы правильно сделали, что не
остались ночевать у Георгия. Мне после всех этих разговоров так тягостно
сделалось. Так неприятно…
- И что тебя так расстроило? - удивился он.
За столом Ирина улыбалась, и уж никак нельзя было сказать,
что она чем-то огорчена или недовольна. Неужели мужской треп о сексе и
импотенции показался ей излишне сальным? Ну, это уж, знаете ли… Второй раз
замужем, нечего из себя кисейную барышню строить.
