Тяжко вздохнув, Ира решила в первую очередь выполнить
грустную работу, чтобы она не отравляла целый день. В их квартире давно уже не
пользовались ключами от дверей в комнаты, друг от друга ничего не запирали, а в
случае необходимости пользовались простенькими задвижками, ведь мальчишки такие
непосредственные, могут вломиться к Наташе с Вадимом или к Ире, когда у нее в гостях
молодой человек. Войдя в одну из двух комнат, принадлежащих Вороновым, в ту,
где стояла елка, Ира бросила взгляд на зеркальную дверцу шкафа. И конечно же,
застряла минут на двадцать. Надо худеть, черт возьми, куда это годится - в ее
возрасте иметь такие пышные формы! В Наташины вещи не влезает, а это
существенный момент, потому что тряпки у сестры-соседки - дай бог каждому в это
время повального дефицита. Наташка добрая, всегда дает любую шмотку поносить,
но ведь ее, шмотку эту, еще натянуть на себя надо. Килограммов, пожалуй, шесть,
а то и все восемь необходимо срочно убрать. Да и в институте намекают, что
будущей актрисе следует следить за фигурой. А как следить, если Наташка такие
торты вкусные печет? И картофельные пирожки с мясом, которые постоянно делает
Бэлла Львовна, тоже сбросу веса не способствуют. Да и кавалеры Ирины не балуют
девушку разнообразием кулинарных предложений, от приглашений в ресторан Ира
отказывается, там обязательно спиртное наливать будут, а ей нельзя, совсем
нельзя, ну ни капельки, Наташка убьет, если запах учует, да и самой противно.
Альтернативой ресторану может служить только заведение, где сплошные пирожные,
торты, взбитые сливки и прочие жироотлагающие безобразия.
"С сегодняшнего дня сажусь на диету, - решила Ира,
поворачиваясь перед зеркалом и критически оглядывая бока и спину с
намечающимися предательскими складками. - Праздники закончились, теперь до 8
марта - ни-ни, ни граммулечки сладкого. Кто сказал, что у меня силы воли не
хватит? Если уж я пить бросила, то с этим-то и подавно справлюсь."
Пить она бросила, это верно. Хотя и тянуло порой ужасно, но
она приняла решение и твердо его выполняла. За столом поднимала рюмку вместе со
всеми, выпивала несколько глотков вина - и на этом все. Но чего стоило ей
принять это решение!
Школу она закончила еле-еле. После смерти маленькой Ксюши
Ира на несколько недель впала в тяжелейшую депрессию, а потом не выдержала,
написала покаянную записку и вскрыла себе вены. Она не знала, что кровь имеет
обыкновение сворачиваться, вступая в контакт с кислородом, да и время выбрала
неудачное, бабка Полина ушла в магазин и вернулась раньше времени, в очереди
стоять не стала - силы не те. Вернулась и увидела внучку с разрезанными руками.
Поскольку бабка, да будет ей земля пухом, мозги все к тому времени уже пропила
окончательно, она и не сообразила, что на самом деле произошло, и вместо того,
чтобы вызывать "скорую", кинулась звонить Наташе на работу. Счастье,
что та оказалась на месте. И счастье, что поняла все правильно. Очень скоро в их
квартире появился Андрей Константинович со своим саквояжиком. Крови Ира
потеряла немного, больше, конечно, страху натерпелась. Если бы бабка
"скорую" вызвала, Иру бы наверняка в "психушку" запихнули,
в то время всех, кто пытался покончить с собой, полагалось считать психически
больными. А так и не узнал никто, кроме близких.
Андрей Константинович тогда записку нашел и Наташе отдал.
Ира очень хорошо помнит тот разговор, который состоялся у нее с соседкой.
Узнав, что Наташа прочла записку, в которой Ира просит прощения за смерть Ксюши
и кается в том, что сделала, девушка не стала ждать, сама пошла к соседке.
Наташа собиралась в детский сад за сыновьями, была пятница - время их забирать.
Ира поняла, что явилась невовремя, но не в ее правилах было откладывать
выполнение принятого решения. Пусть эти решения и не всегда правильные, но уж
выполнять их она считала своим долгом.
- Ты меня ненавидишь? - прямо спросила она.
Наташа подняла на нее измученные запавшие глаза.
- Нет, я просто устала от тебя. Я от тебя смертельно
устала. Только-только отплакала Ксюшу - и вот тебе, пожалуйста, еще и ты со
своими фокусами. Ты дашь мне когда-нибудь жить спокойно?
- Я не об этом.
- А о чем?
- О Ксюше. Ты читала записку, ты теперь все знаешь.
- Я и раньше это знала. Все было очевидно. Ты плохо ее
одела, Ксюша замерзла, как только ребенок переохлаждается, он мгновенно цепляет
любой вирус… Что ты от меня хочешь?
Ира растерялась. В самом деле, чего она хотела от Наташи?
Чтобы та сказала, что прощает ее? Ну, на это и надеяться нечего, такое не прощают.
Чего же тогда? Чтобы сказала в глаза все, что думает о ней? Что ненавидит ее и
видеть больше не хочет? Тоже как-то… сомнительно. Тогда зачем она пришла?
- Я очень виновата, Натулечка, - пробормотала Ира, - я
даже умереть хотела, потому что я так виновата… Скажи мне, что я должна
сделать, чтобы загладить вину? Я все сделаю, честное слово, честное-пречестное,
ты только скажи!
- Эту вину невозможно загладить, - сухо произнесла
Наташа. - Но я буду тебе благодарна, если ты хотя бы перестанешь трепать мне нервы.
Возьмись за ум, закончи школу нормально. И не пей.
Не пей! Легко сказать. А что же делать, если на сердце такая
тяжесть, такая боль, такое невыносимое чувство вины? Она даже с Володей не
может по-человечески общаться, чуть что - начинает плакать, раздражаться,
кричит на него. Только водка немного помогает, снимает эту тяжесть и боль. Да
что там говорить, не "немного", а действительно помогает. Первое
время после неудачного самоубийства Ира пила потихоньку, у себя в комнате, с
бабкой Полиной за компанию. Потом, во время летних каникул, когда не нужно было
ходить в школу, снова прилепилась к Люле и прочим своим дружкам. Наташа бегала
за ней по всему Арбату и прилегающим переулкам, запирала на ключ, брала честное
слово, что это в последний раз, ругала, умоляла, но толку не было. Ира упрямо
молчала, требуемого "честного слова" не давала и раскрывала рот
только для того, чтобы сквозь зубы обозвать соседку "сукой". И при
первой же возможности снова напивалась. Просто удивительно, как она сумела
закончить школу. Все говорят, что мозги у нее хорошие, что она способная, вот
при такой чумовой жизни и вытянула аттестат, правда, со сплошными
"тройками", но все-таки это был именно аттестат, а не справка об
окончании средней школы, с которой ни в один институт не возьмут.
После выпускного вечера Ира загуляла аж на целую неделю.
После этого загула она долго приходила в себя, потом как-то одновременно
выяснилось, что ей нужно лечиться от венерического заболевания и делать аборт.
А потом, когда и аборт, и лечение остались позади, Наташа сказала:
- Я больше не могу этого выносить. И не собираюсь
ставить тебе ультиматумов. Завтра ты пойдешь на работу.
- На какую работу? - удивилась Ира.
О работе с момента окончания школы и речи не было, сначала
гуляла, потом опохмелялась, потом боролась с последствиями.
- На любую. На какую захочешь. Но лучше всего - на ту,
которую тебе найду я. Чтобы ты была все время у меня на виду. Если ты сама не в
состоянии справиться с собственной жизнью, то мне придется водить тебя за
ручку.
