Книга Тот, кто знает. Том 2. Перекресток, страница 39. Автор книги Александра Маринина

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Тот, кто знает. Том 2. Перекресток»

Cтраница 39

Двадцать лет назад она умерла бы от счастья, доведись ей услышать эти слова от своего любимого. А сегодня… Сегодня она понимала, что Марику интересна не она, Наташа Казанцева-Воронова, а ее рассказы о Бэлле Львовне и дочери. За двадцать один год он не написал ей отдельно ни одного письма, только приветы передавал в письмах к матери. И не позвонил ей ни разу, разговаривал только с Бэллочкой. Надо же, как бывает! За двадцать лет ни разу не случилось так, чтобы он позвонил и к телефону подошла Наташа. Кто угодно брал трубку, только не она. Хотя что это изменило бы? Все равно рассказывать ему об Ир??нке она не смогла бы, не вызвав недоумения у окружающих, а отвечать на дежурные вопросы бессмысленно, когда столько лет живешь в разных странах.

- Куда пойдем? - спросила она, когда они вместе с Мариком вышли из дома. - Ты, наверное, хочешь по Арбату прогуляться? Твоя мама очень любит Арбат, всю его историю знает и всем рассказывает.

- Да, - засмеялся Марик, - моя мама - фанатка Арбата и вообще Москвы. Я так и не смог уговорить ее ни уехать с нами, ни приехать потом к нам. На все мои аргументы она отвечала одно: я здесь родилась, здесь встретила твоего папу, здесь его похоронила, и я не смогу жить нигде, кроме Москвы. Я тоже очень люблю Арбат, но сейчас хотел бы поехать на площадь Дзержинского.

- На Лубянку, - машинально поправила Наташа и тут же переспросила с изумлением: - На Лубянку?!

- Ну да, я слышал, что у вас тут все обратно переименовали. Да, на Лубянку, - спокойно ответил Марик. - А что? Почему ты так удивляешься?

- Дурная слава, - усмехнулась она. - Многие до сих пор с замиранием сердца проходят мимо небезызвестного здания.

- Ах вот ты о чем! Нет, меня интересует улица Кирова. Как она теперь называется? Мясницкая, Фроловская, Егупьевская? Или, может, Гребневская? У этой улицы длинная история и много разных названий. Какое выбрали?

- Мясницкая. А почему именно она? - заинтересовалась Наташа.

- Меня мама туда в детстве часто водила. Она постоянно гуляла со мной по городу и рассказывала истории улиц и домов. Но на улицу Кирова мы приходили чаще, чем в другие места. И знаешь, Туся, все эти годы я мечтал, что вот приеду в Москву, первым делом - к маме, а потом - на улицу Кирова. Не знаю, не могу объяснить… Там есть особенные места. Поедем, я тебе все покажу. Заодно и поговорим.

С утра моросил дождь, и Вадим отнесся с явным неодобрением к идее жены пойти погулять с сыном соседки.

- Что за детство? - недовольно говорил он, глядя, как Наташа перебирает вещи в шкафу, выискивая, что бы такое надеть, чтобы не замерзнуть. - Почему надо убегать из дома в воскресенье?

- Вадик, ему нужно поговорить со мной о Бэллочке. Он хочет, чтобы я рассказала ему, как его мама жила все эти годы, что делала, чем болела, о чем думала, куда ездила отдыхать. Ты же знаешь нашу Бэллочку, и Марик ее знает. Она никогда не станет жаловаться и ныть, у нее всегда все прекрасно, особенно в письмах, которые она писала ему в Израиль и в Штаты. Сын хочет знать правду, это же так понятно.

- Но непонятно, почему для этого нужно уходить из дома. Пожалуйста, сядьте в одной из наших двух комнат и разговаривайте, мы с мальчиками не будем вам мешать. Почему непременно нужно тащиться куда-то в такой дождь?

Действительно, почему? Никакого рационального объяснения этому нет. Не может же Наташа сказать мужу, что когда-то безумно любила этого теперь уже иностранца, что Марик - огромная и неотъемлемая часть ее детства и юности, что когда-то она ночами мечтала о том, как будет идти рядом с ним по улице, и не по делам, а просто так, гулять и разговаривать. И что сегодня ее мечта, наконец, исполнится, пусть с огромным опозданием, пусть тогда, когда это уже и не нужно, когда нет никакой любви, а просто теплое чувство, какое почти всегда остается по отношению к людям, связанным с твоим детством. И погода тут не имеет ни малейшего значения. Проще солгать, чем объяснять правду.

- Мне нужно съездить на Шаболовку, там сегодня снимает один режиссер, которого я уже два месяца не могу отловить. А Марик все равно хотел бы проехаться по Москве. Совместим приятное с полезным. И Бэллочка не будет видеть, что мы специально уединяемся для разговора. Зачем ее нервировать? - сказала Наташа спокойно, натягивая через голову теплый свитер.

Она хотела доехать до Лубянской площади на метро, но Марик предложил сесть в троллейбус и для начала проехать несколько остановок по Садовому кольцу. Они устроились на задней площадке "букашки" - троллейбуса маршрута "Б". Марик крепко держался за поручень по обе стороны от Наташи, и она вдруг почувствовала себя неловко. Словно он ее обнимает…

- Ну как ты, Туся? - спросил он, заглядывая ей в глаза. - Только правду говори, лозунги мне не нужны. Муж у тебя замечательный, дети чудесные. Два высших образования, громкие фильмы, всенародное признание, слава. Программу твою я, правда, не видел, но мама говорит, что ты и в этом деле оказалась на высоте. Можно ли из этого сделать вывод, что у тебя все в порядке?

- Можно, - твердо ответила Наташа.

- Значит, нельзя, - задумчиво усмехнулся Марик. - Тогда давай по порядку. Насколько я помню советские времена, подводники получали фантастическую зарплату, около восьмисот рублей в месяц. Я не ошибся?

- Не ошибся. А если экипаж держит лодку, то на тридцать процентов больше. И что дальше?

- А дальше вопрос номер один: почему ты до сих пор живешь в коммуналке? Я хорошо помню цены тех лет, когда еще жил здесь. Зарплата твоего мужа за полгода - это первый взнос на трехкомнатную кооперативную квартиру. Но ты, тем не менее, живешь все там же, в квартире с соседями. Из этого следует, что у тебя есть проблемы. Какие?

- Никаких, - она пожала плечами и вымученно улыбнулась. Он что, не понимает? Или прикидывается? - Никаких проблем, все в полном порядке.

- Твой муж - игрок?

- Да бог с тобой, он играет только в шахматы. Даже в преферанс не умеет.

- Он пьет?

- Нет, с чего ты взял? Он пьет ровно столько же, сколько и я, поднимает рюмку только тогда, когда совершенно невозможно или неудобно отказаться.

- Тогда вопрос номер два: куда ты девала деньги на протяжении стольких лет? Копила? На что?

Наташа внезапно разозлилась. Да что Марик, с ума сошел? О чем он говорит? Какие были зарплаты у подводников и сколько стоила кооперативная квартира, он помнит, а все остальное, выходит, забыл? Ну ничего, она ему напомнит. Зажрался он в своей Америке, совершенно потерял представление о том, как они тут живут. И как она живет.

- Как ты думаешь, - начала она ласковым голосом и с милой улыбкой, - сколько нужно денег, чтобы прокормить восемь человек? Мои родители, я с двумя детьми, Бэлла Львовна, Иринка и ее бабушка Полина Михайловна, а до восемьдесят второго года еще и Нина, которая пропивала всю свою зарплату, но кушать почему-то тоже хотела. Из этих восьмерых четверо получали только пенсию, а еще трое - я имею в виду детей - не зарабатывали ничего. Их нужно накормить, одеть и обуть. Это как минимум, я уж не говорю о книгах, театрах, кино и прочих развлечениях. Им нужно было покупать мебель, потому что старая вся разваливалась. И нужно было покупать хорошие телевизоры, цветные, с большим экраном, потому что в каждой комнате были пожилые люди, у которых нет других развлечений, кроме как телик посмотреть. Пойдем дальше. Ты хотя бы примерно помнишь прилавки наших магазинов? Так вот, после твоего отъезда с продуктами и с одеждой становилось все хуже и хуже. Для того, чтобы накормить такую семью, как у меня, нужно было с утра до вечера мотаться по магазинам и стоять по два-три часа в очереди за мясом или колбасой. У меня этого времени не было, я работала. Выход один: покупать продукты на рынке. Баснословно дорого, но зато быстро. Мясо, рыбу, овощи, фрукты, творог, сметану и покупала на рынке. Не всегда, но чаще всего. Одежду и обувь - у спекулянтов. Я хотела хорошо выглядеть, разве это порицаемо? Я хотела, чтобы мои дети и, кстати сказать, твоя дочь тоже, были хорошо одеты, добротно и красиво. Это что, преступление? Я полностью заново обставила кухню в нашей коммунальной квартире, и не взяла ни копейки с других жильцов. Недавно я сделала ремонт в местах общего пользования, заменила сантехнику, и тоже за свой счет. Я регулярно посылаю деньги в Набережные Челны, маме и Люсе. Про своего отца я не говорю, но когда сначала погибла Ниночка, а потом умерла старая Полина, хоронила их и поминки устраивала тоже я, а это, как ты понимаешь, недешево. И не забывай, мой муж на протяжении двенадцати лет жил в другом городе, и все, что мы покупали, мы покупали в двух экземплярах. Новый телевизор - и ему, и мне, стиральную машину - в обе квартиры, мебель, ковер, посуду и так далее. Достаточно?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация