- Ты меня спрашиваешь? У нее и спроси.
Ира поговорила со свекровью и с облегчением перевела
дыхание.
- Им понравилось. Ты представляешь, Натулечка, им ужасно
понравилось! Лизавета сказала, что я талантливая, а ты - просто гениальная!
- Ну вот, а ты боялась.
Из своей комнаты выглянул Саша, поцеловал мать и Иру.
- Здорово! Кино показывали?
- А как же! Мог бы сам включить телик и убедиться, -
Иринка, конечно, не удержалась, чтобы не поддеть юношу.
- Да я только минут десять назад пришел, - принялся
оправдываться он. - Ну, какие впечатления?
- Сильные, - фыркнула Ира. - Никакого уважения к труду
собственной матери! Хоть бы с премьерой поздравил, три цветочка подарил для
приличия, раз уж фильм смотреть не стал. Правильно говорят, что сыновья - это
жизнь, выброшенная в форточку. Растишь вас, растишь, и никакой отдачи.
- Ирка, уймись, - одернула ее Наташа
В течение ближайшего часа Наташе позвонили десятка полтора
друзей и знакомых с поздравлениями по случаю премьеры. В одиннадцать вечера
Иринка на своем красном "форде" умчалась домой, а Наташа задержалась
у Бэллы Львовны.
- Ну что, Бэллочка Львовна, подведем итоги. Можем ли мы
считать, что выполнили просьбу вашего сына и вывели Иринку в люди?
- Я думаю, можем, - с улыбкой ответила соседка. - Я
обязательно напишу Марику о твоем фильме. Как ты думаешь, можно записать весь
сериал на видеокассету? Я бы ему послала, пусть своими глазами посмотрит, какую
дочь мы с тобой вырастили.
- Запишем, - кивнула Наташа, - это не проблема. Теперь
скажите мне два слова про домработницу. Вы ею довольны, или надо подыскивать
другую?
- Ну что ты, золотая моя, Тамара - прекрасная женщина.
Хорошо готовит, чисто убирает. Спасибо тебе и Андрею за заботу.
- Что-то я энтузиазма в вашем голосе не слышу.
Что-нибудь не так?
- Нет-нет, все так, все замечательно.
- И тем не менее…?
- Видишь ли, золотая моя, когда ты мирилась с
высокомерием своей сестры, это было твоим личным делом и твоим решением. Люсенька
- твоя сестра, какой бы она ни была, и ты ее любишь несмотря ни на что. Но
когда с этим вынужден сталкиваться посторонний человек, мне, право же, не по
себе. Неловко как-то. Люся постоянно всем недовольна. Особенно ее злит, как я
понимаю, что ты теперь живешь в прекрасной большой квартире, а она по-прежнему
вынуждена жить в коммуналке с соседями. Она ведь не только меня, но и Сашеньку
воспринимает как соседа. Ей не нравится.
Еще бы ей нравилось! Она же королева в изгнании, а все
остальные вокруг нее - грязные дешевые плебеи. Бесталанная младшая
сестра-неудачница вышла замуж аж во второй раз, пусть и неофициально, и живет в
шикарных хоромах. Соседская девчонка, дочка нищих алкашей, выросла красавицей и
выбилась в артистки, опять же замуж вышла, в девках не засиделась, в
профессорскую семью вошла. И только ее, Люсю, такую красивую, такую умную и
талантливую, такую чудесную и неординарную так никто и не оценил по
достоинству. Завыть впору. Люсино больное ущемленное самолюбие с удовольствием
воспринимало тот факт, что младшая сестра, известная на всю страну, готовит для
нее еду, стирает ее белье и моет за нее полы. Это было справедливым и
правильным и лишний раз подчеркивало, что Люся все-таки лучше Наташи, коль
Наташа ее обслуживает и обстирывает. А теперь что же? Чем теперь себя утешать?
Какими иллюзиями себя обманывать? Понятно, что Люся пребывает в бешенстве.
- Ничего не поделаешь, Бэллочка Львовна, - спокойно
сказала Наташа, - Люсе придется принять то, что есть. Ничего лучшего я ей
предложить не могу. Она хотела жить в Москве? Живет. Она хотела иметь отдельную
комнату? Она ее имеет. Она хотела сочинять свои романы? У нее есть такая
возможность. Она не работает, живет на мои деньги и пишет книги, которые ни
одно издательство не берется печатать. Правда, она еще хотела, чтобы ее на
руках носили и восхищались ее талантом, но этого я ей купить не могу. Я сделала
для нее все, что могла. А угождать ей и прислуживать, чтобы потешить ее
непомерное самолюбие, я больше не буду. Вы меня осуждаете? Вы считаете, что я поступаю
не по-родственному?
- Золотая моя, я не перестаю удивляться, как ты вообще
терпела все это столько лет! Ты совершенно права. Знаешь, я хотела с тобой
посоветоваться…
- Да, Бэллочка Львовна, о чем?
- Марик все время просит, чтобы я приехала к нему,
пожила месяц-другой. Он очень настаивает.
- Ну, а вы?
- Не могу решиться. Я ведь понимаю, он по мне не
скучает.
- Что вы говорите, Бэллочка Львовна, как это он не
скучает, - попыталась защитить Марика Наташа, но соседка выразительным жестом
велела ей замолчать.
- Если бы Марик скучал, он приезжал бы сюда, и не один,
а с семьей, показал бы мне внуков. Но он был здесь четыре с половиной года
назад - и все. Только письма и телефонные звонки, правда, регулярные, не стану
жаловаться. Я отлично понимаю, что он хочет показать мне, как он живет, какой у
него дом, на каких машинах они все ездят, в каком бассейне купаются. Он
похвастаться хочет, доказать мне, что он состоялся, что у него все прекрасно,
что его отъезд не был ошибкой. А для этого мне ехать совсем не хочется. Хотя
внуков посмотреть хочу, очень хочу. Вот и терзаюсь, не знаю, какое решение
принять.
- Я считаю, что надо ехать, - твердо заявила Наташа. -
Всегда лучше жалеть о том, что сделано, чем о том, что не сделано. Вы же ничего
не теряете. Оформите визу на два месяца, чуть что не понравится - покупаете
билет и улетаете оттуда раньше времени.
- Говорят, американское посольство плохо дает визы,
надо долго в очереди стоять, деньги платить, какое-то собеседование проходить,
а потом визу могут не дать без всяких объяснений. Двум моим приятельницам
отказали и не сказали, почему. Они собирались в Штаты друзей навестить. Такая
морока с этой поездкой, прямо и не знаю, - пожилая женщина с сомнением покачала
головой.
- Бэллочка Львовна, когда откажут - тогда и будем
горевать, а пока что надо пробовать. Вы прислушайтесь к себе. Если у вас нет
твердой установки на то, чтобы точно не ехать, тогда надо ехать. Обязательно
надо. Там ваша семья, сын, невестка, внуки. Вам предоставляется возможность
провести с ним несколько недель. Кто знает, как в будущем все сложится.
- Ты намекаешь на то, что мне уже немного осталось? -
усмехнулась соседка.
- Ну что вы, я…
- Не хитри, я тебя насквозь вижу. И сама о том же
думаю. Ехать мне не хочется, все эти посольства, справки, бумажки, визы,
очереди, многочасовые перелеты - это в моем возрасте не самое удачное и легкое
мероприятие. Но увидеть их всех хочу. Жаль будет умирать, не повидавшись и даже
не узнав толком, какие у меня внуки. Значит, ты считаешь, я должна поехать?
