«Свиньи. Просто свиньи, — сделал нехитрые умозаключения Филя. — Я, наверное, сейчас захлебнусь собственной слюной. Какая глупая и бездарная смерть».
В зале ресторана появился человек в длинном светлом плаще. Он остановился, окинул взглядом помещение и направился к соседнему с приятелями столику. Устроившись в уютном кресле, посетитель заказал бокал пива, сразу же расплатился с официантом, достал газету и целиком погрузился в чтение. Агеев тут же потерял к нему всякий интерес и снова переключил свое внимание на Мишина с Груздем. Филя напрягал слух, но не слышал, о чем они говорят. А они размахивали руками и, кажется, спорили. Но даже издалека было видно, что друзья нервничают и чем-то расстроены.
6
Кофе был давно допит, денег больше не осталось, и Агеев молил Бога, чтобы приятели скорее закончили свою трапезу и куда-нибудь пошли. Но их стол по-прежнему был заставлен тарелками с едой, так что на скорое избавление надеяться было бессмысленно. Филя совсем заскучал. Поэтому достал телефон и набрал номер Дениса.
— Алло, — откликнулся тот мгновенно.
— Привет. Как поживаете?
— Неплохо. А ты?
— Да вот мотаюсь по всей Москве за этим Груздем. В данный момент сижу в ресторане Шереметьева.
— Ага, шикуешь там, по ресторанам разгуливаешь, а я-то думал, трудишься в поте лица.
— Шикую — не то слово. Сейчас просто разорвет от обилия съеденной пищи.
— Хорошо тебе. А мы вот тут разыскали с Ладой кое-что интересное.
— С Ла-адой… — обиженно протянул Агеев.
— С Ла-адой, — передразнил Денис. — А что в этом такого?
— Да ничего. Просто несправедливо. Ты с Ладой, а я с Груздем. Чувствуешь разницу? Кстати, знаешь, кто повстречался господину Груздю в аэропорту? Не догадываешься?
— У меня есть определенные пожелания на этот счет, — пробурчал Денис, — но я оставлю их при себе. Не тяни.
— Кстати, как там наш Демидыч? — вспомнил вдруг Филя. — Угорел мужик сильно? Хоть кости целы?
— Ничего, полежит под капельницей, подышит чистым кислородом — будет как новенький. Ну не тяни, что ты там раскопал?
— Ладно. Повстречался Груздю его старый добрый друг — Николай Мишин. Как думаешь, Демидыч будет счастлив?
— Я уже счастлив! — признался Денис. — Что они делают?
— Водку жрут, сволочи, — вздохнул Агеев.
— Филя, зависть — смертный грех, — напомнил Денис. — Что еще делают?
— Кажется, собираются покинуть наш гостеприимный город и улететь в чужие края. Или не в чужие, не знаю пока.
— Обязательно проследи их маршрут или маршруты! Узнай, куда, когда и каким рейсом они летят? Следи в оба, не упускай из виду. Но будь осторожным. Там у тебя происходит что-то странное.
— Слушаюсь, мамочка, — ответил Агеев. — И ты там будь осторожен. Эти женщины… Им имя вероломство, ты запомни.
— Да ну тебя, — беззлобно огрызнулся Денис. — Не завидуй, будет и на твоей улице праздник.
— А то как же! Будет, конечно. В лице какого-нибудь очередного Груздя или еще какого паразита, за которым следить надо. Вот говорят, что шестьдесят пять процентов семейных пар познакомились на работе. А мне и познакомиться не с кем. Почему-то на работе попадаются только малосимпатичные мужчины. Скажи, почему ты никогда не поручаешь мне следить за симпатичными женщинами?
— Потому что это нанесло бы невосполнимый урон нашему общему делу. Общайся с симпатичными женщинами вне работы.
— Ну да, а когда последний раз у меня было это самое вне работы? — сокрушенно вздохнул Филипп.
— Не ной. Обещаю, разберемся с этим делом, будешь гулять неделю. А еще беру на себя ответственность в поисках подруги жизни для тебя.
— Нет уж, с этим я сам справлюсь!
— А чего ты испугался так? — удивился Грязнов.
— Я твоему вкусу не доверяю. Найдешь такую же, как Лада твоя.
— А чем тебе Лада не нравится? — обиделся Денис.
— Да я ее боюсь! Мне вообще такие женщины внушают подозрение.
— Ну конечно, тебе подозрение не внушает только лик Иосифа Кобзона на рекламном плакате.
— Просто я люблю женщин слабых, а не тех, которые коня на скаку…
— Филя, милый, я бы с большим интересом и удовольствием выслушал твои взгляды на жизнь, женщин и взаимоотношения полов, но давай отложим это на потом, а сейчас будем заниматься делами, — перебил Агеева Денис.
— Ладно, иди, делай свои дела, а я буду дальше давиться слюной.
— Что-что? — переспросил Грязнов.
— Да неважно, потом расскажу.
Агеев небрежным жестом отправил телефон в карман.
Новый посетитель поднялся из своего кресла и неторопливой походкой покинул ресторан. Филя проводил его равнодушным взглядом и скорбно вздохнул. Его желудок уже давно издавал угрожающее урчание. Агеев скользнул глазами по залу и насторожился. Человек в плаще оставил полный стакан пива, было похоже, что он к нему вовсе не притронулся, газета также осталась на столе, рядом, на кресле, лежал черный пластиковый пакет.
Филя смерил расстояние между пакетом и столиком приятелей и с громким криком: «Ложись!» молниеносно вскочил со своего места и бросился к Мишину и Груздю. Тут же раздался мощный взрыв, посыпалось разбитое стекло, послышались истошные крики боли. Агеева откинуло к стене, он ударился затылком и потерял сознание.
…Филя очнулся от едкого дыма, режущего глаза. Из-за него в ресторане невозможно было ничего разобрать. Он попытался подняться, но перед глазами все поплыло и завертелось, во рту ощутился металлический привкус крови, ужасно болели ребра. Тогда Филипп, с трудом встав на колени и упершись руками в пол, осторожно пополз в ту сторону, где до взрыва сидели друзья. С облегчением он вспомнил, что за секунду до взрыва официантка вышла из помещения, а больше в зале никого не было.
Филя с трудом пробирался вперед, он порезал руки об осколки стекла и распорол колено, наткнувшись на обломок металлической ножки стула. Пахло гарью, на занавесках уже бесновались языки пламени, начинался пожар. Агеев боялся не успеть. С трудом Филя добрался до двух бесчувственных тел. Груздь лежал лицом вниз, широко раскинув руки. Вокруг растекалась лужа крови. Агеев не был врачом, но мгновенно понял, что Груздь мертв — поза его была такой неестественной и обреченной, что сомнений не оставалось. Тогда Филя кинулся к Мишину, тот широко открытыми глазами смотрел в потолок. Он был завален обломками столов, стульев, засыпан осколками стекла и кусками штукатурки. Агеев с трудом дотянулся до его шеи и нащупал слабый пульс. Затем он схватил Мишина под руки и потащил к двери, пламя охватило почти весь ресторан. Филя кое-как волок бесчувственное тело и чудом умудрялся уберегать его от огня. На помощь уже спешила милиция и пожарные. Люди в оранжевых комбинезонах оперативно уложили Мишина на носилки и потащили к «скорой», чьи-то руки подхватили Агеева, усадили на невесть откуда взявшееся пуховое одеяло, сунули под нос вату, он почувствовал резкий запах нашатыря, в голове прояснилось.
