— Если бы он был без сознания, врач бы нам об этом сказал и не пустил бы.
— Так он и не пускал…
Лада подошла к кровати и нагнулась над китайцем.
— Эй, вы можете говорить? — пропела она ему над ухом.
Китаец дернулся и медленно открыл глаза.
— Оао! — хрипло произнес он, щурясь от света и узнавая Ладу.
Но рука не поднималась, а доставляла, судя по всему, нестерпимую боль, так же как и голова.
— Лежите спокойно, и через десять минут мы уйдем. От вас требуются только односложные ответы на наши тоже совсем несложные вопросы. Если вам легче кивать, можете это делать. Кивните.
Он кивнул и тут же опять хрипло запричитал.
— Тогда лучше отвечайте. Как вас зовут?
Тот что-то проговорил на своем языке.
— Отлично! Он что, не знает русского? — спросил Денис.
— Не понимай, — простонал китаец.
— Уважаемый, — склонилась опять над ним Лада. — Когда мы попросили вас кивнуть головой, вы кивнули. В вашем нынешнем состоянии у вас плохо получается притворяться.
Китаец молчал, только все сильнее щурил свои и так узкие глаза.
— Ладно, — сказал Денис. — А если я тебя немного по голове постучу, ты вспомнишь хоть какие-нибудь русские слова?
Китаец немедленно отреагировал:
— Да, да! Я знай русский слова!
— Как вас зовут? — спросила его Лада.
— Чайна…
— Хм… — удивилась Лада. — А, тогда так. Откуда вы?
— Цин Янг Пак…
— Кто поручил вам мое убийство…
При слове убийство Цин Янг запричитал еще больше.
— Оао. Не понимать… Ваша звать врача. Очень плохо!
— Начинается! — сплюнул Денис.
— Послушайте, Цин, — терпеливо продолжала Лада. — Вам угрожает опасность.
— Какая? — тут же четким голосом спросил китаец.
— Этого мы пока не знаем. Знаем только, что угрожает. Мы можем вас оградить от этой опасности. Если вы нам все расскажете…
— Позовите врача, мне правда плохо, — уже чисто и без малейшего акцента сказал китаец.
— Охотно верю. Но у нас с врачом договор. Он не придет, пока мы отсюда не выйдем, — при этих словах Лада обеспокоенно посмотрела на часы. — А мы, будьте уверены, не выйдем отсюда, пока вы нам все не расскажете.
— И потом вы не слишком-то доверяйте этому врачу, Цин, — загадочным тоном произнес Денис. — Кто его знает, может быть, он подставной. Его еще проверить надо. Ну сами посудите, задание вы провалили, ваша жертва жива. Значит, она теперь мешает еще сильнее, чем прежде. Да и вы живы… пока. А зачем это нужно людям?..
— Каким? — встревожился испуганный китаец.
— Каким? Это у вас нужно спросить. Скажите нам, кому вы теперь не нужны? И мы сможем вас защитить, обещаем. Кто заказал убийство? — таким железным голосом проскрежетала Лада, что даже Денис вздрогнул.
По щеке китайца скатилась самая настоящая слеза. Решение давалось ему непросто. Он побледнел и выдавил из себя:
— Колмаченко…
В эту секунду в палате появился доктор:
— Все! Вам пора!
Китаец дернулся и хрипло выкрикнул:
— Не надо доктора. Я боюсь… Уберите… Помогите!
Но силы оставили его, физическое и психическое напряжение дали о себе знать, и он потерял сознание. Лада и Денис вежливо улыбнулись и, попрощавшись, оставили изумленного доктора с его пациентом.
— Кто такой этот Колмаченко? — спросила Лада.
— Сейчас выясним. — Он достал сотовый и набрал номер своего дяди. — Привет, это Денис. Ну почему ты всегда меня узнаешь, эх, не быть богатым! Конечно, как всегда по делу… Да, нужна помощь. Когда я тебя в последний раз просил? Хорошо, тогда этот будет последним. Понимаешь, счет идет на минуты, надо как можно скорее… Сегодня… Спасибо, ты меня правда очень выручаешь! Мы едем… Я и Лада… Ну вот видишь, и тебе приятно будет… Пока.
Он отключил телефон и сказал Ладе:
— Ну что, поехали, он жаждет тебя видеть!
Уже в машине Денис пробормотал в некотором смущении:
— Лада, у тебя есть какие-то идеи насчет этого китайца?
— Какие там идеи, он же все сказал — надо искать этого Колмаченко.
— Да нет, я о другом. Ты ведь в Москве еще никак не засветилась и никому на хвост не наступила. А ктото уже начеку. Что происходит, а?
Лада внимательно посмотрела на Дениса, открыла рот, потом закрыла его. Вытащила мобильный телефон, позвонила в Нью-Йорк своему шефу.
— Кэт, это Лада.
— Лада, детка, что у тебя слышно? Как там русские? Не сильно пристают?
— Кэт, я сама русская. Я вот что подумала. Как-то странно, что я еще ничего толком не успела узнать, а на меня уже было совершено покушение…
— Что?!
— Ну да.
— Ты цела?!
— Да все в порядке.
— Ну вот что! Немедленно уматывай из этой ужасной страны!
— Кэт, не говори глупостей, я еще ничего не сделала из того, что мне было поручено…
— Это приказ, слышишь меня?!
— Прости, что-то со связью, что ты там говоришь?
— Я говорю, немедленно возвращайся!
— Кэт, я перезвоню, совсем тебя слышать перестала… Но… Кэт, если ты все-таки еще на проводе, подумай над моими словами, хорошо?
Лада отключила телефон и положила его в карман.
16
Определить код на двери подъезда, где была квартира шестьдесят девять, в которой проживал Николай Николаевич Мишин с семьей, для Демидыча не составило труда. Как он и предполагал, в каждом подъезде этого сталинского дома до сих пор сохранились старинные распределительные щитки телефонных линий.
Набросив на плечи зеленую куртку с надписью на спине «Мосремкабель», он принялся быстро перебирать отмычки, чтобы открыть немудреный внутренний замок металлического синего шкафа в стене рядом с лифтом.
Всего тридцать секунд ему понадобилось, чтобы проникнуть за железную дверцу, подсоединиться к одной из клемм, связанных с телефонным кабелем, и набрать на наборнике номер квартиры Мишина, но в зеленом окошечке прибора сигнала не было. Он попробовал соседнюю клемму, что рядом — сигнал отсутствовал. Еще несколько попыток и, наконец, удача! Демидыч поставил прослушивающий «жучок», на всякий случай замаскировав его сверху синей изолентой, и, никем не замеченный, вышел из подъезда.
Неподалеку от подъезда, оглянувшись, он сунул в песок, аккуратно окружавший молодой тополек, коробочку усилителя сигнала. И почти сразу — везение. Демидыч воткнул в ухо наушник, и только завел свою темно-синюю «девятку», как в наушнике послышался щелчок, затем гудки.
