— Почему же вы не уничтожаете старые этикетки, вот эти самые, которые вам сейчас привезли? — спросила Алла. — На что надеетесь?
Галин хитро улыбнулся.
— На потребителя. На его жажду. До конца года еще два с половиной месяца, много праздников впереди: ноябрьские, Рождество, Новый год, еще какие-то новые есть, я их никак не запомню. Вдруг кому-нибудь понадобится больше, чем обычно, воды, соков, других напитков? Вполне ведь такое может быть, верно?
Особенно других напитков, подумал Денис.
— Конечно, может! — с энтузиазмом подтвердила Алла.
— Ну что, пойдемте на экскурсию? Давайте для начала посмотрим разливочный цех. Это очень… — Галин подыскивал подходящее слово: — зрелищно.
Они вошли в длинный цех, в котором трудилось человек десять, не больше.
— Перед вами машина ЮВЕСТ-1,6-БН, — объяснял Галин. — Она предназначена для розлива в автоматическом режиме газированных напитков и минеральных вод в ПЭТ-бутылки емкостью полтора литра. Производительность одного автомата составляет тысяча пятьсот бутылок в час.
— Потрясающе, — искренне сказала Алла, глядя, как работает многорукий автомат.
Денис тоже кивнул: действительно, мол, нехило.
— Теперь посмотрите налево, — голосом экскурсовода сказал Галин, — в этой части цеха…
Параллельно работала другая аналогичная линия — там заполнялись стеклянные бутылки объемом 0,33 и 0,5 литра.
— Какая скорость? — деловито осведомилась Алла.
— Восемьсот бутылок в час.
В конце цеха «журналисты» наблюдали и снимали на видео, как действовала укупорочная машина — агрегат предназначался для укупоривания пробками. Регулируемая производительность — до шести тысяч бутылок в час.
Денис начал тихо зевать, обдумывая, как бы смыться и побродить по территории самостоятельно и безнадзорно.
— А это что такое? — тыкала пальчиком Алла уже в следующем цеху и тут же получала квалифицированный ответ:
— Сатурационные установки. Что они делают? Они необходимы для вакуумирования воды, насыщения ее двуокисью углерода и, если речь идет о сладкой воде, смешивания с купажным сиропом или концентратом в заданном соотношении с выдачей готового напитка на блок розлива. Производительность — двенадцать тысяч литров в час.
— Потрясающе.
— Спасибо, я уже привык, — скромно улыбнулся Галин. — Между прочим, бутылки мы тоже делаем сами, — не без гордости заметил он. — У нас работают машины выдува ПЭТ-бутылок производительностью шестьсот, тысяча двести, тысяча восемьсот, две тысячи пятьсот бутылок в час. Хотите посмотреть?
О господи, подумал Денис. Доколе?!
И тут его осенило. «Видеооператор» покашлял в кулак. Алла с Галиным оглянулись на него.
— Тут такое дело, — сказал Денис. — Дико извиняюсь. У вас найдется темное помещение? У меня проблемы с камерой. Как бы пленку не засветить, сами понимаете.
— Темная комната, конечно, найдется, — сказал Галин. — Только… разве можно засветить видеопленку?
— Это новый аппарат, — сообщил Денис полушепотом, словно государственную тайну. — Пленка особо чувствительная, зато качество изображения — уникальное. Сами потом посмотрите, просто ахнете.
Алла покивала, да, дескать, так и есть, и достала из кармана диктофон:
— А что не снимем, то запишем!
Дениса провели в кабинет начальника цеха. Там не было окон, и он запирался изнутри. Денис быстро соорудил записку: «Не тревожить, идет работа!» и, улучив момент, когда рядом с кабинетом никого не было, выскользнул оттуда, пришпилив записку и заперев дверь. Из цеха тоже удалось выйти незаметно. Теперь оставалось лишь суметь за считанные минуты найти на территории завода то, что, по всей видимости, тщательно скрывается.
Легко сказать! На территории в полгектара были пять одинаковых корпусов плюс еще разнообразные хозяйственные пристройки, склады, административное здание… В конторе и в двух цехах Денис уже побывал и ничего подозрительного заметить не смог. Двенадцать минут понадобилось, чтобы пробежаться еще по трем цехам. И тоже — безрезультатно. Везде было много загадочных механизмов, неизвестных и непонятных сыщику, но все же это было не то. Пока Денис носился по территории, в голове все время сверлила мыслишка, что чего-то тут не хватает, чего-то типичного, что есть на любой фабрике, расположенной за городом…
В кармане заурчал телефон. Ах, как не вовремя. Но, глянув на дисплей аппарата, Денис не стал его отключать. Это звонил Филя Агеев.
— Ну что у тебя?
— Дэн, почему ты шепчешь, — забеспокоился Филя, — в засаде сидишь? Опять всю нечисть собрался в одиночку истреблять?
— Иди к черту, говори быстрей, нету времени. Нашел голубков?
— Нашел, как не найти. Живут в этом самом санатории, все, как ты и говорил.
— Воркуют?
— Воркуют, но не так, чтобы очень. По-моему, недолго осталось. Час назад поссорились, она от него убежала через пляж, и он приволок корзину роз, представляешь, сколько пива можно было купить?! Правда, он их в колумбарии нарвал, но все-таки…
— В розарии ты, наверно, хотел сказать. Колумбарий — это место, где урны с прахом покойных хранятся.
— Дэн, не будь педантом!
— Знаешь что, Филя, поселись-ка ты тоже в том же санатории и глаз с них не спускай. Как только они соберутся отваливать или что серьезное случится, сразу сообщай.
— Ладно. Фотографии, когда они вместе, сделать?
— Сделай на всякий случай, — нехотя сказал Денис. — Надеюсь, они нам не понадобятся. Отбой…
Денис знал, что ректификационная установка состоит из испарительной емкости — куба и ректификационной колонны, установленной вертикально на крышке куба. Колонна, в свою очередь, включает в себя ректификационную часть и головку колонны. Куб заполняется перерабатываемой жидкостью, нагрев и испарение которой осуществляется нагревателем. Ректификационная часть колонны, по идее, представляет собой некую трубу, покрытую снаружи теплоизоляцией и заполненную внутри контактными элементами. Головка колонны — это система патрубков, к которой подсоединены термометр, конденсатор, охладитель и регулятор отбора. Через охладитель и конденсатор постоянно протекает охлаждающая вода. И ничего подобного нигде не было.
Кроме того, Денис понимал, что следить за всем этим должна прорва народу, так что если бы даже он ошибся, или ректификационная установка была бы хитро закамуфлирована, то, по крайней мере, скопление людей ее бы выдало. А между тем возле каждого агрегата работало по два-три человека, не больше.
Денис вытер рукавом пот со лба. Неужели он ошибся? Кажется, вся хитрость с починкой камеры — впустую. Он посмотрел вокруг и понял, чего не хватает. Собак. Собак тут не было. На таких больших огороженных территориях, как правило, есть собаки — и сторожевые, и бездомные. Ну что ж, во всем нужно находить положительные стороны. Может, это еще и пригодится.
